Андрей Буровский - Вся правда о Русских: два народа
Некрасовцы очень конфликтовали с другими подданными султана — с запорожцами, потому султан счел полезным перевести их на Мраморное море, где некрасовцы основали 7 станиц. Переселялись они и на Днестр.
В 1768 году в составе ханского войска некрасовцы воевали с Российской империей.
В 1770 году стояли в битве под Вулканештами (Кагульская битва) на стороне Турции, и против генерала Румянцева действовали некрасовцы, конница из жителей Дунайских княжеств, запорожцы, ногайцы.
Некрасовцам, как военным людям, не полагалось заниматься сельским хозяйством, кроме коневодства. Основные источники доходов — рыболовство, коневодство, ловля медицинских пиявок, торговля «с возу» — то есть оптовая торговля. Но даже огородничеством занимались наемные люди, болгары.
До 1828 года, до ухода в Малую Азию, столицей была станица Бинесла, где хранились орудия, стрелковое оружие, знамена, сабли, седла и сбруя, а также личные вещи Игната Некрасова — как священные реликвии.
Турки признавали самоуправление казаков, выбор атаманов и старшин, во время войны давали жалованье, продовольствие и фураж, во время длительных войн сменяли боевые подразделения поочередно. До середины XIX века казаки на турок не обижались.
Войсковой атаман И. С. Солтан 39 лет занимал эту должность. За участие в войне 1828–1829 годов получил специальную награду султана — золотую булаву.
В 1832 году 50 казаков послали в Египет, для усмирения египетского паши.
Но с этого времени начались трения между казаками-некрасовцами и турецким правительством. По одним данным, турки ждали, что казаки поголовно перейдут в ислам. Не дождались и очень рассердились. По другим данным, во время войны 1828–1832 годов казаки плохо воевали с греческими повстанцами — мол, христиане ведь, свои… Почему раньше они воевали под Кагулом против русских христиан, а теперь не хотели выступить против греков, может быть три версии:
1. Для некрасовцев русские были страшными врагами, а греки — «свои», единоверцы.
2. Новые поколения некрасовцев изменились и хотели отойти от мусульман.
3. Некрасовцы охотно воевали, но не хотели нести полицейскую службу и быть карателями. А в Греции от них требовались карательные операции.
Третья версия самая реальная.
С 1830-х годов некрасовцы считают, что турки обижают их, и хотят вернуться в Россию.
Последний атаман некрасовцев на территории Добруджи Осип Семенович Гончар говорил генералу С. А. Тучкову о круговой поруке, которую ввело турецкое правительство, о «тиранстве» и побоях, что силой отправляли на усмирение греков.
«Когда начну пером писать — рука моя не может пера держать, когда начну языком говорит, и язык мой оцепеневает от горести. Хочу удержаться от слез, но само мое внутреннее рыдает во мне» [110. С. 146].
О. С. Гончар вел переговоры с графом Воронцовым (начальником Пушкина), с другими военными и гражданскими чинами Российской империи.
Генерал С. А. Тучков по согласованию с командованием и с царем дал Лист о правах и льготах переселенцам, «вступавшим в казаки» уже на территории Российской империи.
По мнению одесского историка А. Д. Бачинского, который опирался на записки И. Липранди, в 1830-е годы казаков-старообрядцев на территории только Молдавии и Бессарабии (то есть отошедших к России) было до 15 тысяч человек. Стало вдвое больше.
Дальнейшая история некрасовцев тесно связана с человеком по имени Михаил Савельевич Чайковский. Родился он в 1804 году в деревне Гальчна Житомирского уезда Волынской губернии. В 1829 году сделался уездным предводителем дворянства… А 1831 год уже застает Чайковского в роли офицера повстанческого войска в Польше. Разгром поляков, эмиграция, дипломатическая работа у князя Адама Чарторыйского.
Этот человек, автор нескольких книг по истории Польши и России, по заданию Чарторыйского едет в Турцию — формировать казачьи части против Российской империи.
В канцелярии султана Абдул Межида Михаил Савельевич трудится на дипломатической работе, потом становится «казак-баши» — так называется специальная должность в правительстве Турции для управления казачьими войсками. В это же время Чайковский становится придворным, доверенным советником султана.
В Крымскую войну 1853–1855 годов он турецкий дивизионный генерал под именем Мехмед-Садык-Паша, участвовал в военных действиях. Получил новые награды «За заслуги, оказанные турецким вооруженным силам казаками в эту войну».
