Герман Смирнов - Рассказы об оружии
Действия немецких танковых корпусов в Западной Европе породили мнение, что будущее — за толстобронными танками, против которых окажутся бессильными 37-, 45- и даже 76-мм противотанковые пушки. При всей справедливости этого мнения, подтвержденного историей, оно послужило основой для чересчур поспешных действий: перед правительством был поставлен вопрос о прекращении производства 45—76-мм пушек всех вариантов. Неудивительно, что в этих условиях вопрос о противотанковых ружьях решился автоматически: их вообще сняли с вооружения.
«С первых дней войны мы убедились, какая непростительная ошибка была совершена, — вспоминал много лет спустя бывший нарком вооружения Б. Ванников. — Немецко-фашистские армии наступали с самой разнообразной и далеко не первоклассной техникой, включая трофейные французские танки «Рено» и устаревшие немецкие танки Т-I и Т-II». Вот почему 8 июля, всего через две недели после начала войны, Главному Военному Совету было вторично представлено противотанковое ружье Рукавишникова, который дальновидно продолжал совершенствовать свое снятое с вооружения ружье. Но, как ни парадоксально, препятствием для принятия ружья на вооружение послужило его совершенство: превосходя все тогдашние иностранные образцы по боевым и эксплуатационным качествам, оно было слишком сложным по конструкции и дорогим в производстве. А в те дни требовалось как можно больше ружей, как можно проще и как можно дешевле. А главное — они были нужны немедленно. Вот почему тогда же, в июле 1941 года, правительство поручило спроектировать противотанковые ружья двум виднейшим оружейникам — В. Дегтяреву и С. Симонову, которые представили готовые образцы всего через две недели.
Сначала оба конструктора представили самозарядные магазинные ружья, позволявшие вести огонь, не отрывая приклада от плеча для перезаряжания. Из них более удачным оказалось ружье Симонова, который использовал свой богатый опыт по созданию 7,62-мм самозарядной винтовки образца 1938 года.
Противотанковое ружье системы В. Дегтярева — ПТРД — и противотанковое ружье системы С. Симонова — ПТРС — были приняты на вооружение в 1941 году. В начале войны более простое в изготовлении однозарядное ПТРД выпускалось в значительно больших количествах, чем магазинное с пятью патронами ПТРС. До 1943 года, пока броня фашистских танков не превышала 40 мм, наши ПТР успешно выполняли пробел в системе стрелкового вооружения. После 1943 года ПТР заняли более скромное место, используемые для борьбы с бронетранспортерами и бронеавтомобилями. Тем не менее их количество в войсках продолжало увеличиваться. Если в начале 1942 года их насчитывалось около 8 тыс., то к началу 1944 года в действующих частях было около 143 тыс. ПТР.
Но простота и технологичность дегтяревского ружья позволяли быстро развернуть массовое производство, поэтому конструктору предложили переделать самозарядное ружье в однозарядное. Полигонные испытания в августе 1941 года подтвердили высокие качества обоих ружей, после чего конструкторы были приглашены в Кремль.
«На большом столе, вокруг которого собрались члены правительства, — вспоминал В. Дегтярев, — рядом с моим ружьем лежало противотанковое ружье Симонова. Симонов начал свою творческую работу в нашей опытной мастерской, и я был очень обрадован, что он так далеко шагнул. Ружье Симонова оказалось на десять килограммов тяжелее моего, и это было его недостатком, но оно имело и серьезные преимущества перед моим — оно было пятизарядным. Оба ружья показали хорошие боевые качества и были приняты на вооружение».
Производство более простого и технологичного противотанкового ружья Дегтярева — ПТРД — было развернуто в первую очередь. Конечно, осенью 1941 года львиная доля ПТРД досталась войскам, оборонявшим Москву, причем нередко ружья прямо из цехов направляли на передовую. Тем временем началась подготовка к производству симоновского магазинного ружья — ПТРС.
«В производстве с ПТРС не было никаких недоразумений, — писал С. Симонов. — Оно пошло, как говорится, с ходу. Правда, мне приходилось не раз вставать за станок и показывать, как лучше фрезеровать и точить ту или иную деталь». К концу 1941 года было произведено нашими заводами 17 688 ПТРД и 77 ПТРС. К концу следующего года это количество было доведено соответственно до 184 800 и 63 308.
