Андрей Квакин - Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути
Мы имеем возможность подробно следить по советским газетам за всем, что делается в СССР. Поворот нынешних веяний приводит к явному сближению с Вашими позициями (в вопросе поднятия образовательного уровня учащихся, восстановлении ученых степеней, исторических факультетов, отношению к спецам, хотя бы и буржуазного происхождения и т. д.). Упрекающие Вас в отсутствии самостоятельной линии и фактопоклонстве должны будут пересмотреть свои оценки.
Уважающий Вас Н. Перфильев.Рад буду, если ответите. Я Вас просил в прошлом письме о присылке Вашей «Теории прогресса». Возможно ли это? Есть ли она у Вас? Н. П.»[374]
Из письма Н. В. Устрялова Ю. А. Ширинскому-Шихматову
«Харбин, 23 июня 1934 г.
Многоуважаемый Юрий Алексеевич!
Очень интересна Ваша информация о составе и характере пореволюционных групп. Конечно, печальны эти перманентные внутренние нелады между родственными идейными течениями, но, видно, уж ничего пока не поделаешь. Говорят, и в растительном мире близкие виды особенно ревностно теснят друг друга.
Отрадно, если подтвердится Ваш прогноз о закате младороссов: это – наиболее безнадежное из всех течений эмигрантской молодежи, хотя и наиболее крикливое.
Не вполне представляю себе Ваш симбиоз с новгородцами в одном журнале. «Новый град», при всех его симпатичных чертах, – слишком старомоден, чтобы зацепиться за молодежь. Можно от души пожелать пореволюционным людям – больше вживаться в наличную советскую эмпирику, нежели в изощренные симфонии старых музыкантов из «Нового Града». Разве что Вам удастся приблизить их к «бескорыстному», сочувственному пониманию того, что делается на родине… Пора, пора снимать всем пореволюционным течениям этикетку «непримиримости», не утрачивая в то же время, разумеется, идейной самостоятельности и организационной независимости»[375].
Письмо Н. А. Перфильева Н. В. Устрялову
«Харбин, 30 июня 1934 г.
Многоуважаемый Николай Васильевич!
Получил Ваше письмо от 12 июня, спасибо. Получил и № 24. Он очень удачен, составлен живо и разнообразно. Приходится очень жалеть, что вы не выпускаете его в большой свет. Мне кажется, теперь было бы очень своевременно выступить с проповедью Вашей установки во всеуслышание. Недавно я писал об этом К. А. Ч.[Константину Александровичу Чхеидзе], но он ошибочно понял мой добрый совет как призыв к отказу от идейной самостоятельности и организационной независимости. Я поспешил разъяснить недоразумение.
Очень хороша у Вас статья Яновского. Думается, это благодарная задача – бить младороссов неумолимой имманентной критикой. Время создать в эмиграции новый подъем патриотической волны.
Хочу верить, что Ваша связь с Прагой восстановится. Нужно проявить максимум усилий для преодоления разрыва, земля Ваша малая, куренка, скажем, и то выпустить некуда, – где же тут еще дробиться и межеваться? Но, разумеется, несносную этикетку «непримиримости» пражский съезд должен бы снять. И затем выступить с ясными и свежими заявлениями. Это могло бы возродить евразийство, отнюдь не отменяя своеобразия его идейного лица»[376].
Письмо Ю. А. Ширинского-Шихматова
«1 июля 1934 года.
Многоуважаемый Николай Васильевич!
Простите за почерк и карандаш – пишу за рулем машины (не помню, говорил ли Вам, что по профессии я – извозчик) и пользуюсь тем, что пассажиры отправились смотреть скачки.
Спасибо за Ваше письмо от 25 мая и за только что полученные книги. Статьи о Новгородцеве не получил; о «путях синтеза» пишет Г. Н.[Танасов] (если он еще здесь – ибо собирался в Шанхай).
Статья Ваша прекрасна; кое о чем хотелось бы поспорить – сделаю это в следующем (и ближайшем) письме: сейчас у меня ее нет перед глазами. Вот таковы наши проекты относительно ее напечатания:
«Утверждения» кн. IV выйдет только осенью – и в ней пойдет «О советской нации». Статья «О бесклассовом обществе» – в закрытом (№ 6) номере «Завтра» – тоже осенью, – на ротаторе.
Нами, кроме того, задумано (и выполняется) издание «Пореволюционной библиотеки» – серия небольших (карманного формата) книжек; некоторые из них будут оригинальны (напр[имер] очень любопытная «Исповедь пореволюционера» нашего нового соратника – С. М. Сирина) – другие же – оттиски статей из № 4 «Утверждений» по принципиальным вопросам (национальный вопрос, земельный, рабочий, социальный и пр.).
Мы могли бы выпустить отдельной книжкой в серии «Пореволюционной библиотеки» Ваши три статьи, причем расходы, связанные с напечатанием «О советской нации», взяли бы на себя, а расходы по остальным двум статьям легли бы на Вас. Все это было бы, конечно, «перепечаткой». Стоимость издания (в 1200 экз[емпляров]) – 500 фр[анков] за 60 000 знаков, – т[о] е[сть] за 32 страницы малого формата – с округлением в пользу типографии.
