Андрей Буровский - Россия, умытая кровью. Самая страшная русская трагедия
В штабе Григорьева бывали и анархисты, и левые эсеры. Но именно что «бывали», а сам он человек вполне безыдейный. Вот Нестор Иванович Махно (1882–1934) — убежденный анархист.
За ограбление Бердянского казначейства и убийство охранников в 1907 году приговорен к смертной казни, но не был казнен, как несовершеннолетний. Получил бессрочную каторгу, сидел в Бутырской тюрьме.
Веллер, описывавший Махно и его приключения на каторге, выступает как очень скверный историк: Махно никогда в Сибири на каторге не был. Соответственно, не было ничего из красочно описанного Веллером: ни этапа кандальников, ни убийства «стукача» заостренной веткой на лесоповале, ни самого лесоповала. Не было и «героического» убийства начальника лагеря, и путешествия из Сибири в столицу на поезде, паровоз которого толкает перед собой платформу с мешками с песком и с пулеметом[150].
Все это — вымыслы Веллера. Тем более никак не мог видеть Махно в 1917 году встречный путь через Сибирь чехословаков. Все это бредни, и не из числа слишком умных.
Вот сам типаж Махно описан, похоже, довольно точно: омерзительный истеричный уголовник. Псих, частенько бившийся в конвульсиях. Бешеная «упертость» и «несгибаемость» Нестора Махно (не реальной личности — персонажа Веллера) — довольно характерная часть психотипа некоторых профессиональных уголовников. В соответствующих учебниках для юристов подробно описаны «несгибаемые» типажи, готовые погибнуть, лишь бы не отступиться от «воровского закона». Нестор Махно в сказке Веллера еще на каторге работал, а ведь были и более «идейные», которые умирали от голода и побоев, но на работу не шли.
В чем не врет Веллер — летом 1917-го Махно пытался «делать политику» в городах и вернулся домой, в село Гуляй-поле Екатеринославской губернии только осенью 1917 года. Он сразу стал сколачивать свой партизанский отряд.
Анархист Махно был врагом всего буржуазного: частной собственности, национализма, работы по найму, прибыли, индивидуализма. Деревенский мужик, он многое взял и у эсеров. Впрочем, его собственный биограф и личный друг Аршанов в «Истории махновского движения» писал, что «каторга была единственной школой, где Махно почерпнул исторические и политические знания, послужившие ему огромным подспорьем в его политической деятельности»[151].
Из смеси анархизма, эсеровщины и собственных умозаключений у него родилась довольно стройная идея: город пронизан частной собственностью и потому не революционен. Деревня как раз революционная, потому что отношения частной собственности в ней развиты слабо.
«Революция на селе принимает явно противовластнический характер… В этом залог того, что вновь организовавшаяся Украинская шовинистическая власть в Киеве останется властью только для Киева. Крестьянство за ней не пойдет; а опираясь только на отравленный и зараженный властническими началами город, она далеко не уйдет»[152].
Городских интеллигентов Нестор Иванович активно не любил и применял для них «обидное» слово «кадюк» — то есть кадет. Но случалось, отпускал пленных «кадюков», если они оказывались интересными собеседниками. Все решала сиюминутная блажь блатного «психа».
В общем, Нестор Иванович Махно был ярким примером того, как идеи социализма проникают в народные массы и дают там такие ростки, какие и не снились отцам-основателям.
К осени 1918 года у Махно было более 30 тысяч боевиков, сражавшихся в основном на 700 тачанках. Была прекрасно поставленная разведка. Об антисемитизме Махно писали много… видимо, пытались таким образом Махно «очернить». Но глава его разведки Лев Задов (будущий чекист) — уж простите, еврей. И много евреев воевало в составе армии Махно.
Он контролировал район с населением почти в миллион человек. Большинство этих людей поддерживали Махно. Махновцы не трогали «своих», за все платили и проводили широкую программу реформ. У них крестьяне получили помещичью землю еще летом 1918 года!
С точки зрения и Махно, и очень многих его бойцов и жителей его «государства», как раз тут и реализовывался «настоящий», «истинный» социализм. Тот, за который имеет смысл бороться с буржуазной насквозь Радой и поднимать крестьян всей Украины.
«Напрасно она (Рада. — А. Б.) в угоду буржуазии, изменив своим принципам в области земельной политики, признала право частной собственности на 30–40 десятин. Буржуазия, увлекшись своими временными победами над революцией, над носителями ее идей — революционными тружениками деревни и города, не удовлетворилась этой позорной изменой Рады трудящимся. При поддержке грубого юнкерства буржуазия свергла Раду и поставила на ее место своего представителя в лице гетмана Павла Скоропадского»[153].