Боевое крещение противотанковое ружье прошло 16 ноября 1941 года, когда на подступах к Москве, в районе деревень Петелино — Ширяево, восемь бронебойщиков, стреляя со 150–200 м, уничтожили два средних немецких танка. Последующие бои подтвердили высокие качества оружия. Так, в бою за станцию Луговая в одном из подбитых вражеских танков оказалось 18 сквозных пробоин.
Конечно, быстрота освоения нового оружия в производстве, отсутствие времени для всесторонних полигонных испытаний дали о себе знать. У ПТРД с большим трудом извлекались стреляные гильзы, у ПТРС случались сдвоенные выстрелы. К лету 1942 года все эти недостатки были устранены. К этому времени войска были уже в достаточной мере насыщены противотанковыми ружьями, и с ноября 1942 года в распоряжении командования появляются резервы этого оружия. В стрелковых войсках создаются взводы ПТР в батальонах, роты ПТР в полках и истребительно-противотанковых дивизионах. По штатному расписанию на стрелковый полк полагалось 54 противотанковых ружья. Начали их получать и истребительные противотанковые артиллерийские полки — по одному ружью на орудие. Советские бронебойщики вступали в Сталинградскую эпопею во всеоружии.
И особо важную роль противотанковые ружья сыграли в боях на рубежах рек Аксай и Мышкова к юго-западу от Сталинграда. Здесь в заснеженных донских степях наши войска должны были принять на себя удары танковых дивизий, брошенных Гитлером на освобождение окруженной в Сталинграде армии Паулюса. Советское командование решило задержать немецкие войска на реках Аксае и Мышкове до подхода армии генерала Р. Малиновского. И наши измотанные в предшествовавших боях части стремительно двинулись вперед. В 9 часов утра 15 декабря 1942 года начались бои за хутор Верхне-Кумский. Враг решительно оборонялся, часто контратаковал. Во время одной из этих контратак, когда на позиции 59-й механизированной бригады двинулось 50 вражеских танков, к позиции бригады подошел взвод бронебойщиков. Стоял плотный зимний туман. Положив противотанковые ружья на плечи вторых номеров, бронебойщики стоя ожидали, когда из тумана покажутся танки. Это произошло на дистанции 250–300 метров. Раздалась короткая команда. Засверкали выстрелы ПТР, начали вспыхивать одна за другой вражеские машины.
«За короткое время, — вспоминает один из участников этого страшного боя А. Аленченко, — нам удалось поджечь и подбить 14 танков, после чего немцы отступили. Им было непонятно, почему горели танки, так как в плотном тумане они не видели нас, советских бойцов. А затем туман рассеялся, и немцы вновь пошли в атаку, теперь уже прямо на нас— Нелегко достался нам этот бой: из 21 бойца в живых остались только трое…»
Через несколько дней нашим войскам пришлось держать в Верхне-Кумском круговую оборону. На одном из ее участков насмерть стояла рота бронебойщиков 59-й бригады. Когда на место схватки прибыло подкрепление, оно застало страшную картину. На позициях застыли два фашистских танка, рядом валялись трупы танкистов. Тело советского бронебойщика лежало между разбитыми гусеницами танка. Другой боец, изрешеченный пулями танкового пулемета, лежал на земле, крепко сжимая противотанковое ружье, направленное в сторону подбитого танка. Кругом все было черно от огня и вывороченной снарядами земли.
Много лет спустя битый гитлеровский генерал Меллентин с сердечной дрожью вспоминал эти бои, в которых такую героическую роль сыграли наши бронебойщики. Говоря об ожесточенных боях на реке Мышкове, он писал: «Не будет преувеличением сказать, что битва на берегах этой безвестной речки привела к кризису третьего рейха, положила конец надеждам Гитлера на создание империи и явилась решающим звеном в цепи событий, предопределивших поражение Германии».
После Сталинградской эпопеи значение ПТР как средства борьбы с танками начинает уменьшаться, хотя еще в сражениях на Курской дуге бронебойщики увенчали себя замечательными подвигами. 6 июля 1943 года в одном бою рядовой-бронебойщик Ф. Юпланков подбил 6 танков, а сержант П. Хаусов — 7. Однако это были танки устаревших конструкций, которые с 1943 года стали заменяться тяжелыми танками и самоходками с такой толстой броней, что они и пушке-то были под силу не всякой. Против этих танков советским конструкторам пришлось загодя разработать новые артиллерийские системы. И любопытно, что противотанковое ружье сыграло важную роль в создании орудий, пришедших ему на смену летом 1943 года. А случилось это так…
