Александр Широкорад - Наша великая мифология. Четыре гражданских войны с XI по XX век
За время нахождения в должности как Алексей, так и Сергей большую часть времени провели… во Франции. Оба великих князя были крайне любвеобильны, и о них ходили одинаковые анекдоты, распространяемые не эсерами и большевиками, а их августейшими родственниками и придворными. «Жизнь Алексея занимали верткие дамы и неповоротливые броненосцы» и «Мы имеем прекрасный балет и отвратительную артиллерию». Последняя фраза относилась к Сергею, который кроме сухопутной артиллерии руководил Театральным обществом и Императорским русским балетом. Благодаря Алексею и Сергею балерины стали бедствием русской армии и флота.
Вдоволь порезвившись в молодые годы, оба ловеласа стали верными любовниками и завели себе по балеринке: Алексей – француженку Элизу Балетту, а Сергей – польку Матильду Кшесинскую. Собственно, ничего экстраординарного в этом не были, так как Императорский балет давно стал коллективным гаремом семейства Романовых. Большинство связей с балеринами было случайными, но некоторые великие князья заводили от балерин большие «внебрачные» семьи: Константин Николаевич с балериной Анной Кузнецовой, Николай Николаевич (старший) с балериной Екатериной Числовой и т. п. Без всякого сомнения, для современных историков Балетта и Кшесинская затерялись бы в веселой компании кузнецовых и числовых, если бы не непомерная жадность этих «штучек». А что тут, собственно, такого, спросит неискушенный читатель, великие князья были богатейшими людьми России, и почему они не могли позволить себе достойно содержать «штучки»?
Увы, в конце XIX в. семейство Романовых отличалось патологической скупостью. Это вам не женское правление XVIII в. Александр III неоднократно приказывал «из экономии» перелицовывать себе форменные штаны. Николай II после многомесячного знакомства с Распутиным впервые дал ему 20 (двадцать!) рублей. Старец презрительно отказался и больше ни копейки не получил от царской четы.
Нетрудно догадаться, что источником благосостояния Кшесинской и Балетты был огромный военный бюджет России. И полбеды, если бы оба великих князя просто воровали из ассигнований на оборону. Беда была в том, что выбор образцов военной техники, заказ ее, строительство портов, крепостей, железных дорог и т. п. определялись не потребностями обороны страны, а степенью выгодности того или иного заказа для пары ловеласов и их «штучек».
Великий князь Сергей Михайлович и его метресса Кшесинская вместе с руководством завода Шнейдер во Франции и Путиловского завода в России организовали преступное сообщество. Формально продолжали устраиваться конкурсы на выбор вооружений среди иностранных и русских заводов, но заказы неизменно отдавали фирме Шнейдер, хотя ее изделия всегда (!) были хуже орудий Круппа.
Мало того, при подписании заказа фирма Шнейдер ставила России кабальные условия – ее орудия будут производиться в России только на Путиловском заводе. Замечу, что орудия в XIX—ХХ вв. производились исключительно на казенных заводах, но с 1895 г. к ним присоединился и частный Путиловский завод.
Путиловский завод в 1906–1914 гг. получил почти 80 % заказов Военного ведомства. Обуховский завод это почти не задело – там хватало и морских заказов. Зато второй по мощности артиллерийский завод России – Мотовилихинский (Пермский) – с 1905 по 1914 г. не получил ни одного заказа на артиллерийские орудия. Завод спасло от голодного бунта наличие у рабочих больших приусадебных участков.
Путиловский завод, выполняя волю французских хозяев, худо-бедно изготовил лишь половину из заказанных полевых пушек, но умышленно не сдал ни одного тяжелого орудия к 1 января 1915 г. В результате командование русской армии буквально заставило царя национализировать завод.
В царской России рядом уживались либеральные учреждения, введенные Александром II, с элементами средневековья. Так, в России существовал довольно либеральный суд присяжных, куда более прогрессивный и справедливый, нежели наше «басманное правосудие» начала XXI в. Но за политические преступления судил военный суд, Особое присутствие Сената и т. д. То есть был не суд, а тайная внесудебная расправа. За несогласие с официальной православной церковью, ну, к примеру, за несколько иную трактовку религиозной литературы, переход в иную конфессию и т. д. человек мог на много лет, а то и пожизненно оказаться в монастырской тюрьме где-нибудь на Соловках, Валааме или в Суздале. Там людей содержали как в тюрьмах инквизиции в XV–XVI вв.
