KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Сборник статей - Отечественная война 1812 года. Неизвестные и малоизвестные факты

Сборник статей - Отечественная война 1812 года. Неизвестные и малоизвестные факты

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Сборник статей, "Отечественная война 1812 года. Неизвестные и малоизвестные факты" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Авантюризм был налицо. Абсолютно понятно, что все делалось экспромтом, без какой-то предварительной, серьезной подготовки, по-дилетантски и откровенно легкомысленно. Причем Павел, говоря о присылке карт, фактически признавался Орлову, что посылает экспедицию в никуда: «Карты мои идут только до Хивы и до Амурской [Аму-Дарьи – В. Б.] реки, а далее ваше уже дело достать сведения до заведений английских и до народов Индейских, им подвластных». Об этом свидетельствуют последующие записки императора донскому атаману. Так, сообщая ему о посылке карт Средней Азии, Павел I, как бы между прочим, написал: «Помните, что вам дело до англичан только, и мир со всеми теми, кто не будет им помогать; и так, проходя их, уверяйте о дружбе России и идите от Инда на Гангес, и там на англичан. Мимоходом утвердите Бухарию, чтоб китайцам не досталась. В Хиве высвободите столько то тысяч наших пленных подданных. Если бы нужна была пехота, то вслед за вами, а не инако будет можно. Но лучше кабы вы то одни собою сделали».

Как сохранить мирные отношения с воинственными степняками и среднеазиатскими властями, не говорилось, так же было неизвестно, как «утвердить Бухарию». Тогда как даже после присоединения Средней Азии к Российской империи, например, Бухарский эмират сохранял государственность в вассальном от России статусе. Расходы казначейства на эту «секретную экспедицию» (1670 тысяч рублей) «должны быть возвращены от генерала от кавалерии Орлова I из добычи той экспедиции». Причем дороги от Оренбурга в Хиву и далее предстояло искать самому Орлову, и он заблаговременно отправил есаула Денежникова и хорунжия Долгопятова с целью предварительной разведки будущего пути. Но предпринятые усилия двух офицеров оказались тщетными. Как уведомлял Орлова оренбургский губернатор H. Н. Бахметьев о пребывании в Оренбурге Денежникова, что «если бы пробыл здесь и еще месяц, но достаточного сведения не получил бы». Ожидаемая завоевательная прогулка могла и скорее всего превратилась бы в военную катастрофу.

Достаточно вспомнить весьма печальные аналоги двух подобных предприятий русских властей (один предшествовал, а другой последовал после 1801 года) – Хивинскую экспедицию князя A. Бековича-Черкасского в 1716–1717 годах и Хивинский поход B. А. Перовского 1839 года. Надо сказать, что не в пример 1801-му эти две экспедиции были менее многочисленны (примерно по 5 тысяч человек) и готовились более тщательно. К тому же им ставились более скромные локальные задачи, а не столь грандиозные и претенциозные, как Орлову, результаты же их тем не менее оказались провальными. Можно предположить, что в открытом бою казаки, вероятно, одержали бы победу над местными войсками. Но на их пути стояли еще и укрепленные города, которые нужно было брать и, продвигаясь дальше, оставлять там гарнизоны. Как полки Орлова (это иррегулярная кавалерия с легкими конными орудиями) смогли бы их захватить? Хотя в анналах казачьей истории имелись успешные примеры штурмов городов (Азова, Измаила и др.), но все же к этому времени у донцов сложилась несколько иная воинская специализация.

Можно высказать сомнение – вряд ли без поддержки регулярной пехоты и тяжелой артиллерии им удалось бы это сделать. Но даже если бы казакам удалось совершить невозможное, и они прошли бы Среднюю Азию, полки Орлова уперлись бы в Памирский хребет. Труднопроходимые горы, а за ними – воинственные афганские племена. «Неисчетные трудности» предстояло преодолеть донским полкам – так выразился тогда генерал К. Ф. Кнорринг в письме к В. П. Орлову.

Странно это, странно…

Очень странно, что в поход были направлены только донские полки, а уральских и оренбургских казаков, хорошо знакомых с условиями степей Средней Азии, послать не планировали, о них даже не упоминали. Такое чувство, что Павел I хотел избавиться от самого большого казачьего войска России, бросая его на невыполнимое предприятие, а если справятся – все-таки численность значительно поубавится. Примерно так думали некоторые современники событий. Близкая ко Двору Д. X. Дивен считала, что за три месяца до начала экспедиции «император Павел в гневной вспышке решил предать уничтожению все донское казачество». По ее словам, «император рассчитывал, что при продолжительном зимнем походе болезни и военные случайности избавят его окончательно от казачества». Из историков об этом писал Н. Я. Эйдельман. Он полагал, что одним из обстоятельств назначения донцов для реализации индийского проекта было «не раз высказанное желание Павлом «встряхнуть казачков», убавить в военной обстановке их вольности и для этого возложить на них главную тяжесть дальнего похода».

