Виктор Суворов (Резун) - РАССКАЗЫ ОСВОБОДИТЕЛЯ
Задача фронтовых ракетных бригад — сокрушить любого, кто мешает рывку танковой армии.
Задача воздушной армии фронта — прикрыть прорыв.
Фронтовые противотанковые бригады предназначались для действий на флангах танковой армии. Десантно-штурмовые бригады имели задачи на захват мостов и ключевых транспортных узлов на пути рвущихся вперед танков. Диверсионные части всегда действовали в авангарде и на флангах танковой армии. Их задача — поиск и уничтожение штабов, узлов связи, ядерного оружия и средств его доставки.
Танковую армию фронта рекомендовалось вводить в сражение после того, как в обороне противника удается совершить реальный прорыв, когда силы фронта получат свободу маневра. Танковой армии следовало совершать рывок с максимально возможной скоростью и на максимально возможную глубину, не ввязываясь в ненужные бои местного значения и обходя стороной очаги сопротивления. Танковая армия фронта могла отрываться на значительное расстояние от главных сил фронта. Ее задача, ее цель — рассекающий удар, подобный удару топора по черепу: чем глубже, тем лучше.
5
Глубина задач общевойсковых армий в ходе фронтовой наступательной операции определялась в 500 километров. Глубина задач фронта — 800 километров. Танковая армия действовала на всю глубину фронтовой операции, то есть на 800 километров.
От командующих общевойсковыми армиями требовали таких же темпов наступления, каким был темп наступления танковой армии. Однако все понимали, что на практике эти темпы будут ниже, ибо общевойсковым армиям предстояло, кроме всего прочего, зачищать территорию и уничтожать очаги сопротивления и силы противника, попавшие в окружения.
Движение танковой армии должно быть подобно стремительному потоку, устремившемуся в брешь в плотине и сметающему все на своем пути.
Действия общевойсковых армий, напротив, должны напоминать спокойное и в то же время неудержимое затопление местности, накрывающее островки, подмывающее здания и сооружения до тех пор, пока они не развалятся.
6
Фронт второго эшелона Западного стратегического направления предполагалось развернуть перед началом войны в Польше. Его руководство должно быть советским (командование Северной группы войск), ядерное оружие — тоже. В его составе должны были находиться дивизии из состава Северной группы войск и Прибалтийского военного округа, а также дивизии Войска Польского. После прорыва трех фронтов первого эшелона в Западную Германии этот фронт второго эшелона должен был нанести удар на север — в Данию. После распада Варшавского договора входившие в него страны Восточной Европы открыли документы и планы этой операции, поэтому все сказанное здесь подтверждено документально (см. карту из архива Генерального штаба Вооруженных сил Республики Польша на стр. 14-15 вклейки 1).
В третьем эшелоне этой колоссальной группировки должен был находиться Белорусский военный округ. В его составе официально было четыре армии: 26-я воздушная, 5-я гвардейская танковая, 7-я танковая, 28-я общевойсковая. Уже одно это било по мозгам словно кувалдой: не может быть такого фронта, в котором танковых армий больше, чем общевойсковых!
Однако реальность была еще более суровой. И общевойсковая, и обе танковые армии имели одинаковую структуру: в составе каждой — одна мотострелковая и три танковых дивизии, не считая бригад и отдельных полков. То есть на самом деле все три армии были танковыми.
Так вот, в случае войны войска Белорусского военного округа не превращались во фронт, да и не могли в него превратиться просто из-за колоссального перевеса танковых дивизий над мотострелковыми. Это был не фронт. Это была группа танковых армий.
В первые несколько часов или дней войны один или несколько фронтов могли понести колоссальные потери, однако это не должно было заставить командование стратегического направления ввести в действие танковые армии из третьего эшелона, чтобы укрепить силы одного из фронтов, несущего наибольшие потери, или заменить их. Группа танковых армий должна была вводиться в сражение там, тогда и постольку, где, когда и поскольку силы фронтов первого эшелона добились максимального успеха, где плотина обороны противника была полностью взломана или, как минимум, в ней возникла очень обнадеживающая трещина.
Пятый этап — это ввод в сражение группы танковых армий.
