Николай Нозиков - Русские кругосветные мореплаватели
В том же году Крузенштерн участвовал в боях при Ревеле, Красной Горке и Выборгской бухте. В последнем сражении «Мстиславу» удалось принудить к сдаче 74-пушечный неприятельский корабль «София-Магдалена». Крузенштерн вновь отличился при этом своею отвагой и умелою распорядительностью.
За активное участие в сражении Крузенштерн был произведен в лейтенанты. По окончании войны Крузенштерн, не покидая моря, продолжал свое образование. В 1792 г. он был послан в числе двенадцати лучших молодых офицеров флота в Англию для усовершенствования в военно-морском деле.
Англия тогда воевала с Францией. Крузенштерн на британских кораблях участвовал в нескольких сражениях. Находясь почти шесть лет непрерывно в плавании, он посетил Африку, Америку, Вест- и Ост-Индию и другие страны. Во время пребывания в Индии Крузенштерн несколько месяцев плавал в Бенгальском заливе, исследовал ост-индские воды, чтобы открыть русской торговле пути в Индию, и собрал много сведений об этом районе. Затем он проехал в Кантон, оттуда в Англию и вернулся на родину. Во время своих продолжительных путешествий Крузенштерн неутомимо изучал быт и экономическую жизнь посещаемых им стран. В это время у него зародилась мысль о необходимости организации первых кругосветных плаваний. Из записок Крузенштерна видно, как основательно он готовился к своему кругосветному путешествию. Он изучил решительно всю литературу на русском и иностранных языках, относящуюся к маршрутам предполагаемого плавания. Труды всех его предшественников — путешественников и мореплавателей — были известны ему во всех деталях, специальное внимание уделил он истории открытия и исследования всех посещенных им впоследствии мало известных пунктов. Это дало Крузенштерну возможность значительно дополнить и в нужных случаях исправить существовавшие до его плаваний географические карты и литературу.
По возвращении в Россию он представил в морское министерство проект кругосветного плавания. Проект этот поднимал два вопроса большого государственного значения. Русский флот должен догнать флоты иностранные в искусстве дальних плаваний; далее, Россия должна развить колониальную торговлю и снабжать всеми необходимыми товарами свои восточные окраины. Для этого Крузенштерн предлагал организовать регулярное сообщение на русских судах между Россией и ее американскими колониями. Но в морском ведомстве царили косность и бюрократизм, и проект был отклонен. Неудача глубоко огорчила Крузенштерна, однако условия времени заставили вскоре пересмотреть вопрос.
По инициативе Российско-американской компании, министр коммерции граф Н. П. Румянцев[6] предложил Александру I отправить морским путем посольство для установления отношений с Японией и послать с ним научную экспедицию для исследования огромного дальневосточного побережья. Предложение Румянцева поддержал известный государственный деятель, адмирал Н. С. Мордвинов, вспомнивший о проекте Крузенштерна.
7 августа 1802 г. последовало назначение Крузенштерна начальником кругосветной экспедиции на двух кораблях. Однако подходящих для этой экспедиции судов в России не оказалось, и капитан-лейтенант Ю. Ф. Лисянский был послан за границу для приобретения нужных кораблей. Он купил в Лондоне за 22 000 фунтов стерлингов[7] два судна, названные «Надежда» и «Нева». 5 июня 1803 г. корабли прибыли в Кронштадт. Командование «Надеждой» принял Крузенштерн, «Невой» — Ю. Ф. Лисянский.
Юрий Федорович Лисянский родился 2 августа 1773 г. в гор. Нежине Черниговской губ. На тринадцатом году он был зачислен в гардемарины морского корпуса. В 1788 г., во время войны со Швецией, он был в крейсерстве у Гельсингфорса и на фрегате «Подражислав» был в Гогландском сражении. Произведенный в мичманы в 1789 г., Лисянский участвовал во всех главных битвах со шведами до окончания кампании 1790 г. В 1793 г., будучи лейтенантом, Лисянский посылается в числе 16 лучших молодых офицеров волонтером в английский флот для усовершенствования в военном деле. Он сделал несколько дальних плаваний, в том числе к берегам Северной Америки, к мысу Доброй Надежды, в Ост-Индию. Лисянский принимал участие во многих сражениях с французами и в 1796 г. при взятии фрегата «Елизавета» был контужен в голову. Прослужив в британском флоте пять лет, он возвратился в 1798 г. в Россию.
Для предстоящего плавания в Англии были приобретены новейшие приборы и снабжение: шесть морских хронометров, полный набор астрономических и физических инструментов для наблюдений, много лекарств и противоцынготных средств.