Все эти рассуждения не лишены оснований. Как раз на 1800 год приходится печально знаменитое дело братьев Грузиновых, которое имело широкий резонанс на Дону. В сентябре-октябре 1800 года казнили, несмотря на закон 1799 года, запрещающий казни, 6 человек: братья Е. О. и П. О. Грузиновы, как государственные преступники, были запороты кнутом, отчего скончались, а еще четверым «за недоносительство» отсекли головы; более сорока человек было наказано плетьми. Назначенный из метрополии присутствовать в войсковом правлении генерал-майор князь В. Н. Горчаков доносил из Черкасска 10 февраля 1801 года «о видимом ныне здесь прекращении всех неприличностей; ибо доносов об оном более месяца не поступало».

Войсковой атаман В. П. Орлов также излагал свою версию по поводу сложившейся ситуации на Дону: «оказались разновременно некоторые изверги, наносящие неприятность, а целому войску сокрушение»; но он полагал, поскольку «из числа доносов были такие, кои происходят от пьянства или по вражде», то разбираться с ними должны не генералы из Петербурга, а местные власти. Само же решение о походе донских полков было принято императором Павлом I еще в 1800 году. Во всяком случае, атаман В. П. Орлов еще в декабре 1800 года предпринял поездку по станицам и 14 декабря, давая отчет о количестве неспособных к службе и «написанных из малолетков в казаки», докладывал: «приемлю смелость Вашего Императорского Величества всеподданнейше удостоверить, что все Войско Донское преисполнено готовности к Высочайшей службе и усердия к Священнейшей Вашего Императорского Величества особе». Кроме политесных фраз в адрес высшей власти атаман попытался выправить неблагоприятную ситуацию на Дону и, видимо, уже имел сведения о предстоящем походе.

Исполнять царскую прихоть все же Войску Донскому пришлось. 41 донской казачий полк и 2 роты конной артиллерии (24 орудия, 41 500 лошадей и 22,5 тысяч человек – все боеспособные на тот момент казаки, находившиеся на территории войска) в конце февраля 1801 года были отправлены четырьмя эшелонами (отрядами) зимой в тяжелейших климатических условиях, в снег, мороз и ветер через Волжскую и почти безлюдную Оренбургскую степи на завоевание Средней Азии. А от Оренбурга они должны были достичь Индии – главной жемчужины в короне британской империи. Но, преодолев с большими трудностями и лишениями за три недели почти 700 верст, казаки еще на российской территории в селе Мечетном «при вершинах реки Иргиза» получили 25 марта 1801 года из Петербурга одно из первых повелений взошедшего на престол молодого Александра I о возвращении на Дон.

Эту весть все участники похода восприняли с огромной радостью. По бытовавшему на Дону преданию, атаман В. П. Орлов, получив приказ накануне праздника Св. Христова Воскресенья, собрал полки и поздравил всех: «жалует вас, ребята, Бог и Государь родительскими домами».

В апреле полки вернулись на Дон. Людских потерь не было, лишь выбыло из строя около 900 лошадей, да казенные издержки составили крупную сумму. Так закончилось военное предприятие, в донской историографии оставшееся под названием Оренбургского, а в казачьей памяти Восточного похода.

Но сама экспедиция в Среднюю Азию тогда очень обеспокоила англичан, и некоторые историки достаточно серьезно полагали, что, возможно, не без их помощи российский император Павел I потерял и жизнь и трон.

Приведем мнение еще одного человека, знакомого с местными условиями, Оренбургского военного губернатора генерал-майора H. Н. Бахметьева. Его полностью не посвятили в детали экспедиции, он не знал маршрута, мог только догадываться о нем, но должен был обеспечить полки Орлова переводчиками и медиками. Вот что он писал уже после восшествия на престол Александра I 27 марта 1801 года: «Путь чрез степь киргис-кайсакскую в области бухарскую и хивинскую сопряжен не только с чрезмерным затруднением, но даже и со всем почесть невозможный, ибо во многих местах надо запасаться водою суток на двое и более; следственно таковому войску, сколько следует под начальством генерала от кавалерии Орлова пройти, послужит не малою потерею как в людях, так и в лошадях; притом же, кроме четырехмесячного провианта, приуготовленного здесь, по предварительному уведомлению генерала прокурора, на четыре месяца для двадцати тысяч войска, и приуготовлений других никаких по сие время сделать не повелено; и неизвестно, на чем отправить должно означенный провиант приуготовленный на четыре месяца».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*