Сергей Ковалёв - История Рима (с иллюстрациями)
Кроме основного ядра — легионов, набиравшихся исключительно из граждан, в составе римского войска были еще союзные контингенты. Обычно на один легион полагалось 5 тыс. союзной пехоты и 900 всадников. В бою союзные войска почти никогда самостоятельно не действовали, а располагались на флангах легионов. Пехота делилась на когорты (приблизительно по 500 человек) и центурии, конница — на alae и турмы. Высшее командование над союзными войсками принадлежало римским военачальникам, которые назначались консулами, а средний и низший командный состав комплектовался из самих же союзников.
Начальниками легиона были 6 военных трибунов, которые командовали поочередно. Часть их выбиралась народом, часть назначалась консулами. Последние являлись главнокомандующими, их помощниками были легаты.
Среди низшего командного состава основной была должность центуриона. Центурион первой центурии был вместе с тем и начальником всего манипула, а командир второй центурии — его помощником. Центурион обычно назначался из простых воинов за боевые заслуги.
В ранний период Республики армия, как правило, состояла из 4 легионов и образовывала два консульских войска; каждый консул командовал двумя легионами. Он же производил набор. Впоследствии число легионов было гораздо больше. Когда оба консульских войска объединялись, консулы командовали по очереди.
Важнейшей частью римской военной системы был лагерь (castra). Он разбивался после каждого дневного перехода или всякий раз, когда войско достигало цели похода. Лагерь мог быть временным или постоянным, если он делался центром длительной операции в данной местности.
Постройка лагеря была точно предусмотрена правилами лагерной и саперной службы, и каждый лагерь представлял весьма солидное сооружение. Это был продолговатый четырехугольник, обнесенный рвом и валом, иногда палисадом. Лагерь имел четыре выхода с каждой стороны, закрытых воротами. В нем находилось несколько улиц, пересекающихся под прямым углом, вдоль которых разбивались палатки в раз и навсегда установленном порядке. Каждая часть войска занимала строго определенное место. В центральной части лагеря, где стояли палатка полководца и жертвенник, находилось также место для собраний.
Такая организация лагеря объясняет многое в военных успехах Рима. Лагерь делал невозможным нападение противника врасплох и служил опорной базой, откуда римляне наносили удары и куда они укрывались в случае неудачи.
Осадная техника римлян была довольно высока уже в III в. Правда, мы находимся здесь почти в таком же положении, как при описании развития сельскохозяйственной и ремесленной техники: далеко не всегда можно установить, когда появляется то или другое военное орудие. Наши источники сплошь и рядом допускают здесь грубые анахронизмы. Не претендуя на большую точность, можно предположить, что в эпоху больших римских завоеваний уже существовали все те главные военные машины, о которых мы знаем из более поздних источников[124].
Прежде всего таран (aries, собственно, баран) — длинное и тяжелое бревно с железным наконечником, часто в виде бараньей головы. Его подвешивали к перекладине под навесом, придвигали навес к стене, раскачивали и таким образом пробивали стену. Таран помещался также в нижнем этаже подвижной осадной башни. Последняя состояла из нескольких ярусов и на колесах придвигалась к неприятельским стенам. В верхних ярусах помещались метательные орудия и легковооруженные воины, которые стрелами прогоняли неприятеля со стен. На самых больших башнях находились подъемные мосты, которые опускались на городскую стену в момент ее штурма.
Из метательных орудий нам известны катапульты и баллисты. В них использовалась сила толстой закрученной тетивы, жильной или волосяной. Катапульта бросала стрелы под маленьким углом возвышения («настильный огонь»), баллиста — каменные ядра, большие стрелы и целые бревна под углом в 45° («навесный огонь»).
Кроме всех этих орудий, применялись разнообразные навесы и щиты, прикрывающие воинов во время осадных работ.
Для более обстоятельного знакомства с военным искусством римлян можно обратиться к специальным работам: Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории, т. I (Античный мир) / Пер. с нем. М., 1936; Разин Е. А. История военного искусства, т. I (Военное искусство рабовладельческого периода войны). М., 1955. Для знакомства с реалиями военного дела полезны пособия: Гиро П. Частная и общественная жизнь римлян / Пер. с франц. СПб, 1899; Санчурский Н. В. Краткий очерк римских древностей, изд. 3-е. СПб., 1912.
