Хаген Шульце - Краткая история Германии
2. Впервые в своей истории немцы смогли полностью обрести как единое целое и единство, и свободу. С начала Нового времени казалось, что это невозможно. Считалось, что немцы из двух категорий — свободы и единства — могут получить в полном виде лишь что-то одно, а другое — по крайней мере в искаженном виде. В соответствии с Договором о германском единстве, подписанным в 1990 г., преамбула к основному закону должна быть изменена. Место призыва к немецкому народу осуществить единство и свободу в Германии в будущем займут слова: «Настоящий Основной закон имеет силу для всего немецкого народа».
Это значит, что старая дискуссия о том, определяется ли идентичность немцев национальной традицией или рамками конституции, — дискуссия, длившаяся с кануна революции 1848 г. до так называемого спора историков, исчерпана. Отныне германское национальное государство будет формообразованием для институтов Основного закона, базирующихся на принципах свободы. Отныне и свобода, и единство сливаются воедино.
3. Впервые в своей истории немцы объединились не против соседей, а с их согласия. Объединенная Германия не рассматривается больше как нарушитель спокойствия в Европе. При всех исторически обоснованных и понятных реминисценциях, при всех опасениях экономической и демографической концентрации в центре континента Германия воспринимается как необходимая составная часть европейской системы, а также и в качестве будущей великой державы. Причина ясна: Германия включена в многочисленные экономические, военные и политические системы договоров, и это включение — необратимый процесс. Вывод очевиден: в интересах как Германии, так и Европы следует продвигать европейское объединение, чтобы никогда больше не возникла такая ситуация, в которой мощь Германии стала бы непредсказуемой для сообщества наций.
Впервые в своей истории германское национальное государство оказалось необратимо связано с Западом. Именно переворот в ГДР показал всему миру, что люди в Восточной Германии хотят принадлежать не только к экономической системе, но и к политической культуре Запада. Это ново. До сих пор для политической культуры Германии было характерно то, что страна, находившаяся по обе стороны пограничной полосы, проходившей по Майну и Эльбе, принадлежала как к латинскому Западу с его Возрождением и Просвещением, так и к более молодому германо-славянскому Востоку. Политические достижения Нового времени: суверенитет народа, парламентаризм, права человека — принадлежали Западу. Запад же в образе Наполеона появился в Германии как враг, и это имело самые тяжелые последствия. Германия формировала свою национальную идентичность в борьбе против «корсиканского чудовища», против Франции, а значит, и Запада. Такое развитие событий привело к тому, что во всех кризисах, которые переживала Германия и в ходе которых национальное сознание оказывалось устойчивым, оживлялась массовая неприязнь к Западу. Это возымело в высшей степени роковые политические последствия в виде отклонения западной политической культуры с ее институтами и нормами.
Лишь история успешной интеграции Германии в западные союзы после Второй мировой войны, связанная с «экономическим чудом», позволила, собственно, Германии стать частью Запада. Об этом свидетельствует не одна только существенная стабильность демократических институтов, но и та очевидность, с которой немцы усвоили североатлантическую культуру вплоть до ее самых тривиальных аспектов. В наши дни в Германии те, кто враждебно противостоит таким институтам, как культура западной парламентской демократии, и предается мечтам об особых политических, культурных и экономических путях, представляют собой меньшинство, бесперспективное с политической точки зрения.
Все это говорит в пользу предположения о том, что мы находимся в ситуации, совершенно новой для немецкой истории, в ситуации, которая не только позволяет вновь размышлять о нации и ее значении в немецкой и европейской истории и в будущем, но и требует осмысления. Сейчас становится более понятно, что современное национальное государство, возникавшее с конца XVIII столетия как результат американской и французской революций, с позиции послевоенной Федеративной Республики, как правило, оценивалось ошибочно. Это и неудивительно после того катастрофического провала, который потерпел эксперимент с созданием первого германского национального государства со времен Бисмарка до разгрома Гитлера. В остальном же самоуважение Федеративной Республики, заключавшееся в том, чтобы национальное государство оставить в архиве и по пути в Европу несколько опережать других европейцев, напоминает, пожалуй, историю о лисе и винограде.
