Игорь Додонов - Истоки славянской письменности
Ошибки машинописного варианта текстов «Велесовой книги» признают и современные исследователи, которые сверили соответствующий участок машинописи с одной из двух имеющихся фотографий дощечек (имеется в виду дощечка 16, сторона А, ибо фотография стороны В практически нечитаема) (рис. 38, 39). Так, Д. М. Дудко находит в машинописном тексте этой дощечки несколько неточностей при сравнении с фотографией (указывает конкретно на три, но отмечает, что есть и другие) (II, 28; 232).
Рис. 38.
Думается, что мы объяснили причины расхождений публикаций в «Жар-птице» с транслитерацией, выполненной Ю. П. Миролюбовым на пишущей машинке. Можно сделать вывод, что ничего принципиально свидетельствующего против подлинности «Книги Велеса» в этих расхождениях нет.
Перейдём к следующему вопросу, значащемуся у нас под номером семь: соотношение информации из «Книги Велеса» с информацией, приводимой в произведениях Ю. П. Миролюбова. Вопрос этот очень серьёзен. Определённое его решение даёт весомые основания противникам подлинности «Велесовой книги» говорить о том, что она подделка. Напомним, что сведения, приводимые Юрием Петровичем в своих произведениях, как совпадают, так и расходятся с «Книгой Велеса» по одним и тем же вопросам. Источником же совпадающей информации Миролюбовым часто называются этнографические данные, т. е. сказы и предания, которые были им записаны на юге России.
Рис. 39.
Например, Ю. П. Миролюбов излагает учение о Яви, Нави и Прави, но со ссылкой не на дощечки, а на деда из Юрьевки, руководившего зворожинами (поминальным обрядом) (II, 28; 192). От 90летней «прабки» Варвары узнал Ю. П. Миролюбов, что Сварог был главный бог и звался также Прад (прадед), Дуб и Сноп, а Перун — его старший сын. Говорила она и о «дедовских» богах Вышнем и Крышнем (II, 28; 196,197). Знали крестьяне и о боге зимы Сивом, боге ветра Стрибе (Стрибоге), о малых богах, лесных, полевых и домашних — Кустиче, Листиче, Стебличе, Кветиче, Орешиче и др. (II, 28; 197). Старые люди в Юрьевке рассказывали о «батьке Ории», отце Кия, Щека и Хорива, который спас свой народ от потопа и землетрясения (II, 28; 197). Описывает Ю. П. Миролюбов со ссылкой на обычаи Антоновки, Юрьевки и Анновки и рецепт приготовления суряницы — напитка, употреблявшегося на Рождество или для лечения. И хотя рецепт его лишь отчасти напоминает рецепт суряницы из «Велесовой книги», но, как и в последней, питьё это употребляется пять раз в день (II, 28; 197). Предания, на которые ссылается Юрий Петрович, говорят о том, что раньше русы жили в степи, пасли скот, земледелия же не знали или только-только его осваивали (II, 28; 198). Без каких-либо ссылок вообще говорит Миролюбов о Триглавах — троицах славянских богов (12 главных богов, соответствующих 12 месяцам), доказывает, что славяне не приносили человеческих жертв, разве что под варяжским влиянием (II, 28; 192–193).
И всё это есть в «Велесовой книге». Действительно, странно. И смущают здесь следующие обстоятельства. Во-первых, глубина исторической памяти крестьян трёх южнорусских деревень. Во-вторых, то, что столь богатая традиция была зафиксирована только Ю. П. Миролюбовым, и никем ни до, ни после него. В-третьих, поразительное соответствие преданий жителей Юрьевки, Антоновки и Анновки как «Велесовой книге», так и историческим взглядам самого Миролюбова. По этому поводу Д. М. Дудко замечает: «И ведь хранила её (традицию. — И.Д.) не какая-то замкнутая секта язычников в глухих лесах, а обычные деревенские деды и бабки в трёх сёлах, разделённых сотнями километров, и притом не скрывали этих преданий и верований даже от попа с поповичем! А потом именно этот попович открыл деревянную языческую книгу, где было написано то же самое. Воистину чудо бога Велеса! Или талантливая мистификация» (II, 28; 202).
Да, обстоятельства дают основания говорить так, как говорит Д. М. Дудко. Однако справедливость требует указать и на элементы расхождения «Книги Велеса» с произведениями Ю. П. Миролюбова и отражёнными в них преданиями. Так, не совпадают списки богов в Триглавах (уже упоминавшихся троицах славянских богов). В дощечке 11А «Велесовой книги» Великий Триглав состоит из Сварога, Перуна и Святовита (I, 5; 68–69), (I, 4; 43–44). У Миролюбова место Перуна занимает Велес (II, 28; 193). Далее дощечка 11А и являющаяся её продолжением дощечка 11Б называют ещё четыре Триглава, видимо, соответствующих сезонам года: 1) Хорс, Велес, Стрибог; 2) Вышень, Леля, Летница; 3) Радогост, Коляда и Крышень; 4) Сивый, Ярила и Даждьбог (I, 5; 69), (I, 4; 44–45). Если верно предположение, что Триглавы отражают годовой цикл, то остаётся только гадать, какой из них какому сезону соответствует. У Миролюбова всё определённее: называется весенний Триглав — Яро, Хорс, Купала, летний — Ладо, Купала, Даждьбог, осенний — Перун, Вышний, Симаргл, зимний — Коляда, Сивый, Крышний (II, 28; 193). Как видим, наблюдается полное несовпадение Триглавов, т. е. соответствия составов нет ни в одном случае.
