Валерий Шамбаров - Россия. Полная история для семейного чтения
Комендантом Измаила он стал. Ему подчинили войска, расположенные между Прутом и Днестром. И тем не менее турки упорствовали, отказывались мириться. Выдвигали подкрепления из Турции, собирали новую армию под Бабадагом и Мачином. Кутузов доложил командующему, генерал-аншефу Репнину: нельзя ждать, когда враг восстановит силы. Надо добить его немедленно. В июне 1791 г. корпус Михаила Илларионовича, 12 тыс. солдат и казаков, скрытно отчалил по Дунаю на лодках, совершил стремительный марш-бросок и неожиданно появился под Бабадагом. Налетел и погромил 23 тыс. неприятелей. На Мачин, где стояло 30 тыс. турок, выступила армия Репнина. Однако успех снова обеспечил Кутузов. Со своим корпусом он стал обходить противника с левого фланга, теснил, захватил господствующие высоты, и враги побежали — их осталось преследовать и громить. После этих побед Османская империя наконец-то сломалась. Согласилась мириться, уступила земли до Днестра.
Впрочем, говоря о заслугах Кутузова, неправомочно ограничиваться его победами. Он проявил себя еще и выдающимся дипломатом. Был назначен послом России в Турции — и исследователи приходят к выводу, что Михаил Илларионович проявил на этом посту блестящие таланты, стал одним из лучших наших послов в Стамбуле. Столь же успешно он возглавлял российскую дипломатическую миссию в Берлине.
И не кто иной, как Кутузов, стал главным организатором пограничной охраны России. Сперва Павел I поручил ему укрепить границу в Финляндии. Михаил Илларионович использовал собственный опыт, накопленный в Новороссии, в Крыму, на Буге. Привлек для этой задачи казаков, прирожденных пограничников. Расписал посты, заставы, схемы патрулирования. Результаты стали настолько хорошими, что государь поручил Кутузову наладить пограничную охрану в Литве и Польше, контрабанда там стала сущим бедствием. В короткое время западную границу тоже перекрыли надежные кордоны.
В 1801–1802 г. Михаила Илларионовича включили в состав Воинской комиссии. Ей предназначалось отработать предложения по реорганизации всей нашей армии, штатной численности частей и подразделений, вооружению, обмундированию. Эта работа также стала крайне важной. Именно по результатам работы комиссии российские войска готовились к новым войнам. Переоделись в более удобную форму — длинные брюки, теплые шинели. Наконец-то распрощались с париками, буклями, косами, которые в свое время высмеивал Суворов.
Что же касается воинского искусства, то Михаил Илларионович проявил себя достойным своих учителей, Румянцева и Суворова. Он сам вспоминал, что у Румянцева научился «понимать войну». Перенял и принципы суворовской «науки побеждать», заботы о солдатах, умение готовить из них «чудо-богатырей». На Западе в ту эпоху господствовала «кордонная» стратегия — считалось, что для победы в войне надо занять как можно большую территорию противника. Но Кутузов унаследовал суворовские взгляды. Территория не играет никакой роли. Главное — уничтожить неприятельскую армию. Кстати, Михаил Илларионович даже в зените славы не равнял себя с Румянцевым и Суворовым. Скромно отмечал, что он разве что силится «идти по следам сих великих мужей».
Но все-таки неверно было бы представлять Михаила Илларионовича всего лишь механическим последователем Суворова и Румянцева. Их наука послужила фундаментом, на котором развивался собственный, неповторимый талант. Впрочем, иначе и быть не могло. По сравнению с «суворовскими» войнами, в начале XIX в. значительно увеличилась численность армий, их насыщенность артиллерией. Расширялись театры боевых действий, возрастала сложность стратегических и тактических задач.
Да и сам Кутузов не повторял готовых рецептов учителей. Так, Суворов являлся мастером сокрушающего, неотразимого удара. А Михаил Илларионович стал мастером маневра. Овладел искусством одолевать врага вообще без решающих ударов. Это проявилось уже в 1791 г. под Мачином. Маневр, обход, овладение ключевыми позициями на фланге — и враг сломался, не дожидаясь общей атаки армии Репнина.
А в 1805 г. небольшая русская армия под командованием Кутузова, 35 тыс. бойцов, выступила на Дунай для соединения с австрийцами и войны против Наполеона. Однако союзники действовали отвратительно, их разбили в пух и прах еще до подхода русских. Армия Кутузова оказалась лицом к лицу против 150 тыс. французов. Наполеон, конечно же, ринулся на нее! Она казалась уже обреченной!