Теперь у нас снова есть государство немецкой нации, даже если для его внутренней консолидации и потребуется еще много времени и терпения. Но именно сейчас очевидно, насколько необходимо это государство. Только при условии национальной солидарности можно будет в обозримый период выровнять тяжелые внутренние перекосы, имеющиеся в Германии. И разве взгляд на западных и восточных соседей не доказывает, что с начала XIX в. национальное государство, и только оно, смогло быть стабильной оболочкой для прочных демократических институтов? Отпевание национального государства оказалось делом преждевременным. До тех пор пока на европейском уровне отсутствуют соответствующие демократические легитимированные институты, национальному государству нет отчетливой альтернативы, да и после создания европейской государственности целый ряд государственных задач по-прежнему должны будут решаться на национальном уровне. Западные национальные государства изменились на протяжении последних 150 лет, они утратили часть суверенитета и автономии в той же мере, в какой утратили исключительность претензий на лояльность к своим гражданам. Национальное государство стало менее важным, но отнюдь не излишним.
Тот факт, что второе основание государства немцев происходит под более счастливым знаком, чем первое, вселяет уверенность в том, что Германия на сей раз в рамках своих европейских связей займет подобающее положение как часть Запада. Это не означает, что нас не ожидают экономические и политические кризисы, в ходе которых могут возникнуть глубокие противоречия и конфликты. Многие признаки, однако, указывают на то, что эти конфликты будут менее мучительными и не столь напряженными, как прежние. Антидемократические силы могут теперь рассчитывать на гораздо меньшую поддержку, чем раньше. Там, где исчезли самые важные причины политико-культурной болезни европейского центра на протяжении последних 150 лет или где они стали менее важными, появляется перспектива не только длительной стабильности демократических институтов, но и более спокойного рассмотрения общественных дел германского национального государства — такого же государства на Западе, как и другие. На «германский вопрос», так долго беспокоивший как немцев, так и всех остальных европейцев, получен ответ. Теперь мы знаем, что такое Германия, чем она может и должна быть.
Список карт[80]
1. Схема расселения германских племен
2. Раздел империи Карла Великого по Верденскому договору 843 г.
3. Объединение Германии 1866–1871 гг.
4. Территория Германии по Версальскому мирному договору …
5. Германия в 1946 г.
6. Федеративная Республика Германия в 1990 г.
Избранная библиография
Тот, кто хотел бы больше узнать о германской истории, может испытать определенные трудности, поскольку существует огромное количество соответствующей литературы. Ниже заинтересованный читатель найдет некоторые библиографические указания, которые должны помочь проложить путь в книжной чащобе. Приведенные издания не охватывают всю проблематику и не могут представить все направления исследований. Они, конечно, субъективны, как и любая выборка.
Все поиски источников и литературы по германской истории следует начинать с труда: Winfried Baumgart. Bücherverzeichnis zur deutschen Geschichte: Hilfsmittel, Handbücher, Quellen. Neuaufl. München 1994.
Что касается вводных справочников, то следует назвать прежде всего: Gebhard. Handbuch der deutschen Geschichte, hrsg. v. Herbert Grundmann, 4. Bde., 9., neu bearb. Aufl. Stuttgart (Klett-Cotta) 1970–1973. В ближайшем будущем должно выйти десятое полностью переработанное издание. Краткое изложение событий, состояние уровня исследований, а также обширную библиографию предлагает серия: Grundriß der Geschichte, hrsg. v. Jochen Bleicken u.a., 20. Bde., München/Wien (Oldenbourg) 1984 ff. Подобным же образом построено, хотя и разбито не по хронологическому, а по тематическому принципу, издание: Enzyklopädie deutscher Geschichte, hrsg. v. Lothar Gail u.a., München/Wien (Oldenbourg) 1990 ff.; серия включает уже около 40 томов, но предполагается, что их будет существенно больше.
Нет недостатка в многотомных, подробных, большей частью хорошо изложенных общих курсов германской истории, включая работы, ставшие классическими. Среди них следует выделить: Deutsche Geschichte, 12. Bde., erw. u. verb. Neuauflage Berlin (Siedler) 1994; Propyläen Geschichte Deutschlands, 9. Bde., Berlin 1983–1995; Neue Deutsche Geschichte, hrsg. v. Peter Moraw u. a., 10 Bde., München (C.H. Beck) 1989; Deutsche Geschichte, hrsg. v. Joachim Leuschner, 10 Bde., Göttingen (Vandenhoeck & Ruprecht) 1982–1994; о германской истории за последние 200 лет см.: Deutsche Geschichte der neuesten Zeit, hrsg. v. Martin Broszat u. a., 30 Bde., München (dtv) 1984 ff.
