Мария Згурская - 50 знаменитых загадок Средневековья
Многие современники считали Жанну посланницей Бога, другие были убеждены в ее связях с нечистой силой. В наше время психологи и психиатры высказали версию, объясняющую загадку Орлеанской Девы. Они полагают, что Жанна относилась к тем редким людям, способным некоторое время вести себя как другие личности, например, проявляя такой интеллект или показывая профессиональные умения, о которых до этого не имели никакого понятия. Именно этим, по их мнению, можно объяснить то, что юная девушка, всю жизнь проведшая в деревенской глуши, оказалась способной вести себя «как если бы она была капитаном, проведшим на войне двадцать или тридцать лет». Одним из проявлений таких способностей психологи считают ниспосланные Жанне якобы свыше «голоса», которые она начала слышать около 1424 года. Они сопровождались светом, в котором она различала архангела Михаила и святых Екатерину и Маргариту.
Некоторые историки полагают, что «голоса» Жанны были просто риторической фигурой, соответствующим эпохе способом заставить окружающих прислушаться к словам необычного харизматического лидера. Но, пожалуй, эта точка зрения грешит модернизацией. В христианстве того времени была очень сильна мистическая струя, и визионерство (зрительные и слуховые видения) было распространенной практикой. Нервная возбудимость, истерические расстройства и другие психические особенности личности часто становились каналом для сверхъестественных откровений, в истинности которых не сомневался ни сам визионер, ни его современники (вспомним, например, Терезу Авильскую и Екатерину Сиенскую).
В первый раз услышав «голос», Жанна дала обет девственности. «Голоса» будто бы предсказали Жанне, что ей суждено преобразиться и совершить великие дела, потому что Господь вознамерился через нее даровать Франции победу. Небесные покровители предрекли, что ей предстоит, облачившись в мужскую одежду и вооружившись мечом, возглавить военные действия против англичан и короновать Карла в Реймсе. Ей было велено обратиться за поддержкой к Роберу де Бодрикуру. По свидетельству будущего соратника Жанны, Бертрана де Пуленжи, она, явившись в расположение Бодрикура, сказала: «Я пришла к вам от Господа моего, дабы вы известили дофина, что ему следует воздерживаться от сражений с врагом до середины следующего поста, когда Господь мой придет к нему на помощь… Он соделает его королем в виду врагов его, и мне должно привести его к помазанию».
Робер де Бодрикур велел отхлестать Жанну по щекам и отправить к отцу. Надеясь покончить со странностями дочери, отец решил выдать ее замуж. Но Жанна, давшая обет девственности, наотрез отказалась от замужества. Жених счел себя обманутым и подал на нее в церковный суд. Дважды она ездила в Туль на разбирательство этого дела — одна, вопреки воле родителей. Жанна присягнула, что сама никогда ничего не обещала истцу, и трибунал отверг его претензии.
Девушка свято верила в свою особую миссию. Жанна решила, что настал час отправиться к королю. И 6 марта 1429 года она прибыла в замок Шинон, где находился Карл VII, и сообщила ему, что ей возвещено: она избрана Богом, чтобы снять осаду с Орлеана, преградить англичанам путь на юг, а затем привести короля в Реймс для коронации. Дева также обещала, что Париж, в то время находившийся в руках англичан, будет возвращен законному королю Франции и что герцог Орлеанский, находившийся в плену у англичан, вернется на родину.
Поначалу король отнесся к Жанне с недоверием. Кто она — авантюристка или колдунья? Потребовалось специальное церковное расследование, чтобы убедить его воспользоваться помощью Девы. Но не менее важным, чем мнение священников, оказалось личное общение с Жанной. Она от имени Господа подтвердила, что
Карл является законным наследником престола (у дофина были серьезные сомнения по этому поводу). Охрана Жанны была поручена Жилю де Рэ, одному из самых знатных дворян. Он стал ее верным соратником и другом, на собственные деньги вооружил ее войско.
Жанна д’Арк была объявлена «руководительницей военных действий» и во главе армии отправилась в Орлеан. В белых доспехах, под белым знаменем с королевскими лилиями она воодушевила солдат настолько, что Орлеан был освобожден всего за девять дней. Обычно Жанна «брала знамя в руку, когда отправлялась сражаться, чтобы не убить кого-нибудь», а мечом только защищалась и отражала удары. О том, что не пролила крови, она свидетельствовала и на своем последнем судебном процессе.
