М. Воробьев - Русская история. Часть II
12. Завершающий этап войны
С этого момента на берегах, которые получила Россия, проблем со Швецией уже нет и быть не может. Остается море, потому что там еще господствует шведский флот, но постепенно и он начинает бояться русского флота. У Петра уже немалое количество линейных кораблей, а главное — гребных судов Петр прекрасно понимал, что галеры в данной ситуации необходимы, поскольку в Балтийском море колоссальное количество островков, так называемых шхер, где большим кораблям двигаться очень сложно. В этом отношении галеры имеют ряд преимуществ. Впоследствии именно на галерах высаживались знаменитые десанты на шведскую территорию, когда русские полки разоряли окрестности Стокгольма и внушали шведам простую истину, что пора войну кончать.
Что происходит в Европе? Если в XVII веке Россия мало кого волновала — это был некий малопонятный мир, с которым можно было не без выгоды для себя торговать, то теперь «вулкан проснулся», и в орбиту его извержения вошло огромное количество европейских государств. В ту пору Мекленбурги, Брауншвейги, Голштейн-Готторпы, Курляндии, Вюртемберги и т. д. были отдельными государствами. Все они творили политику, поставляли невест и женихов во все европейские дворы, и с этим приходилось считаться. Морские державы Англия и Голландия, с одной стороны, ничего не имели против того, чтобы Швеция поубавила свои аппетиты, но с другой стороны, они не хотели, чтобы место Швеции занял кто-то еще. А Россия занимала именно место Швеции — с той разницей, что по своим ресурсам она превосходила Швецию в неизмеримое количество раз. И это тоже все понимали.
И все союзники Петра, мелкие немецкие государства, стали тоже побаиваться. Может быть, именно в те времена сложился стереотип мышления среднего европейца в отношении России, что это дикий страшный медведь, который готов своими лапами захватить всю Европу. На протяжении многих лет в европейских газетах любили печатать географическую карту, где Советский Союз, гигантская империя, выкрашенная в красный цвет, нависала над малюсенькой Западной Европой. И действительно, если представить себя на месте европейцев, покажется страшновато. Поэтому когда мы сейчас видим, {9} что нас где-то не очень любят, то началось это еще в XVIII веке, перепуганы все были уже тогда. Вся Прибалтика была в руках России со времен Петра, Екатерина прибрала к рукам часть Польши, поделившись с Германией и Австрией, плюс расширение к Черному морю (был период, когда Россия обладала островами в Средиземном море) — все это сформировало определенный исторический стереотип мышления, который очень силен. Все американские политологи его унаследовали, а в особенности он был развит у небольших государств. Понятно, почему: в случае чего для них сопротивление было бы невозможно.
Тем временем Петр действовал очень активно. Своих племянниц он стал выдавать замуж за владетельных герцогов, тем самым втягивая новых членов своей семьи в орбиту русской политики. Катерина, дочь царя Ивана, стала герцогиней Мекленбургской, ее сестра Анна — герцогиней Курляндской. Собственная дочь Петра Анна стала герцогиней Голштинской. Получалось, что фактически вся северная Европа втянута в орбиту жизненных интересов России, а отсюда и сопротивление, которое тут же появилось на дипломатическом уровне. Война тянулась очень долго без военных действий, если не считать высадки десанта, когда шведы практически не сопротивлялись. Трудно себе представить, но русские отряды маршировали буквально в нескольких милях от Стокгольма, жгли мельницы, грабили склады, разносили оружейные заводы. Экономически Швеция была полностью истощена. Она сидела без денег, без хлеба, потому что привозить его стало неоткуда. Шведский флот боялся лишний раз нос высунуть, а русские десанты накатывали через Ботнический залив туда, куда считали нужным.
Переговоры были стимулированы очередным десантом, и Ништадтский мир был заключен. Этот мир сводился к тому, что Россия получила все свои завоевания в Прибалтике без всяких оговорок. Сначала шведы не хотели отдавать Лифляндию (современную Латвию), но не вышло. Россия получила Карельский перешеек, Ингрию (Ингерманландию). Но свои завоевания в Финляндии она отдает шведам, а за Лифляндию еще и выплачивает два миллиона ефимков. Такое вливание в экономику Швеции Петра вполне устраивало, потому что сам он приобрел гораздо больше. Эта уступка носила тактический характер, и он пошел на нее, чтобы побыстрее закончить переговоры.
13. Ништадтский мир и итоги Северной войны
Ништадтский мир показал, что в Европе появилась колоссальная страна с первоклассной армией и огромным флотом — страна, которая начала диктовать свои цели другим и втягивать многих в орбиту своей политики, которая распоряжалась тронами в ряде государств. Все это в корне изменило внешнеполитическую ситуацию.
