Борис Старков - Охотники на шпионов. Контрразведка Российской империи 1903—1914
Российская разведка докладывала о разжигании антирусской пропаганды за границей, особенно в странах Тройственного союза.
В Турции была предпринята попытка отравления морского агента России в Константинополе капитана 1 ранга А. Н. Щеглова. На Кавказе были задержаны турецкие эмиссары, призывавшие мусульман «к новой войне против неверных под зеленым знаменем пророка». Любопытно, что двое из задержанных оказались офицерами германского Генерального штаба.
В политической истории России масонский фактор стал играть заметную роль со второй половины XVIII в. Масоны приняли активное участие в возведении на престол Екатерины II, а затем активно участвовали в выработке и практическом осуществлении политики «просвещенного абсолютизма». Его влияние заметно усилилось во время Великой французской революции. В начале XIX в. политическое масонство стало одним из действенных тайных механизмов власти в Европе. Сведения о деятельности масонских лож всегда были покрыты некой завесой секретности. Как правило, основное внимание отечественных и зарубежных исследователей обращалось на религиозно-философскую, эзотерическую и мистическую сторону их деятельности. Однако реалии политической жизни поставили вопрос о влиянии масонов на все сферы политической, экономической и духовной жизни, внутренней и внешней политики.
Проблемы обеспечения национальной безопасности включают в себя обеспечение внутренней стабильности и устойчивого развития. Участие масонов в революционном, национально-освободительном и демократическом движении не являлось секретом для правительственных кругов. Они были самыми активными и наиболее последовательными противниками последних европейских монархий.
В конце XIX—начале XX в. деятельность масонских лож становится предметом специального внимания российских спецслужб, и прежде всего, органов политического сыска, контрразведки и внешней разведки. В Особом отделе Департамента полиции МВД Российской империи масонская тема была выделена в особое производство под названием «Переписка о последователях различных сект и религиозных учений, деятельность коих носит противоправительственный характер. О масонах» и составила более 3 тыс. листов машинописных и рукописных документов. Они свидетельствовали, что российские спецслужбы серьезно стали заниматься российским политическим масонством в начале XX в., особенно после бурных событий Первой российской революции и организационного оформления либеральной оппозиции. Материалы собирались агентурным путем в заграничных командировках, посредством наружного наблюдения, а также с применением аналитических методов изучения масонской литературы и документов.
Российские органы государственной безопасности регулярно информировали руководство страны о преступной деятельности масонов, о конспиративном, заговорщическом характере организации, о связи масонства с деятелями российского революционного и либерального движения, с представителями спецслужб противников России. Российские специалисты по борьбе с масонской конспирацией вполне обоснованно отмечали недостаточность мер чисто полицейского характера для противодействия масонству. Они совершенно справедливо считали, что с масонством можно было покончить только объединенными усилиями церкви, правоохранительных органов и государственного аппарата, создав для их существования невыносимые условия и постоянно разоблачая их преступную деятельность.
29 сентября 1905 г. в Департамент полиции для расследования поступила копия письма за подписями Магистра и секретаря общества «Ложи Мезори ордена Розенкрейцеров», адресованного Николаю И. В нем говорилось, что Великий магистр «Ложи Мезори» провел собрание для обмена мнений по текущим вопросам внутренней и внешней политики Российской империи. Далее подробно излагались основные выводы и положения, содержащиеся в Заключении (Итоговом документе) этого собрания. Первым и главным было следующее: «Необходимость поддержать во что бы то ни стало начал, по коим до сих пор строилось и зиждилось благополучие и процветание империи, а именно господство православия, самодержавия и народности». «Между тем, — говорилось далее в письме, — еврейско-масонской партией, насчитывающей многих сочленов среди правящих сфер, в том числе даже особ императорской фамилии, и в тайне преследующей цель ниспровержения начал монархического и христианского, для водворения повсеместно самодержавного иудейства, были измышлены, а затем Вами утверждены некоторые законоположения и мероприятия, коими нарушается изъясненный выше исторический уклад Российской империи».