Михаил Илларионович мастерски построил отход. Его отступление от Браунау до Оломоуца в истории военного искусства справедливо считается «классикой», одним из лучших образцов стратегического марша. Кутузов ювелирным маневрированием не только спасал армию, но еще и чувствительно трепал врага. Под Амштеттеном отразил атаки Удино, под Дюрнштейном и Кремсом разбил корпус Мортье. Совершили невероятное — наши войска вырвались из смертельной хватки французов. Соединились с корпусами, шедшими из России, со свежими австрийскими контингентами. Хотя при этом в армии очутились два императора, русский, Александр I, и австрийский Франц II. Рекомендации Кутузова, предлагавшего и дальше избегать решающего сражения, они отвергли. Над такими предложениями даже смеялись! Ведь сейчас русские и австрийцы обладали значительным превосходством. Приняли план австрийского генерала Вейротера, который почитался гениальным стратегом. В результате под Аустерлицем союзники потерпели тяжелейшее поражение.
Михаилу Илларионовичу при этом досталась неблагодарная роль «козла отпущения». Действия разворачивались против его воли, но главнокомандующим-то оставался он. Грохотали новые баталии, продолжались войны, а Кутузов надолго остался без важных назначений, его спровадили на должность киевского военного губернатора.
Между тем Наполеон, подмяв под себя всю Европу, исподволь готовил поход на Россию. Он постарался обзавестись союзником еще и на юге. Его дипломатия снова натравила на нашу страну Турцию. Война началась по старинке, по прежним схемам. Уже в который раз русские войска брали крепости на Дунае. Но их было много, боевые действия затянулись на пять лет. А в это же время нарастала угроза со стороны французов. В 1811 г. опасность обозначилась предельно ясно. Русское командование принялось снимать дивизии с турецкого фронта, перебрасывать их в Литву и Белоруссию. В этой обстановке Кутузова наконец-то поставили главнокомандующим.
Назначили, в общем-то, в «тупиковой» ситуации. У него оставалось 45 тыс. штыков и сабель, а великий визирь Ахмет-паша вел на него вновь сформированную 80-тысячную армию.
Но Кутузов правильно оценивал, что главное — немедленно вынудить турок к миру. А для этого требовалась масштабная, впечатляющая, серьезная победа. План он составил необычный и хитрый. Наши войска взорвали занятые крепости на правом берегу Дуная, Никополь и Силистрию. Отходили на левый. Ахмет-паша ободрился, ринулся вперед. Его встретили под Рущуком и крепко побили. Но, невзирая на это, Рущук тоже бросили! Ахмет-паша занял его, рапортовал о победе. Вообразил, что русские бегут, надо преследовать и добить их.
Османская армия стала форсировать Дунай и… влезла в ловушку. Кутузов уже поджидал ее. Переправляться туркам не мешали, но вокруг плацдарма, по господствующим высотам, оборудовали свои позиции, поставили батареи. А корпус генерала Маркова скрытно переправился обратно за Дунай, ударил по османским тылам, и вражеская армия очутилась в окружении. Ее расстреливали с разных сторон, враги стали умирать от голода. 5 декабря остатки неприятельских войск капитулировали. А Кутузов-полководец превратился в виртуозного дипломата. 28 мая Турция подписала Бухарестский мир. Россия получила Бессарабию, а главное, Наполеон за месяц до вторжения лишился столь сильного и полезного союзника.
Отечественная война началась без Кутузова. Он только еще возвращался из Бухареста. Но слава победителя уже гремела, вспоминали и прошлые его заслуги. Дворянство избрало его предводителем Петербургского и Московского ополчений. А в августе 1812 г., после отступления из западных губерний, царь вынужден был считаться с волной общественного мнения, назначить Михаила Илларионовича верховным главнокомандующим. Бородинское сражение стало чрезвычайно кровопролитным для обеих сторон. Причем к французам двигались значительные свежие силы. А многочисленные подкрепления, обещанные Кутузову, как выяснилось, существовали только на бумаге.
В такой ситуации главнокомандующему пришлось пойти на небывалую жертву. Оставить Москву. Наполеон торжествовал победу… Однако Кутузов первым из современных ему полководцев сделал кардинальное открытие. Для того чтобы выиграть войну, совсем не обязательно выигрывать отдельные битвы. Без эффектных победных баталий можно обойтись. Выигрывать-то надо именно войну, в целом. Москва превратилась в огромную ловушку для неприятельской армии. Ее обложили со всех сторон. Изнуряли стычками, наскоками, уничтожением фуража и продуктов. А когда враг вышел из Москвы, двинулся выбираться назад, усилившиеся и умножившиеся русские отряды обрушились на него.
