Александр Немировский - Откуда пошел, как был организован и защищен мир
Индра, поняв, что это проделки пани, послал на Запад божественную собаку Сараму. И помчалась она вприпрыжку, легко находя дорогу, добежала до реки Раса, одним махом через неё перепрыгнула и уткнулась влажным черным носом в скалу, из-за которой едва доносилось жалобное мычание.
Тем временем пани вышли из своих укрытий и, сделав вид, что удивлены появлением собаки, спросили ее:
— Почему ты здесь, Сарама? Что заставило тебя проделать столь далекий и опасный путь?
— Я ищу похищенных коров, — ответило бесхитростное животное. — Меня отправил сам Индра.
— Индра? — повторили пании, переглядываясь и пожимая плечами. — Кто бы это мог быть? Как он выглядит? Почему бы ему не явиться самому? У нас как раз не хватает пастухов, и ему бы нашлась работа.
— Когда явится Индра, не быть вам живыми! — рявкнула Сарама. — Отдайте коров добром. Все равно они вам не достанутся.
— Не предрекай, не зная! — проговорили пании поучающе. — Коровы надежно спрятаны; тому же, кто вздумает их отнять, полезно знать о том, что руки наши сильны. Тебе, Сарама, незачем торопиться, лучше останься с нами. Будешь нашей сестрой. Мы поручим тебе коров, и ты отведешь их на водопой.
При слове «водопой» у Сурамы язык высунулся из пасти. Торопясь выполнить поручение Индры, она не успела напиться.
— Не надо мне коров, — прорычала собака, — но я бы отведала их молока.
При этих словах глаза паниев зажглись радостным блеском. Они понимали, что слуга, согласившийся принять от врагов господина что-либо в дар, не будет ему верен. Так и случилось. Как только Сарама вылакала поставленную перед нею чашу с молоком, она и думать забыла о коровах. Мрак же, в который погрузилась земля, её не волновал. Она перепрыгнула Расу и по своему же следу добралась до Индры.
Увидев ласково вилявшую хвостом Сараму, Индра строго взглянул на нее:
— Ты одна? А где же коровы?
— Я их не нашла, — бесстыдно пролаяла Сарама.
Догадавшись по выражению глаз, что животное лжет, Индра ударил её ногой, и она изрыгнула молоко.
И пришлось Сараме уже знакомой дорогой вновь мчатся на Запад. Индра же следовал за нею на колеснице, сам погоняя коней, в сопровождении могучих волшебников[3]. За рекою Расой волшебники направились к скале, близ которой их ожидала Сарама. Они прошептали несколько слов, и отлетел огромный камень, закрывавший вход в пещеру. На пороге её стоял тюремщик коров Вала[4]. Грозным воем он попытался напугать пришельцев. Но Индра сразил его не дающей промаха громовой стрелой, и тогда коровы, с радостным мычанием покинув место своего заточения, тотчас же взмыли в небо. Стало понемногу светать. На восточной стороне неба показалась розовая колесница с восседавшей на ней богиней Зари, а вслед за нею и солнечная колесница.
И возликовал мир, прославляя победителя Индру, приходящего на зов, повелителя благ, громовержца, самодержца неба и земли, несущего гибель врагам. Пании же, как и предрекала Сарама, были истреблены, а их сокровища достались волшебникам.
1. Виварупа как божество ещё неразделенного мира, он принадлежит к асурам, являясь одновременно пурохитой (домашним жрецом) богов. В «Брихаддевати» он подвижник, встающий на сторону асуров Инда пытается его соблазнить красотою апсар, и, ничего не добившись, отрубает все три его головы. Образ Вишварупы близок к трехглавому Гериону греческой мифологии, побежденному Гераклом.
2. Брахмавадхья — смерть брахманам.
3. Ангирасы, полубоги, происходящие от Ангираса, одного из семи легендарных создателей гимнов, или от Праджапати, жрецы богов. В римской мифологии ангирасы соответствовали богине календарного цикла Ангеропе, связываемой с богами подземного мира (Маcr., Sat., I, 10; III, 9, 4; Plin., N. H., III, 65).
4. Вала («охватывающий», «скрытый») — такой же космический противник Индры, как Вритра, однако его облик и функции не столь ясны. Он не только тюремщик холма, скрывшего коров, но и сам холм, В одном их гимнов он огороженное место, полное вод (Rv., IV, 26, 6). В этом смысле победитель Индра освободил не только коров, но и изначальные воды где-то в стране заката (Кейпер, 1986, 156). Семантически Вала связан с италийским речным божеством Волтурном — то царем Вей (Serv., Aen., VIII, 72), то царем Альбы, утонувшим в реке, которая получила его имя (Liv.,I, 36, 8; Ovid., Fast., IV, 47) и этрусской Волтумной (богом или богиней). В славянской мифологии его параллель — «скотий бог» и покровитель домашних животных Велес, в балтийской мифологии — бог скота и подземного мира Велс (Иванов, Топоров, 1974).