К группе танковых армий командование могло присоединить силы танковых армий фронтов первого эшелона, которые уже были введены в сражение. При таком количестве одновременно действующих танков обязательно должен был проявиться эффект колоды карт. Более того, успешная операция группы танковых армий должна была поддерживаться всеми силами Главного командования войск стратегического направления и всеми вооруженными силами страны, включая резервы Верховного главнокомандующего. К концу операции в группе могло быть четыре или даже пять танковых армий. Даже если эта броневая кувалда в ходе боев теряла половину или две трети своей мощи, все равно остановить ее без нанесения ядерных ударов никто бы не смог.
Вот почему никакие сценарии эскалации ядерной войны советскими маршалами никогда всерьез не принимались и не рассматривались даже теоретически. Ядерные средства противника и средства их доставки во время войны подлежали немедленному уничтожению сразу после получения данных о месте их нахождения.
Вопрос: можно ли было рассчитывать на стойкость войск Восточной Германии, Польши и Чехословакии, включенных в состав советских армий и фронтов?
Ответ все тот же: если нанести ядерные удары внезапно и массированно, так, чтобы нашим братьям по оружию некуда было бы переметнуться, тогда на их верность пролетарскому интернационализму рассчитывать можно было вполне.
* * *
Холодная война продолжалась почти полвека. За эти годы в Главном оперативном управлении Генерального штаба ВС СССР неоднократно предпринимались попытки разработать планы разгрома западноевропейских государств без применения ядерного оружия. Силища-то вон какая! На Западном стратегическом направлении официально одних только танковых армий четыре. А на самом деле их шесть!
Рано или поздно в ходе отработки этих планов в штабных играх наступал момент, когда советские танки на картах даже без применения ядерного оружия прорывались к Рейну. И вот тут-то у советских стратегов в очередной раз и рождались сомнения в правильности выбранного сценария: хорошо, мы прорвемся, а вот если они теперь по нам ядерным оружием вмажут? Терять-то им уже нечего.
После очередной попытки разыграть безъядерный сценарий вторжения все возвращалось на круги своя: пока у Запада есть ядерное оружие, освободительный поход в Европу с обычным оружием невозможен, и приходится планировать такую войну, в которой Советский Союз использовал бы свое ядерное оружие для уничтожения ядерного оружия Запада.
Как обеспечить снабжение огромных масс войск в ходе стратегической наступательной операции
1
Прежде чем воевать, надо научиться снабжать армию. Это классика. Сам Бонапарт так считал.
Многие западные военные специалисты были уверены, что для проведения стратегической наступательной операции наподобие той, о которой рассказано выше, необходимо сконцентрировать колоссальные ресурсы, и советское командование в случае проведения такой операции наверняка столкнется с непреодолимыми трудностями в организации снабжения таких огромных сил.
Западные эксперты оценивали Советскую Армию по своим меркам. Они заблуждались, ибо исходили из своих представлений о том, как надо снабжать войска и пополнять запасы. А Советская Армия жила по своим законам и правилам, западным экспертам не понятным.
Начнем с главного. Повторим триста раз: только движение приносит победу. А чтобы двигаться, нужно горючее. Много горючего. Посмотрим на танки западных армий, а потом на советские танки. Разницу улавливаем невооруженным глазом. У советского танка над гусеницами полки, а на полках ничем не защищенные плоские топливные баки. Да еще и на корме две круглые бочки.
Западные умники над этим потешались: весь танк обвешан топливными баками! Попадет случайная трассирующая пулька, и танк полыхнет факелом! Ну не глупость ли?
Нет, граждане, не глупость. Танк — оружие стратегическое.
Объясняю. Западноевропейский рыцарь побеждал боем. Для этого ему был нужен огромный конь, железные доспехи, тяжеленный щит и длиннющее копье. А великие восточные завоеватели обходились без всего этого: небольшие кони, легкие всадники, никакой брони, никакого тяжелого вооружения. Но коней и всадников было много, и побеждали они не боем, а маневром. Стратегическим маневром. Они обходили тяжелых рыцарей стороной, уходили далеко вперед и грабили деревни и города. За ними не угнаться.