Далее назывались указ о веротерпимости, наносящий удар по государственной религии — православию, «течение дел» в Государственной думе, которое, по прогнозу авторов письма, должно перейти в руки «если не самих евреев», то «либеральной плутократии, поддерживаемой жидовскими капиталами, несмотря на кажущееся численное превосходство русского элемента, и особенно крестьянства, в Думе». По мнению авторов письма, не только Русско-японская война, но и «внутренняя смута» поддерживается «извне тем же масонством…». Обвинялись в тяжких грехах высокопоставленные сановники, среди которых назывались великий князь Алексей Александрович, «его пособник» Авелан, тут же осуждалась «трусливая и вредная политика в Финляндии князя Оболенского», Варшавского генерал-губернатора генерала Максимовича и наместника Кавказа графа Воронцова-Дашкова. Нарушенное царем обещание не заключать мира с Японией в момент, когда та полностью «изнурена», делало его в глазах народа «потворщиком лихих людей». Письмо требовало проявить больше твердости в связи с предстоящим созывом Государственной думы. Собрание предлагало провести переориентировку российской внешней политики с Германии, которая всегда являлась «исконным врагом России и всего славянства», на Англию. В отношении Австро-Венгрии высказывалось твердое убеждение, что «альфа и омега русской политики заключается в удачных действиях среди австрийских славян и на Балканском полуострове». Заканчивалось письмо кратким экскурсом-предупреждением в историю Франции, когда в XVIII в. «слепота правительства оказалась роковой как для страны, так и для царствующей династии».
Вполне возможно, что этот документ был всего лишь мистификацией ультраправых сил. «Ложа Мезори» по делопроизводству Департамента полиции не числилась. Однако ее след мелькнул еще раз в политической истории уже Советской России. В личном фонде председателя Петросовета Г. Е. Зиновьева среди писем, поступивших в его адрес осенью 1918 г., было письмо-обращение Великого магистра и секретаря «Ложи Мезори ордена Розенкрейцеров», в котором содержался призыв остановить ужасы «красного террора», захлестнувшего бывшую столицу Российской империи. Однако в опубликованных ныне материалах архивно-следственных дел российских розенкрейцеров, арестованных органами ОГПУ в Москве и Ленинграде в конце 1920-х гг., подобная ложа также не числилась.
Тем не менее заметим, что Департамент полиции оставил это письмо без всяких последствий. 3 января 1906 г. министр иностранных дел Российской империи граф В. Н. Ламсдорф направил на имя императора «Записку об анархистах». Она была навеяна событиями революции 1905 г., и в частности декабрьским вооруженным восстанием в Москве. Речь шла о материальной поддержке русских революционеров со стороны заграничных капиталистических организаций. Его информация носила сугубо служебный, государственный характер. Основываясь на информации дипломатических агентов, сведениях, поступавших по каналам российской военной разведки и контрразведки, Ламсдорф писал об особой роли, которую играло мировое масонство в дестабилизации Российской империи. Он писал, что заслуживает самого серьезного внимания международная сторона революционного движения в Российской империи, которая «выражается, прежде всего, в том факте, что оно в значительной степени поддерживается из-за границы».
Вместе с тем Ламсдорф с полным основанием считал, что поддержка российского революционного движения из-за границы оружием и деньгами «едва ли может быть отнесена за счет иностранных правительств, за исключением точно определенных, частичных случаев, как, например, поддержка финляндского движения из Швеции и, может быть, отчасти польского из Австрии». В его представлении революционное движение в России являлось проявлением общего революционного плана, сущность которого состояла «в водворении в политическом строе — республики, в экономическом — социализма и в религиозном — атеизма». Он предлагал выработать систему совместных мероприятий в организации бдительного надзора и совместной борьбы «с общим врагом христианского и монархического строя в Европе». В качестве первого шага предлагалось немедленно начать переговоры по этим проблемам с германским правительством. Ознакомившись с этим документом, Николай II наложил резолюцию следующего содержания: «Следует приступить к переговорам безотлагательно. Вполне разделяю высказанные мысли. Царское Село, 3 января 1906 г.». Однако весной 1906 г. российское правительство сменилось, и Ламсдорф ушел в отставку. Сменивший его А. И. Извольский придерживался французской ориентации и явно сочувствовал масонам, которые к 1906 г. активизировали свою деятельность.