Напиток богов
Поначалу боги ничего не знали о Соме, не вкушали его, и жизнь их была лишена ликования. Сома же, пребывая во чреве матери своей Синдху, небесной реки, крошечным стебельком, знал обо всех сменяющих друг друга поколениях богов, ещё не ставших бессмертными.
Едва выйдя на свет, Сома был похищен демонами и спрятан на вершине высокой горы за ста железными воротами, закрытыми на сто замков. Охранять его поставили стрелка Кришану, беспокойного мыслью, не ведающего сна[1].
И задумал Индра освободить Сому, который и сам жаждал превратиться в сок, коснуться божественных губ, пронизать все тело пьющих и стать соучастником их великих деяний; но всего этого он был лишен, пока не вызвал Индра могучего Орла, сказав:
— Лети и вызволи Сому!
И взлетел Орел к горе — темнице Сомы, пробил одним махом сто ворот, схватил клювом потянувшийся к нему стебель и двинулся к Индре и другим богам. Кришану успел пустить вдогонку Орлу всего лишь одну, но не дающую промаха, стрелу. Пробила она одно из маховых перьев и вырвала его (иногда его и поныне можно увидеть в утреннем небе). Орел же устремился дальше.
И принял Индра Сому из клюва орла. Один из отростков он воткнул в землю, чтобы Сома рос всегда, а остальную часть стебля выжал, очистил, выпил и дал выпить богам. И стал Сома другом и союзником Индры. Ни одного подвига он не совершал без Сомы. Он помог ему найти коров, спрятанных пани, а также сокровища этого народа, и даже участвовал в уничтожении Вритры. Оттого-то, прославляя Индру, мы прославляем и Сому.
По широте своего сердца Индра поделился Сомой со всеми, и с тех пор к Индре стремятся обитатели всех трех миров — далекие, средние и близкие, пользующиеся миром и воюющие, бескорыстные и стремящиеся к добыче. Тот же, кто пренебрегает всевозбуждающей сомой, кто бессмысленно копит в доме своем богатства и прячет их от других, не дождется от Индры добра: могущественнейший бог обрушит на него гром и молнию, развеет все им нажитое по ветру.
1. Помещение Сомы на недоступную для смертных высоту, скорее всего связано не с тем, что растение, из которого изготовлялся возбуждающий напиток, росло в горах, а с недостаточно ясной ассоциацией напитка с небесным телом — Луной уже в ведийскую эпоху. Возможно, в основе ассоциации было сопоставление изменения в состоянии луны с самочувствием человека, выпившего сому и во влиянии луны на все живое, то, что уже в ведах называлось майей (Gonda, 1985 b, 39 и сл.).
Противостояние
С моделью двуединого мира вед, видимо, связано представление о двух группах могущественных сверхъестественных существ — асурах и богах, борьба между которыми рассматривается как основополагающая концепция ведийской мифологии (Кейпер, 1986, 31 и сл.) Как уже говорилось, асуры (asura) и боги (devah) уходят своими корнями в индоевропейскую древность. В религии иранцев термин asura входит в имя верховного бога Ахурамазды, девы же — это класс враждебных Ахурамазде небогов, демонов. В ведийской религии, напротив, devah — боги, а asura — их противники, наделенные демоническими чертами, однако не являющиеся порождением зла. Это соперники богов в ещё не оформившемся космосе, а порой и их союзники, как, например, в мифе об обретении бессмертия. И более того — асуры древнее богов. Они подчас мыслятся отцовской почвой, из которой выросли боги. В одном из гимнов «Ригведы» Агни и Сома — сыновья древнего отца Вритры, отождествляемого с асурой, настолько тесно связанные с ним, что знают о его коварных помыслах и могут предупредить о них Индру. С другой стороны, у Индры встает проблема, как убить Вритру и не причинить вреда Агни и Соме (Кейпер, 1986, 48).
Могущественное космическое божество Варуна колеблется в выборе статуса: одной ногой он находится в мире асуров, другой — в мире богов. Когда его помыслы склоняются к девам, Индра предлагает ему власть (Rv., X, 124, 5). И эта двойственность выходит за рамки вед. В «Махабхарате», где уже мир мыслится поделенным между богами, Варуна описывается находящимися в подземном дворце в окружении прислуживающих ему асуров.
И при этом асуры трактуются как непримиримые противники богов, вынесенные за пределы освоенного богами мира. Они — могущественные боги изгнания, обладающие собственными твердынями, словно бы оставленные для того, чтобы богам было на ком проявлять свое могущество.