Постепенно англичане были изгнаны и из других городов Франции. Предпринятый французами поход на Реймс превратился в триумфальное шествие королевской армии. 17 июля Карл VII короновался в Реймском соборе, и во время торжественного акта Дева держала над ним знамя. Слава Жанны в этот период достигла высшей точки. К ней обращались с просьбами и письмами, король возвел ее в дворянское звание и преподнес богатые дары. Но Жанна по-прежнему оставалась простой девушкой, жившей всецело интересами народа и кровно с ним связанной. Отказываясь от богатства и почета, она просила в качестве награды только о том, чтобы жители ее родной деревни Донреми в Лотарингии были освобождены от уплаты налогов.
Убежденная, что ее миссия завершена, Жанна просила разрешить ей вернуться в родную деревню. Но Карл, понимая ее значение как объединительного национального символа, отказался удовлетворить эту просьбу. В августе 1429 года французы начали наступать на занятый англичанами Париж. Попытка взять его оказалась неудачной, и, несмотря на настояния Жанны, королевские войска отступили. В этой битве Жанна была ранена. Осенью — зимой 1429-го и весной 1430 года Жанна участвовала в ряде мелких стычек с врагом. Она предчувствовала близкую смерть. По словам герцога д’Алансона, Жанна уже в первые дни сказала королю: «Я проживу год или чуть больше, и надлежит подумать о том, как его использовать». Все служение Девы, от ее признания до костра, продолжалось около трех лет, а активная деятельность до пленения — год и месяц. Жанна часто говорила: «Я не боюсь ничего, кроме измены». Но ей суждено было пережить предательство.
23 мая 1430 года Орлеанская Дева попала в плен к бургундцам и была продана англичанам за значительную сумму. Когда при защите Компьена она осталась с немногочисленными верными солдатами отражать атаки врага, чтобы позволить основным частям вернуться в город, капитан крепости приказал поднять подъемный мост, отрезав ее отряд от укрывшегося войска. Что это было — измена или обычная трусость, — до сих пор остается предметом споров.
По словам хрониста, Деву схватили с «большей радостью, чем если бы взяли пятьсот солдат». Карл VII мог выкупить свою избавительницу у неприятеля, но он не принял участия в судьбе Жанны. Ей попытался помочь Жиль де Рэ, однако собранное им войско опоздало. Жанна должна была расплатиться за нанесенные англичанам поражения. Но эта грязная работа была сделана руками самих французов, а точнее — оказавшихся в английском лагере представителей французского духовенства.
Англичане перевезли Жанну в Руан и заперли в одной из башен города с оковами на ногах и цепью на шее. В январе 1431 года Жанна предстала перед судом инквизиции. Процесс над Орлеанской Девой нельзя назвать типичным для того времени. Уже одно то, что к Жанне не были применены пытки (ни разу в течение года), свидетельствует о том, что отношение к пленнице было особым. Епископ Кошон — страстный противник Жанны — почему-то затягивал процесс, отказывался принимать во внимание многие материалы слушаний, не настаивал на ответах подсудимой на некоторые принципиально важные вопросы. Если предположить, что Жанна была принцессой крови, то многое становится понятно. С одной стороны, Кошон выполнял политический заказ: Жанна была символом свободы, символом несломленного французского духа. Она короновала Карла VII, и не было лучшего способа лишить короля трона, чем провозгласить Орлеанскую Деву ведьмой. С другой стороны, если Жанна приходилась королю сводной сестрой, обращаться с ней как с простой еретичкой было неуместно.
Епископ оказался между двух огней. Англичане официально требовали сожжения Жанны, король Франции все же тайно пытался ее спасти. Во время процесса Жанна поражала инквизиторов глубиной ответов на самые сложные и щекотливые вопросы. Гийом Мери указал ей, что если Богу угодно помочь народу Франции, то Он может это сделать без нее и даже без войск. Она ответила: «Ратные люди будут сражаться, а Бог даст им победу». Однажды Жанна сказала: «Без благодати Божией я не смогла бы сделать ничего». Вопрошавшие попытались обернуть слова Девы против нее самой и спросили, уверена ли она, что находится в Божией благодати. Ответ Жанны поразил судей: «Если я не нахожусь в состоянии благодати, да дарует мне его Бог; а если я в нем нахожусь, да утвердит меня в нем Бог, потому что я была бы несчастнейшим человеком в мире, если бы знала, что не нахожусь в состоянии благодати Божией».