«Надежда» имела водоизмещение 450 тонн, «Нева» — 375 тонн. «Надежда» должна была доставить в Японию русского посла Н. П. Резанова, который являлся одновременно крупным деятелем Российско-американской компании. Для научных исследований были приглашены известные германские ученые: астроном Горнер и естествоиспытатели Тилезиус и Лангсдорф.
Экипаж «Надежды» состоял из 58 человек, «Невы» — из 47 человек. Все были добровольцы-матросы, не бывавшие никогда в дальних плаваниях. До этого времени русские суда не ходили дальше северного тропика. Теперь им предстояло пройти до 60° северной широты, до того же градуса южной, обойти кругом бурного мыса Горна[8], пересечь экваториальные страны, переплыть огромный, суровый и мало известный Великий океан. Предстояло описать дальневосточное побережье и затем, после продолжительного пребывания в бурных водах северной части Великого океана, вернуться в свое Балтийское море.
Неведомое плавание и неизбежные опасности, продолжительность разлуки с близкими должны были, казалось, повлиять на русских людей больше, чем на иностранцев, привыкших к плаваниям… Но страсть русских к путешествиям оказалась столь сильной, что охотников принять участие в экспедиции хватило бы не для двух кораблей, а для целой эскадры.
Крузенштерну советовали взять с собой нескольких иностранных матросов, плававших раньше в Великом океане, но он это отклонил и ограничился только тремя учеными иностранцами.
2. ВЫХОД ИЗ КРОНШТАДТА. ПРЕБЫВАНИЕ В ДАНИИ И АНГЛИИ
6 июня 1803 г. «Надежда» и «Нева» вышли из Кронштадтской гавани на Большой рейд и здесь погрузили порох и снаряды[9]. Они были снабжены необходимым для трехлетнего плавания запасом материалов, провизии, обмундирования. Были приобретены тюфяки, подушки, простыни, одеяла, сделан запас сверхкомплектного обмундирования и провизии.
26 июля «Надежда» и «Нева» снялись с якоря. День был ясный и теплый. К восьми часам вечера прошли мимо пустынного острова Сескар. Ветер понемногу усиливался и стал задувать с запада против курса. Пришлось лавировать. Корабли переваливались с волны на волну. Берега постепенно скрылись. Суда вышли на морской простор.
29 июля ветер почти стих. К двум часам пополудни «Надежда» и «Нева» подошли к острову Гогланд. Таким образом, при противном ветре переход 80 морских миль требовал у кораблей того времени 76 часов. 1 августа экспедиция вышла из Финского залива в Балтийское море. Ежедневно производились морские учения: постановка и уборка парусов, артиллерийское учение, пожарная и водяная тревоги.
Пожар на корабле, особенно на военном, где несколько сот пудов пороха и взрывчатых веществ, чрезвычайно опасен, поэтому судовой состав постоянно практикуется в борьбе с этой опасностью. Команда пользуется всеми наличными помпами и брандспойтами, достает воду из-за борта ведрами, заливает ею воображаемое место пожара.
При водяной тревоге личный состав упражняется в принятии быстрых мер по спасению корабля на случай пробоины, удара о камень, столкновения с другим судном, попадания неприятельского снаряда в подводную часть судна во время боя. В этом случае пробоину затягивают снаружи борта парусом, так называемым пластырем; отверстие пробоины плотно закрывается, или, как говорят моряки, «засасывается» парусиной и не пропускает воды. Затем плотники и столяры изнутри заделывают пробоину досками. Вода, которая успела попасть в корабль через пробоину, откачивается судовыми водоотливными средствами.
Ученья и тревоги производились на кораблях по два раза в день: утром до обеда и после отдыха, который бывал ежедневно от 11 часов до 2 часов дня. Наступили однообразные дни. Отправляли службу, обедали, ужинали — все по расписанию и по свистку вахтенного[10]. Для обеда команды в ее помещении опускались подвесные столы (в остальное время они прикреплены к потолку верхней палубы), приносились из камбуза (кухни) большие чашки (баки) с наложенным в них кушаньем из одного общего, или «братского», котла. Давали за обедом и за ужином одно блюдо: щи со свежим мясом, с солониной или с рыбой или кашицу с большой порцией русского масла. Перед обедом и ужином команда получала чарку водки или рома, тем кто не пил ежемесячно уплачивалось по девять копеек за каждую невыпитую чарку. Щи всегда были вкусные.