Ну, а Махно — против и Рады, и Скоропадского, и вообще всякого буржуазного правительства.
Нестор Иванович — изобретатель знаменитой тачанки. Первыми применили такие легкие тележки для пулеметов англичане в Южной Африке в 1904 году. Сесиль Родс лихо воевал на них против буров.
Знал ли Нестор Иванович про Сесиля Родса? Или сам придумал? Не знаю…
Тачанка — это фактически подвижная боевая площадка для пулемета. Это легкая рессорная повозка, на которой установлен пулемет и в которую впряжена тройка или четверка лошадей. Обычно в тачанке ехало в бой трое: ездовой, наводчик и помощник наводчика. При необходимости они могли меняться своими ролями.
Для использования тачанки, эдакой колесницы ХХ века, нужна очень высокая квалификация. Трудно уже вести тачанку в бой. Ведь лошадей могут убить или ранить, кони могут понести… Нужен прекрасный возчик.
Пулеметчик должен точно стрелять из пулемета на большой скорости и при сильной тряске при езде.
Тачанка в СССР стала своего рода символом «романтики Гражданской войны» — вместе с буденовкой — «думоотводом», песней про «Уходили комсомольцы на Гражданскую войну» и шинелями с красными нашивками.
Тачанки действительно вовсю применял С. М. Буденный в Первой конной армии. Но когда? Осенью 1919 года.
А Махно придумал и применил тачанку осенью 1918 года…
Далеко не все бойцы на тачанках были идейными людьми. Но свое идейное ядро у Махно было. И бандита Григорьева он велел убить не случайно. Признавая «право народа» на «революционные эксцессы», Нестор Иванович бандитизм признавал только революционный, идейный. Когда в Пятихатках махновцы окружили вокзал и через окна из пулеметов расстреляли офицерский бал — за ними стояла идея. Бей «кадюков»! Офицеры танцевали с женами и невестами, супружеские пары «кадюков» приводили и на этот бал подростков обоего пола. Пулемет строчил и по ним, и по их мамам. Но такая уж это была идея, прямо требовавшая убивать детей и женщин. И армия у Махно была хотя бы частично идейная.
Коммунисты шли на Юг силами порядка 40 тысяч человек. Плюс пятнадцать тысяч у Махно. Плюс тысяч десять у Григорьева. Плюс еще столько же у атамана Зеленого и бандюганов помельче. Приняв в свою армию шайки бандитов и армии народных вождей, Красная Армия выросла вдвое. А по качеству по крайней мере не проиграла.
Всевеликое Войско ДонскоеВ январе — апреле 1919 года Красная Армия наступает и на юге Великороссии, на Дону. Тут самым важным родом войск становится конница численностью до 15 тысяч сабель. Второй по значению род войск: 15 бронепоездов. А за ними едет в теплушках пехота — до 40 тысяч человек. Не забудем и про Волжскую, и про Каспийскую флотилии, про авиацию!
Отдельная кавалерийская дивизия Буденного за январь-февраль 1919 года разгромила 23 полка кавалерии и пехоты. Причем 4 полка сдались в плен и потом воевали на стороне красных.
Красные кавалеристы нанесли поражение казакам при Дубровке, Прямой Балке, Давыдовке, Лозном, Илованской, Качалинской, Котлубани, Гумраке, Ляпичево. Везде одна и та же тактика: сосредоточение сил, в 2–3 раза превосходящих силы противника.
За три месяца непрерывных боев Особая конная дивизия прошла почти 300 километров, захватила 48 орудий, больше 100 пулеметов, 2500 лошадей и 4000 повозок. Она истребила до 10 тысяч человек, из них 2 тысячи вооруженных, и потеряла около 5 тысяч.
С февраля по апрель 1919 года Красная Армия наступает на Дону, выходит к реке Маныч и 6 мая оказывается в 40 км от Ростова.
Наступление Красной Армии всегда сопровождалось расстрелами и зверствами. На Дону же планомерное истребление казаков, геноцид их «зоологической среды» становится важной частью политики большевиков.
24 января 1919 года Свердлов в директиве Оргбюро ЦК РКП(б) признает «единственно правильной самую беспощадную войну со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления».
Командующий группой войск 8-й армии Иона Эммануилович Якир (1896–1937) деловито уточнял: «Необходимо 50 % уничтожение мужского населения». Якир знал толк в уничтожении: еще летом 1918 года он начинал как командир китайского полка.
