Войтех Замаровский - Их величества пирамиды
Ограда выглядит совсем новой, и это действительно так: каменная стена, которую мы видим перед собой, возведена совсем недавно. Сохранилась лишь ее нижняя часть, засыпанная песком уже много веков назад. Фёрс, Квибелл и Лауэр реконструировали эту стену во всех деталях, а арабские рабочие возвели ее заново. Притом частично они пользовались найденными там исконными «древними» блоками, остальные вытесали из турского известняка нынешние каменотесы и отшлифовали почти так же хорошо, как их древние коллеги. При реконструкции не ставилась цель полностью имитировать оригинал, восстановленная ограда должна была лишь дать представление о грандиозности древней постройки, и это правильно. Восстановлен, однако, только небольшой участок; первоначальная длина ограды составляла 1650 метров, ибо огорожен был прямоугольник со сторонами 554х277 метров, а высота ее достигала почти 10 метров. Из каменной стены выступали бастионы и выдвинутые вперед врата; в ней также было много ниш и ложных колонн. Облицованная белыми шлифованными известняковыми плитами, эта ограда, очевидно, должна была напоминать городскую стену Мемфиса.
Насколько удалось установить, в ограде было 15 врат, причем 14 — ложные. Единственные врата, через которые можно было пройти, находились под башней на юго-восточной стороне. На них нет следов петель и дверного оклада, поэтому можно предположить, что врата были постоянно открыты и их стерегла вооруженная стража. Они и до сих пор служат входом в длинную колоннаду, верхняя часть которой тоже недавно была реставрирована. Ее образуют 14 четырехметровых колонн с нанесенными па них тонкими желобками, напоминающие тугие связки стеблей тростника — их природный прототип. Справа, примерно в середине колоннады, находится вход в большую квадратную залу, перекрытие которой покоится на 8 пятиметровых столбах, каждая пара столбов соединена стеной, словно бы их создатели еще не верили, что они удержатся сами. За колоннадой высится «Стена кобр», с ее галереи открывается прекраснейший вид на весь комплекс построек и руин. Справа видны развалины храма и молелен во дворе, предназначенном для празднества «сед», слева от них — остатки постаментов символических тронов Верхнего и Нижнего Египта, за ними — развалины Южного и Северного храмов. За пирамидой скрывается только заупокойный храм с сердабом и алтарем.
Вернемся к пирамиде: как мы уже говорили, ее первоначальное основание занимало площадь 125х115 метров, высота — примерно 61 метр (по Эдвардсу — 62,2 метра, по Лауэру — 59,8 метра). Ветер пустыни затупил острые грани ее ступеней, а поколения разрушителей и строителей сняли с нее великолепно отшлифованную облицовку. Ныне площадь ее основания равна 121х109 метров, а высота — 59 метрам. Она словно бы вырастает из песка, хотя, как нам известно, покоится на твердой известняковой скале, пробуравленной множеством коридоров, общая длина которых — не менее километра. Кажется, что от «Стены кобр» до этой пирамиды рукой подать, но до нее не так-то близко. Ничто вокруг не может сравниться с пирамидой по величине.
Восхождение на пирамиду Джосера трудно и опасно, и поэтому подниматься на нее запрещено. В ее подземелье можно попасть только с проводником и по особому разрешению. За исключением царской погребальной камеры и входного коридора Саисской эпохи, ни одно помещение не освещается, здесь толстый слой пыли и огромное количество летучих мышей, от которых необходимо защищать лицо и глаза. Лабиринт Миноса на Крите по сравнению с подземельем пирамиды — радующий глаз цветущий сад. Здесь кроме археолога какое-то время может выдержать лишь трубочист или шахтер. Для любителей острых ощущений в этой преисподней богатые возможности: достаточно взглянуть на трещины в потолке. Вознаграждает за мучительный спуск лишь голубоватое мерцание изразцовой облицовки на стенах двух камер, находящихся на глубине 26 метров. Настенные панели с рельефами, изображающими Джосера во время празднества «сед», сейчас увезены в Каир; наличники дверей с именем Джосера еще со времен Лепсиуса находятся в Берлине. Сама погребальная камера пуста; здесь лежит только упавший гранитный блок, закрывавший ранее отверстие в ее кровле. Саркофага нет, да, очевидно, никогда и не было; сюда вошел бы самое большее деревянный гроб, и то с великим трудом.