Радуясь заключению Ништадтского мира, Петр называл Шведскую войну своей трехвременной школой, говоря о том, что хороший ученик кончает школу за семь лет, а он сидел в ней три срока — 21 год. Поэтому празднества, учиненные в Петербурге, были растянуты на целый месяц. Под конец все настолько измучились, что были несказанно рады их окончанию.
Необходимо сказать еще и о том, каким образом сам Петр участвовал в этой войне. Он взял на себя роль не очень благодарную — нечто вроде заведующего тыловым обеспечением. Он подгонял интендантов, следил за подвозом пушек, за отливкой ядер, за изготовлением пороха, шитьем мундиров, рекрутскими наборами, за обучением солдат, постройкой кораблей, комплектованием экипажей. Все это он делал, непрерывно мотаясь по России из конца в конец, заезжая и в Европу — иногда для лечения, иногда для переговоров. И только, пожалуй, его участие в осадах нескольких небольших городков, в Полтавской битве, а также в одном морском бою, когда он лез на абордаж как простой матрос, — только это говорит о том, что он и здесь проявил свою личную отвагу. Под Полтавой формально не он возглавлял армию, хотя по существу его голос был, вероятно, решающим; однако тактические вопросы решал не он. Командовали там «и Шереметев благородный, и Брюс, и Боур, и Репнин, и счастья баловень безродный, полудержавный властелин» — любимый петровский «Данилыч», он же Алексашка Меншиков. Эти люди действительно проявили себя не просто грамотными генералами, выдающимися военачальниками. В Полтавской баталии шведов поставили в такие условия, когда они просто не могли победить, им навязали сражение в такой ситуации, когда они были обречены. Здесь стратегия боя просто поражает. Само сражение имело как бы две фазы. Первое столкновение началось ночью, когда шведы пытались проломить русские редуты, чтобы ударить по главным силам русской армии. Частично они проломили эти редуты, но при этом понесли невероятные потери, потеряли ряды и вынуждены были отступить для перестроения. Возникла пауза. И тут началась вторая фаза боя — знаменитая рукопашная битва, и Петр повел батальон в атаку как простой капитан. Тогда-то и была прострелена его шляпа, было прострелено и седло под ним, тогда-то в медный крест на его груди угодила шведская пуля. Петр в этом бою командовал батальоном Нижегородского полка.
Когда шведы были разбиты, а все их генералы попали в плен, Петр учинил тут же, на поле боя, пир, посадил за стол всех пленных шведских генералов и пил за них как за своих учителей.
После заключения Ништадтского мира Сенат (высшее правительственное учреждение России) собрался в полном составе и поднес в торжественной обстановке Петру титулы Императора, Великого и Отца отечества. Петр принял только один титул Императора. Но Великим его стали называть и называют — и это, вероятно, справедливо. А вот что касается Отца отечества, то это, к счастью, не прижилось.
С этого момента Россия становится империей. Международное признание началось довольно быстро, хотя и растянулось во времени. Первой, кто признал новый титул за Петром, была Венеция, тогда самостоятельное государство. Потом это подтвердили и другие государства, и это стало вполне определенным понятием: Россия оставалась империей до 1917 года.
{10}
Лекция 3
1. — Сословные реформы Петра I: 1а. — Дворянство. 1б. — Население городов. 1в. — Крестьянство. 2. — Реформы армии и флота. 3. — Административные преобразования: 3а. — Губернии. 3б. — Сенат. 4. — Экономические реформы. 5. — Строительство Петербурга.
В этой лекции пойдет речь о государственных реформах Петра: реформе общества, или сословий, реформе администрации, армии и флота, реформе, которую можно было бы, вероятно, назвать финансовой или хозяйственной. Итого их четыре. С. Ф. Платонов в своем «Курсе лекций» сгруппировал реформы Петра именно так — на мой взгляд, чрезвычайно удачно, потому что в такой систематизации эти реформы легче понять и разобрать. У Ключевского замечательные лекции, но там, где речь идет именно о реформах Петра, без специальной подготовки понять что-либо очень сложно. Прекрасно владея материалом, Ключевский построил свои рассуждения приблизительно в том порядке, в каком Петр проводил свои реформы, и постичь их взаимосвязь довольно затруднительно. Если бы мы с вами вздумали хронологически выстроить все действия Петра, которые относятся к процессу реформирования страны, то получился бы невероятный винегрет. Какие-то указы полностью соответствовали российским традициям, а какие-то совсем наоборот. Некоторые документы (скажем, регламенты) фактически заимствовались за границей, но при этом использовался тот опыт административной деятельности, который был накоплен в России. Иногда Петр писал указы спонтанно, без всякого предварительного обдумывания. В некоторых указах очень ярко отразился личный темперамент Петра, а в других он старается его умерить.