Далее. По мнению Ю. П. Миролюбова, славяне-арии пришли в Европу в качестве авангарда ассирийской армии. «Ассирийцы подчинили все тогдашние монархии Ближнего Востока, в том числе и персидскую; а персы были хозяевами северных земель до Камы. Ничего нет удивительного, если предположить, что славяне были в авангарде ассирийцев, оторвались от главных сил и захватили земли, которые им нравились. Персидские же земли были и вавилонскими. Вообще эти земли, особенно зеверные, переходили из рук в руки могущественных монархий Ближнего Востока» (II, 28; 193).
Ближневосточная тематика, если можно так выразиться, присутствует и в «Книге Велеса». Согласно данным дощечки 6 (В, Г) (вторая дощечка в связке под номером 6) русы во времена рода Ория (Орея) били Египет и Ассирию (последняя фигурирует в данном месте только в переводе Д. М. Дудко) (I, 5; 47), (I, 4; 19). Затем из-за отсутствия единства большая часть русов была пленена персами и угнана к вавилонскому царю Набсуру (Набупаласару или Навуходоносору). Русы, подчиняясь ему, ходят на Ассирию и Египет, но затем восстают и уходят на Север (I; 5; 47–48), (I, 4; 19–21), (I; 6; 326–327). Как видим, трактовка «Велесовой книги» отличается от трактовки Ю. П. Миролюбова. И, между прочим, первая выглядит убедительнее второй. Ведь в VII веке до н. э. (а именно к этому времени относит описываемые события «Велесова книга», и именно в это время славяне под именем скифов могли принимать участие в ближневосточных делах) Персия была небольшим царством на юге Ирана, неподвластным, однако, ни Ассирии, ни Вавилону. Ассирийские же войска никогда не заходили на север дальше Закавказья.
Вся «Книга Велеса» пропитана духом вечевой демократии; единовластие князей, наследственное закрепление власти за каким-либо княжеским родом осуждаются. Совсем не то в приводимых Ю. П. Миролюбовым сказах: живущими в степи русами управляют цари. Власть их велика. Попытки обойтись без царя плохо кончаются для племени. Кий заявляет, принимая власть: «Без кия (дубины) с людьми сговорения нет» (II, 28; 198). Это уже не похоже на апологию вечевой демократии в «Велесовой книге».
Но указанные расхождения «Дощьек Изенбека» и произведений Ю. П. Миролюбова носят всё-таки частный характер. И, кроме того, даже из этих несовпадений противники подлинности «Велесовой книги» извлекли аргументы в свою пользу. Какие, мы увидим чуть ниже.
Сейчас же скажем, что дополнительный повод для критики был найден в самой хронологии появления ссылок на дощечки в произведениях Ю. П. Миролюбова. Из чего исходят противники аутентичности памятника? В самом раннем произведении Юрия Петровича «Ригведа и язычество» (окончена в октябре 1952 года), по утверждению О. В. Творогова, ссылок на «Велесову книгу» нет, «реконструкция славянской истории и мифологии основана у Миролюбова на рассказах двух старушек да на наблюдениях за обычаями жителей трёх сёл — Юрьевки, Антоновки и Анновки» (II, 11; 286). «Итак, можно заключить, — делает вывод О. В. Творогов, — что в 1952 году ВК ещё не существовала, но велась, вероятно, подготовка к её созданию…» (II, 11; 289). По мнению О. В. Творогова, первое упоминание о дощечках появилось у Ю. П. Миролюбова в произведении «Русский языческий фольклор: очерки быта и нравов». О. В. Творогов считает, что Ю. П. Миролюбов закончил эту книгу, вероятно в конце 1953 года, т. е. ещё в Бельгии (II, 11; 290). А. И. Асов обоснованно возражает — 1954 год и США (II, 11; 290). О. В. Творогов пишет: «Итак, во время написания этой книги Миролюбов вдруг вспомнил о виденных им дощечках — том самом источнике, на отсутствие которого он жаловался за год до этого!.. Здесь всего лишь воспоминание о выпавшем “счастье видеть” и смутное обещание дать подробный разбор тех дощечек, “которые… удалось прочесть”» (II, 11; 290–291).
Далее у О. В. Творогова: «…В 1954 году Миролюбов работает над книгой “Русский христианский фольклор. Православные легенды”… Здесь он обращается к ВК дважды. Первый раз — в связи с гипотезой о времени создания славянской письменности. Как и в других случаях, у него ценнейшим источником является “народное предание…”. Далее читаем: “На этот вопрос дают ответ брюссельские (странное определение! — О.Т.) (не понимаем, чего тут странного — И.Д.) “Дощьки Изенбека”. Грамота действительно существовала, и была она основана на смеси готских, греческих и ведических знаков…”» (II, 11; 291).