Хотя пирамида Джосера принадлежит к числу наиболее хорошо изученных памятников Древнего Египта, вокруг нее все еще довольно много загадок. Упомянем лишь одну из них — так называемую «южную гробницу». Дело в том, что близ «Стены кобр» находится шахта, которая ведет на глубину 27,5 метра и заканчивается камерой, выложенной гранитом; внешне она напоминает усыпальницу под пирамидой. Но эта камера еще меньших размеров, и гроб в ней наверняка бы не поместился; в коридорах вокруг нее находятся панели с рельефами, похожими на те, что были найдены под пирамидой, и надписи с именем Джосера. О назначении этой камеры существует множество догадок и теорий. «Трудно поверить, что эта комната вообще предназначалась для погребения человека, — пишет Квибелл в „Ступенчатой пирамиде“ (1953). — В нее еще можно с трудом просунуть труп сквозь отверстие в кровле, но уложить его во всю длину на полу совершенно немыслимо: для этого комната слишком мала.
Пирамида Джосера в Саккара, горизонтальная проекция и подземелье. Сплошные линии означают коридоры и галереи, относящиеся к царской погребальной камере (четырехугольник посредине), пунктир — коридоры и погребальные камеры членов царской семьи (по Лауэру)
…Очевидно, у Джосера была какая-то вещь, которую нельзя было хоронить в самой пирамиде, одновременно это, видимо, представляло собой нечто настолько драгоценное, что заслуживало отдельной роскошной гробницы. Но что это? Его плацента? Его сердце, печень и прочее обычное содержимое каноп? Или что-нибудь еще, совершенно неожиданное?» Американские историки К. Дж. Зелигман и М. А. Мюррей высказали мнение, что там в соответствии с давним обычаем африканских народов была погребена царская плацента; но большинство египтологов склоняются к мнению Лауэра, выраженному в его книге «Ступенчатая пирамида» (1936). Тот считал, что в камере были погребены канопы с царскими внутренностями. «Однако ни одного такого сосуда найти не удалось. Следовательно, ничто эту теорию не подтверждает и не опровергает», — пишет Гонейм в «Потерянной пирамиде». Сам же он, напротив, утверждает, правда с некоторой сдержанностью, что «южная гробница была ложным погребением, служившим для символических похорон фараона во время „Празднества Сед“. Иначе говоря, она предназначалась только для Ка или духа фараона, а хоронить в ней его тело никто никогда и не собирался».[60]
Впрочем, Джосер, как известно, помимо пирамиды в Саккара велел еще выстроить символическую гробницу в Бет-Халлафе (в Верхнем Египте), на южной оконечности некрополя в Абидосе. Это была кирпичная мастаба таких размеров, что Денон счел ее развалинами крепости; высота ее — 10 метров, длина — 100 метров, в ней было 18 помещений. В 1900 году ее обследовал британский египтолог Дж. Гарстэнг и на погребальной утвари, которая состояла из бесчисленного множества ваз, прочел уже известное Лепсиусу имя Нечерхет. Но к тому времени уже было известно (из надписи на гранитном острове Сехель близ Асуана), что Нечерхет — это «имя Хора» царя Джосера…
Мы прощаемся с Джосером возле его сердаба. Через два небольших отверстия мы видим царя в натуральную величину: он сидит на троне в царской накидке на голове, с чуть надломленной священной накладной бородой, прикрыв бронзовое тело белой накидкой; царь смотрит на нас пустыми глазницами. Однако это лишь копня его подлинной статуи; оригинал Фёрс переправил в Каир. С остатками полихромии и с царским именем на постаменте он стоит ныне в 42-м зале нижнего этажа Египетского музея.
Примерно в полукилометре на юго-запад от входных врат, ведущих к пирамиде Джосера, находится изрытая вдоль и поперек равнина с остатками пирамиды царя Сехемхета, сына и преемника Джосера. Пешком до нее добираться добрый час, надо пройти через лабиринт мастаб у пирамиды Униса, затем подняться и спуститься по осыпающимся склонам нескольких песчаных барханов. Ныне туда почти никто не ходит, и сторож кажется затерявшимся в пустыне. Он, конечно, не затерялся, но он действительно в пустыне.
В 1954 году, в июне и июле, когда даже проспекты туристских фирм не приглашают сюда, на этой равнине было оживленнее, чем на каирском базаре. Тут стояли «лэндроверы», «мерседесы» и «джипы», гудели генераторы осветительных установок, толпились кинооператоры, репортеры и журналисты, любопытные валили сюда валом; порядок поддерживали подразделения египетских пограничных войск, имевшие соответствующий опыт еще с раскопок кладов царя Псусеннеса (XXI династия) в Тайнее, которыми руководил Монте. «В иные дни я не успевал одеться и позавтракать, — вспоминает об этих днях Гонейм, — когда рядом с домом уже слышался скрежет автомобильных шин по гравию, возвещающий о прибытии новой партии посетителей. Но это было еще не все. Со всех частей света на меня сыпались телеграммы и телефонограммы. Телефонист сельской почты в Бадрашейне, которому редко приходилось связываться с кем-либо дальше Каира, однажды утром поднял трубку не изумлением услышал голое человека, вызывающего меня из какого-то Нью-Йорка в США!».[61]