Сегодня вечером, вернувшись домой, я подсчитаю количество знаков и припишу. Брошюру нам придется, конечно, сопровождать примечанием. Что, мол, мы не со всем согласны – но тут выражены суждения, достойные особо внимательного обсуждения и т. д.
Теперь – о самом главном. Помните ли нашу листовку – «К слухам об интервенции»? В ней имеются очень конкретные рецепты на определенный случай. Я думаю, что этот определенный случай надвигается в темпах катастрофических. Мы здесь примем свои меры в деле наблюдения за снабжением – Вам же, по-видимому, предстоит более прямая деятельность. Давайте условимся так:
Предположим, за шифр принимается какая-нибудь статья (наприм[ер] «З. С.»[ «Зарубежная смена» – статья Н. В. Устрялова]) – первая ее страница. Каждые четыре цифры соответствуют обозначению порядка строки и буквы в строке. О том, что именно предлагаю принять за шифр, напишу отдельно, в другом письме.
Мы выпускаем № 5 (открытый) «Завтра», в котором открыто заявим, что в случае возникновения внешних затруднений мы объявляем со своей стороны политическое перемирие с нынешним правительством и призываем оборончески настроенную часть эмиграции поступить так же. Скандал будет, конечно, грандиозный.
Когда будете расшифровывать, разбейте все цифры по группам в четыре. Эти письма буду посылать через Сибирь, ибо там от них секретов не будет. Боюсь только – не подведу ли Вас среди местных? Ну, да все будет замаскировано.
У нас ничего нового нет. Евразийцы собирают в Праге в июле всех уцелевших – их оказывается 11. Жидко. Мы снова возобновляем свое предложение об объединении для создания единого пореволюционного движения. Вероятно, снова уклонятся – уж очень Савицкий боится потерять свои партгенеральские погоны. Скучно это.
Мы сейчас очень разворачиваемся. Один любопытный симптом: много молодежи из рядов млекососов переходит к нам. Федотов вошел в старостат пореволюционного клуба, как представитель «Нового града».
Одно плохо – нет копеек. Очень много уходит еще на поддержку своих безработных. Настроение, однако, прекрасное: никогда не дадим «бытию определить сознание».
Крепко жму Вашу руку.
Юрий Ширинский»[377].Письмо Н. В. Устрялова Ю. А. Ширинскому-Шихматову
«Харбин, 20 июля 1934 года.
Многоуважаемый Юрий Алексеевич!
Получил Ваше письмо от 1 июля. Оно меня очень порадовало. От души поздравляю Вас с мужественным и подлинно патриотическим решением. Желаю всяческого успеха на этом пути.
К сожалению, предложенный Вами способ наших бесед, по обстоятельствам места, – совершенно исключается. Мне кажется, Вам следовало бы довести Вашу установку до логического завершения и, когда это признаете полезным, обратиться к непосредственным, эффективным, быстро действующим связям. Если хотите, я могу облегчить Вам эту операцию, подготовив надлежащий ее успех. Напишите, что думаете об этом.
Скоро рассчитываю выслать Вам выходящую на днях в Шанхае новую мою книжку «Наше время». Туда войдут все известные Вам статьи. Таким образом, отпадает вопрос о печатании их в Париже.
Относительно общей ситуации, должен сказать, что Ваш пессимизм представляется мне несколько чрезмерным. Конечно, положение достаточно напряженно, но еще нельзя утверждать, что катастрофа предрешена для ближайшего будущего. Хотелось бы надеяться, что она будет если не избегнута, то отодвинута во времени. А выигрыш времени ныне весьма благотворная вещь.
Но, конечно, разумнее предполагать худшее, почему я еще раз горячо приветствую Ваши планы и, со своей стороны, готов посильно содействовать их реализации.
Крепко жму руку.
Ваш Н. Устрялов»[378].Письмо Н. А. Перфильева
«25 сентября 1934 г.
Многоуважаемый и дорогой Николай Васильевич!
Простите, что не ответил раньше и не поблагодарил за присланную Вами книжку «Наше время». Все статьи (кроме «Фрагментов» и «Двух вер») я знал раньше. Но собранные вместе и расположенные так, как Вы это сделали, они производят еще более сильное впечатление. Эта книга, конечно, единственная, дающая правильный подход к двум формам строящегося нового мира: большевизму и фашизму. Но больше всех я люблю статью «Пятнадцать»… Мое непростительное запоздание (с ответом) объясняется тем, что я почти три месяца провел на взморье бельгийском и лишь две недели тому назад вернулся в Брюссель. С Прагой наша переписка прекратилась, о чем я весьма сожалею. Ваши соображения по этому поводу, высказанные в последнем письме, безусловно, верны. Мы же продолжаем свою маленькую работу. Издаем еще (в очень ограниченном количестве экземпляров) маленький журнальчик «По России», заполняем его главным образом бытовыми сценками из советской прессы. У Вас теперь, вероятно, если верны сведения о продаже КВЖД, произойдут большие перемены и своеобразие Харбина – этого города синтеза – исчезнет. Он станет провинциальным городом одной из японских колоний.