Опираясь на два последних издания, коснемся некоторых деталей военного быта римлян. Начнем с условий военной службы и, прежде всего, с вопроса о содержании и жаловании римского воина. Здесь ситуация менялась по мере развития у римлян военного дела и преобразований в армии. «В первые века римский гражданин служил в войске без жалованья; он должен был сам заботиться даже о своем вооружении и продовольствии, только всадник получал коня (equus publicus) или соответственную сумму на покупку его (aes equestre), кроме определенной суммы на его содержание (aes hordearium). Только со времен Камилла (с 406 г.) начали платить жалованье за поход (stipendium). Впоследствии государство доставляло оружие и продовольствие за известную плату, вычитаемую из жалованья. На продовольствие солдат ежемесячно получал 4 меры (modius), т. е. приблизительно 10,5 гарнцев (34,8 л) хлеба и соответственное количество соли. Мясо играло второстепенную роль. Овощи, стручковые плоды и т. п. давались только в случаях недостатка в хлебе. Провинции обязаны были натурой или деньгами помогать содержанию войска. Какое жалованье платилось первоначально, неизвестно; во II столетии до Р. X. солдат легиона получал в год 120 денариев, центурион вдвое больше. Цезарь в начале междоусобной войны возвысил годовое жалованье солдатам до 225 денариев, центурионам до 450 денариев, которые выплачивались в три срока (каждые четыре месяца)» (Санчурский Н. В. Ук. соч. С.182—183).
Одежду воины приобретали сами. «Одежда солдат состояла из шерстяной рубахи (tunica) с короткими рукавами или без них, поверх которой носили панцирь, и из плаща (sagum), который снимался перед сражением. В более позднее время для защиты от холода и дождя надевалась paenula — длинный плащ с капюшоном. Военный плащ полководца (paludamentum), из лучшей материи, был пурпурного цвета с золотой вышивкой. Обувью для рядовых солдат и центурионов служили (с конца Республики) невысокие, зашнуровывавшиеся ремнями полусапоги (caligae), оставлявшие пальцы на свободе. Braccae (брюки) заимствованы из Галлии во времена императоров. Их носили только те солдаты, которые имели стоянку в северных местностях. Вообще же для защиты от холода обвивали голени повязками (fasciae)» (там же. С.183).
Бытовая сторона походной жизни требовала от воина дополнительных забот. Поэтому «во время похода солдат должен был нести, кроме своего оружия, ручной багаж — sarcina, весом около 50 фунтов (16,3 кг) и более. Этот багаж, или поклажа, состоял из съестных припасов (cibaria) и разной утвари (vasa): посуды для варки пищи, корзины, веревки, топора, лопаты, пилы и т. п., а также палисадины (vallus) для укрепления лагеря. Этот багаж (sarcina) солдат со времен Мария прикреплял к вилообразной палке или к палисадине и в походе нес на плече (отсюда шутливое название солдата — mulus Marianus). Солдат с багажом назывался impeditus, а солдат налегке, без багажа (поэтому готовый к бою) — expeditus. Обоз при войске (impedimenta) состоял из запасного оружия и провианта, палаток, военных машин и проч. Этот тяжелый багаж везли обозные служители (calones) на вьючных животных и на телегах» (там же. С. 189). Перед сражением багаж и обоз помещали в одно место и для прикрытия его оставляли специальный отряд. Это было в том случае, если в бой приходилось вступать прямо с марша. В иной ситуации войско выступало из лагеря, где и оставляло весь багаж и обоз. Как устройство лагеря, так и ведение сражения производилось по твердым, раз и навсегда установленным правилам. «Перед выступлением из лагеря полководец производил гадания (auspicia), затем на палатке полководца выставлялось красное знамя (vexillum) и подавался сигнал звуками трубы. После построения войска перед лагерем в боевом порядке полководец по большей части обращался к солдатам с ободряющей речью, после чего давался сигнал к движению вперед. Это движение производилось сначала шагом, а вблизи врага бегом, с громким криком. Бой открывался обыкновенно легковооруженными, продолжали его легионы: подойдя на расстояние действительного полета копья, т. е. шагов на 15—20, они сначала пускали метательные копья, а затем, обнажив мечи, вступали в рукопашную схватку... Если бой должен был прекратиться, трубили в рог к отступлению.