Под началом Чайковского — Мехмед-Садык-Паши воевали оставшиеся в Турции некрасовцы (еще одно воздушное лобзание рассказчикам об их верности России). Их осталось немного, и число все сокращается: казаки или принимают ислам, или возвращаются в Россию. В Крымскую войну некрасовцев только 4 эскадрона, а еще в начале XIX века были тысячи воинов.
В 1879 году Чайковский, всегдашний заступник казаков, вышел в отставку, уехал в Россию и был амнистирован.
Некрасовцы же и другие казаки, служившие Турции, жили «нелучезарно» — страдали от иноверного окружения, от откупщиков рыбных угодий, от климата и эпидемий. Похоже, что для них в Турции было просто еще и жарко.
Накануне войны с Турцией 1877–1878 годов их было примерно 1500 семей. Две православные епархии, два монастыря — мужской и женский, по 100 человек в каждом.
В Белой Кринице, на территории Австро-Венгрии, была целая Белокриницкая старообрядческая митрополия — до начала XX века.
Такая вот история, больше всего напоминающая историю небольшого народа…
Туземцы или европейцы?По поведению некрасовцев трудно отнести их к европейцам или туземцам. Казаки ведь вообще-то скорее европейцы — а эти сохранили старую, еще дониконианскую веру, образ жизни московитов, ушедших от погромов эпохи Петра.
Скорее всего это небольшой народ, в котором продолжается та естественная, спокойная европеизация, что шла в Московии до Петра.
Ведь «туземцы» могут европеизироваться разными способами, и совершенно не обязательно путем включения в число «русских европейцев». До сих пор ни одно историческое исследование не посвящено этому важнейшему вопросу: самостоятельной модернизации не дворян в Российской империи.
Но, конечно же, для русских европейцев это «не свои». Это своеобразная группа туземцев, и только.
Русские европейцы вообще не признают европейцами никого из русских, кто не связан с государством и кто европеизируется не так, как они.
Русские европейцы понимают, что Древняя Русь, особенно Новгород — это Европа… Но полагается делать вид, что не было Великого княжества Литовского и Русского, что европейство Древней Руси не получило продолжения.
Точно так же они делают вид, что Московия была сплошным царством дикости и мракобесия, что в ней не шло никакой европеизации и что казаки и старообрядцы — просто дикари, и ничего больше.
Ведь и русское образованное общество, и правительство не хотят считать европейцами людей из простонародья — а то ведь будет не за чей счет жить.
Государство не признает европейцами всех, кто не связан с ним! Старообрядцы — крестьяне и мещане, многие даже из крепостных крестьян — европейцы не меньше, чем Александр. Но это — неофициальные европейцы.
Глава 6
КРЕПОСТНЫЕ ЕВРОПЕЙЦЫ
Кому мор да холера, а нам надо, чтобы вашего дворянского козьего племени не было.
Из показаний молодого бунтовщика 1832 годаВ числе неофициальных европейцев могут оказываться и крестьяне — в том числе даже крепостные. Но русские европейцы отказывают им в праве быть «ровней» точно так же, как отказывают старообрядцам или казакам. Вся аргументация очень проста и сводится к перечислению чисто внешних, формальных различий:
— Нельзя же считать европейцами людей, не имеющих образования!
…Как будто все население Европы получило образование не менее чем в гимназии!
— Не знают французского!
…А во Франции простонародье пишет диссертации по русской грамматике.
— Они не знают элементарных вещей!
… Как и батраки во Франции, сельскохозяйственные рабочие в Англии.
— Они же дикие!
…А что такое дикость? Где границы дикости и цивилизованности? В чем они?
При этом русский европеец может относиться к туземцам очень хорошо — например, как к носителям каких-то «нужных» барину качеств. Но замечая или просто выдумывая эти качества, барин ни за что не заметит того, что делает крестьян европейцами.
Лев Толстой очень хорошо описывает, как помещик Левин, несмотря на самые замечательные намерения, еле-еле сводит концы с концами. Для Левина было важно, чтобы «каждый работник сработал как можно больше, и притом… старался не сломать веялки, конных граблей, молотилки, чтоб он обдумывал то, что он делает; работнику же хотелось работать как можно приятнее, с отдыхом, и главное — беззаботно и забывшись, не размышляя» [111. С. 242].