Наконец, губернатор мог без суда и следствия выслать в места не столь отдаленные любого неугодного человека. При этом среди сосланных «политических» обычно было менее 5 %. То прима гастролирующего театра откажется переспать с губернатором – наутро высылался весь театр. То, наоборот, аристократ соблазнит мещанскую или купеческую дочь, а затем решит на ней жениться. Влиятельные родственнички пожалуются губернатору, и вот бедная девица со всем своим семейством отправляется в долгий путь…
Ялтинский генерал-губернатор Думбадзе, к примеру, запретил по всему Крыму женщинам купаться без купальников, даже в самых безлюдных местах. Дамы, нарушившие сей запрет, и мужчины, оказавшиеся неподалеку (а вдруг они подсматривали…), без суда и следствия высылались из Крыма. Замечу, что к 1905 г. купальные костюмы в России имели менее 0,01 % всех женщин. А тот же Николай II постоянно купался голышом и даже был заснят на кинопленку в оном виде. Да и дамам в купальниках[94] нужно было держать ухо востро на ялтинских пляжах. Выйдя из воды, дама должна была быстро идти в кабинку и там переодеться в «цивильный вид». А если дама на берегу на пару минут засмотрится на кавалеров или на проходящий пароход, то ей грозили штраф и высылка из Крыма.
Зимой 1908/1909 г. на Думбадзе было совершено покушение. «Неизвестный стрелял в него на улице и скрылся затем в саду прилегавшего дома, перепрыгнув через забор. Думбадзе вызвал войска, оцепил дом и арестовал всех его обитателей, а затем приказал снести сам дом с лица земли артиллерийским огнем. Приказ был исполнен…
…Домовладелец принес жалобу в сенат… Никаких доказательств его причастности к покушению, конечно, не имелось. Террорист успел скрыться и не был пойман. В уничтоженном доме он не жил и очевидно совсем случайно выбрал это место для своего покушения».[95]
Когда царю доложили о деяниях бравого градоначальника, он сказал: «Если бы у меня в те годы было несколько таких людей, как полковник Думбадзе, все пошло бы по-иному».[96]
Подобные примеры можно приводить до бесконечности. В результате большинство образованных людей империи желали видеть страну республикой или по крайней мере конституционной монархией.
К концу XIX в. незаконченность реформ Александра II давала о себе знать повсеместно – Россия была похожа на человека, больного двумя десятками болезней, каждая из которых могла свести его в могилу. Ситуацию могли спасти новый Петр или новая Екатерина, но вместо них на престоле оказался Николай II.
Из дневника цесаревича Николая 27 сентября 1894 г.: «Утром пили кофе, вместо прогулки дрались с Ники[97] каштанами, сначала перед домом, а кончили на крыше. В 2 часа отправились верхом к водопаду; влезали выше второй площадки. Опоздали к чаю. Сандро и Ксения обедали у себя – провели вечер без них!»
28 сентября: «День был хороший, ветер стихал, хотя пароходы в море здорово качало. После завтрака отправились верхом за Папа и Мама, Ксенией и Сандро в Массандру. Управляющий Шелухин угостил нас земляникой и персиками, орехами и каштанами. Получил два письма от милой дорогой Аликс».
29 сентября: «Утро было ясное, но к полудню небо затянуло тучами, хотя было совершенно тепло. Опять дрался с Ники шишками на крыше».[98]
Итак, на первом этаже старого Ливадийского дворца в муках умирает самодержец всея Руси, а на крыше 26-летний гвардейский полковник Ники кидается шишками с подобным же обалдуем.
Один шалопай Ники уедет в Грецию, где безбедно проживет в принцах аж до 1938 г., а наш шалопай через три недели станет императором Николаем II.
До самой смерти отца Ники не прикасался к государственным бумагам. Мария Федоровна читала за мужа доклады и подписывала их. Но потом и Ники пришлось принимать доклады, что для нового царя было очень тягостным.
Некоторые современные писатели оправдывают поведение Николая II в первые годы его царствования молодостью, неопытностью. Тот же А. Боханов утверждает: «А кто был готов к царской роли?» Пардон, Николай II вступил на престол в 26 с половиной лет. В этом возрасте Александр Македонский покорил почти все страны античного мира, Александр Невский побил шведов и немцев, Александр I благодаря своему уму сумел избавить страну от деспотии и сам успешно вышел из весьма щекотливого положения с убийством Павла I. Петр I закончил азовские походы, строил флот и успел провести многие реформы.