В боевом построении войска (acies) различались центр — media acies и два фланга — cornua. Стоявшие на флангах войска назывались alae — крылья. Передняя линия называлась frons — фронт, боковые линии — latera, тыл — tergum. Запасные или резервные войска назывались subsidia. Конница стояла обыкновенно на флангах. Всадники сражались или сомкнутыми рядами, или один на один. Нередко они сходили с коней (спешивались) и сражались пешие. Охотно ставили конницу между линиями пехоты, так что конница была прикрыта и в удобный момент внезапно выступала против врага. Иногда между всадниками сражались легковооруженные пехотинцы, которые в случае нужды садились на коней сзади всадников. Как особые виды боевого построения войска следует заметить cuneus, orbis и testudo. Cuneus — клинообразная наступательная колонна, употреблявшаяся тогда, когда нужно было прорвать неприятельский строй. Orbis — боевое построение войска наподобие круга, когда неприятель, превосходящий численностью, окружал римское войско со всех сторон. Testudo (собственно — черепаха) — тесно сомкнутая под прикрытием щитов штурмовая колонна, употреблявшаяся преимущественно при штурме неприятельских укреплений. При этом солдаты первой шеренги держали щиты перед собой вертикально, а солдаты остальных рядов поднимали свои щиты над головами в горизонтальном положении, образуя из них сплошную крышу, защищавшую от неприятельских стрел; если солдаты стояли в одной линии, то они держали щиты просто над своими головами, плотно приставив их один к другому» (там же. С.194—195). Важным элементом римской армии, как, впрочем, и любой другой, были знамена — vexilla и значки — signa. Vexillum, представлявший собой четырехугольный кусок материи, прикрепленный к перекладине древка, служил постоянным знаменем отряда конницы (turma) или какой-либо отдельной команды (например, призванных снова на службу ветеранов). Большое красное знамя выставлялось также над палаткой полководца или на адмиральском корабле перед началом сражения. Signum, состоявший из древка и прикрепленной к нему сверху перекладины, с изображением какого-либо животного (например, волка), или раскрытой руки, или венка, был значком или знаменем манипула, а впоследствии и когорты. Общим знаменем легиона со времен Мария служил серебряный орел (aquila), который прикреплялся к древку вместе с номером легиона. «Знамена имели крупное тактическое значение: их передвижение по данному сигналу облегчало маневрирование целого отряда и видоизменение боевой линии. Поэтому каждый отряд войска, состоявший под командой собственного начальника, имел свое особое знамя, и трубачи стояли постоянно вместе со знаменосцами. Те и другие поверх шлема обыкновенно носили медвежью шкуру, которая опускалась на плечи и укреплялась на груди передними лапами. В походе и при выступлении в сражение знамена или значки находились впереди своих отрядов, а во время сражения — позади... Знамя легиона стояло у первой когорты под охраной старшего центуриона. В лагере оно хранилось подле палатки полководца в особом помещении (sacellum), где к нему относились с религиозным благоговением. Это помещение почиталось священным и имело значение убежища (asylum) для преследуемых. В мирное время знамена легионов хранились в aerarium — государственном казнохранилище под наблюдением квесторов. Они считались священными. Перед ними приносилась присяга. Потеря знамени была позором, особенно для знаменосца; виновного в потери его строго наказывали» (там же. С.187—189). В римской армии поддерживалась строгая дициплина. За ее несоблюдение виновные подвергались различным наказаниям — от выговора и лишения жалованья до телесных наказаний и даже смертной казни. Выше (гл. X) уже упоминался характерный пример, сохраненный преданием от времени Латинской войны (340 г.): консул Тит Манлий Торкват без колебаний осудил на смерть собственного сына только за то, что тот преждевременно, вопреки ясно выраженному запрету, вступил в схватку с командиром вражеского отряда. Другие примеры строгих наказаний в римской армии подобраны по книге писателя I в. н. э. Фронтина французским историком П. Гиро. Приводим их, расположив в хронологическом порядке и добавив по возможности точные даты: «Консул Фабий Рулл казнил каждого двадцатого из числа тех солдат, которые отступили (ок. 300 г.). — По предложению Аппия Клавдия, сенат разжаловал тех, кто был захвачен в плен царем Эпира Пирром и потом отпущен на свободу. Всадники были разжалованы в пехотинцы, пехотинцы — в легковооруженные. Все они должны были жить вне лагеря до тех пор, пока каждый из них не захватит доспехи с двух неприятелей (279 г.). — За то, что один легион, несмотря на запрещение полководца, разграбил город Регий, были казнены 4 тыс. человек. Кроме того, сенат постановил, что они не должны быть преданы погребению, и запретил их оплакивать (271 г.). — Консул Котта, отправляясь в Мессану, чтобы повторить ауспиции, поручил руководство осадой Липары (у северного побережья Сицилии) своему родственнику П. Аврелию. За это время враги сожгли осадные сооружения римлян и захватили лагерь. Консул разжаловал Аврелия за это в рядовые, подвергнул наказанию розгами и заставил его исполнять все черные работы (252 г.). — М. Катон, стоявший с флотом в течение нескольких дней у неприятельского берега, после трех обычных сигналов снялся с якоря. Один солдат замешкался и остался на берегу. Сильным криком и отчаянными жестами требовал он, чтобы его взяли на корабль. Катон вернулся, взял солдата и приказал его казнить, предпочитая воспользоваться им как устрашающим примером для других, чем оставить в жертву врагам (ок. 195 г.). — Кв. Метелл Македонский приказал пяти когортам, бежавшим от врага, сделать завещания и занять прежние места, заявив, чтобы они не возвращались, не одержав победы (143 г.)» (Гиро П. Ук. соч. С.486).
