Лев Прозоров - Русь без креста. Язычество – наш «золотой век»
57
Что на самом деле не так уж удивительно. Священник рассматривался двоеверной Русью как волхв-колдун, для которого вполне естественно было общаться с духами, в том числе и со злыми. Еще в позапрошлом веке это отлично помнили. И пушкинский Балда ничуть не удивляется, услышав от хозяина-священника «обязались черти мне оброк платить до самой моей смерти». И суть не в том, что поп работника обманывает, а в том, что и работник, и автор, и, очевидно, читатели воспринимают такие, мягко говоря, неканонические взаимоотношения служителя православного культа и нечисти как что-то вполне вероятное.
58
Кстати, самыми отчаянными бойцами на Балтике эпохи викингов считались как раз жители славянского Волына, Юмны, Иомсбурга саг, так называемые йомсвикинги, которых скальды называют вендами, славянами. В Волыне почитался Бог Триглав, святынями которого были копья, вороной конь, а три лика имели на глазах то, что немецкие монахи приняли за золотую повязку. Уж не полукружья-подглазья ли боевой полумаски варяжского шлема, зачастую отделывавшиеся золотом, имеются в виду? А сам ТРИглав – не варяжское ли имя СТРИбога?
59
Разумеется, без крайностей не обошлось и тут – на одной из иллюстраций к очередным «Сказаниям Древней Руси» пишущему сии строки довелось с безмерным изумлением увидеть – под именем «Семаргла» – оснащенного крыльями… ирландского сеттера, породу собак, вряд ли известную в Древней Руси или, скажем, Скифии, не говоря уж о Триполье.
60
С разрешения уважаемого читателя я не стану задерживаться на попытках произвести имя Переплута от «плутать» или «переплыть». Культ леших-заплутов и водяных (в том числе и самого Морского Царя) на русском Севере дожил чуть не до XX века во всей красе, включая жертвоприношения и молитвы, а то и идолов, но не содержал ни плясок и ритуального питья, ни наименований, почитаемых Переплутом.
61
Критики совершенно справедливо указывали мифологистам, что таким методом в «солнечные божества» можно записать хоть завоевателя Мексики Эрнана Кортеса, хоть Юлия Цезаря. Один французский остроумец вообще взялся «доказывать» с помощью метода мифологистов, что солнечным божеством является… Наполеон Бонопарт.
62
Иногда их называли Семиком и Семичихой. В народном православии связанный с русальными обрядами праздник в июне, накануне Троицы, называется Семик. Уж не сокращенно-ласкательная ли форма прозвища-титула Сем (Сем Ярило-«Семарьгл») имеется здесь в виду?
63
Оппоненты Бориса Александровича, брюзгливо поджимая губы, цедят – мол, «археологи доказали», что Черняховская культура – готская, а потому, мол, ее исследования никакого отношения к славянам иметь не могут. Когда я слышу подобное, сразу вспоминаю, что сказал когда-то Г.К. Честертон про одного такого ученого: «Он доказал всем, кто ему поверил»… Вот только в число поверивших «археологам» (между прочим, Б.А. Рыбаков тоже археолог, и не из последних) позабыли пригласить готского историка Иордана, который черным по белому определяет занятые черняховцами земли как принадлежащие славянам-антам.
64
Топтание, топание входит в обрядовые танцы плодородия, вроде простейшей «топотухи». Вспомним – «куда Ярило (Козел, Юрий) ногою, там жито копною» – перед нами явное заклинание плодородия. А имя прусского Бога Потримпса, изображавшегося, подобно Яриле, юношей в белом одеянии и в венке и, подобно ему, посылавшего урожай, происходит от литовского «тремпти» – топтать, попирать.
65
Между прочим, одно из имен Дэви – Махешь, «Великая».
66
Распространенное выражение «Кикимора болотная», закрепленное в нашем сознании сценаристами советских киносказок и мультфильмов, на самом деле ничего общего с реальными представлениями наших предков об этом существе не имеет. Кикиморой могли называть просто домовушку, домового женского рода, или пришлое злобное существо, но с болотом ее никогда не связывали.
67
Прялка изготавливалась от начала до конца мужчинами и была традиционным подарком женщине – невесте, жене, дочери. На ее донце или, реже, лопасти вырезали, любовно вплетая в орнамент, то самое слово из трех букв, обозначающее мужское производящее начало, которое нынче процарапывают на грязных стенах и заборах.
68
Наряду с ней в фольклоре упоминаются «святая Середа», не имеющая греческого имени, и «Неделя» или Анастасия (Воскресенье). Они тоже покровительствуют женским ремеслам (пряже, ткачеству) и наказывают не почитающих их дней. Однако это – более молодые, поздние персонажи, указание на что сохранил сам фольклор: «Света Петка – Неделина майка» («Святая Пятница – мать Недели (Воскресенья)», – говорили в Болгарии. А украинцы утверждали: «Середа дiвка, а П'ятница – жшка».
69
В былине «Чурила Пленкович» посадское население Киева показано как земледельцы и огородники, и к ним обращаются: «Ай же вы, мужички посадские, деревенщина-засельщина».
70
Правда, о том, что сам Ярополк был крещен, говорить все же не приходится. Дело в том, что позднее, уже при Ярославе, была совершена, пожалуй, не имеющая прецедентов в мировой истории акция, а именно – извлечены из курганов и крещены кости братьев Владимира Крестителя – Олега и Ярополка. Вторично крестить крещеного было бы кощунством и ересью. Поэтому следует предполагать, что Ярополк, как, впрочем, и засвидетельствовано источниками, всего лишь мирволил почитателям распятого божества. Что ж, очевидно, для утраты народного почтения этого было достаточно.
