Всеслав Зинькевич - «Несвядомая» история Белой Руси
В базе данных «Белорусские деревни, уничтоженные в годы Великой Отечественной войне» на сегодняшний день числится 9084 населённых пункта[291]. Это деревни, которые были уничтожены немецкими оккупантами и их пособниками полностью или частично. Судьбу печально известной Хатыни разделили 618 белорусских деревень – их сожгли вместе с жителями, 188 из них не были восстановлены после войны.
На территории Белоруссии существовало около 250 лагерей советских военнопленных и 350 мест принудительного содержания населения. Только в деревне Тростенец, где находился один из самых ужасных нацистских лагерей смерти, погибло 206 500 человек. Причём в отличие от Освенцима, Майданека и Треблинки в нём находилось главным образом местное население. Кроме того, в 186 населенных пунктах были созданы еврейские гетто. В минском гетто содержалось около 100 тысяч человек, из которых уцелели единицы. Белорусские ученые говорят о том, что в Белоруссии за годы войны было уничтожено 715 тысяч евреев.
Испытывая острую нехватку в рабочей силе, нацисты решили компенсировать её недостаток за счёт населения оккупированных территорий. В период оккупации в Германию на принудительные работы было вывезено около 400 тысяч человек (в том числе 24 тысяч детей). Многие из них погибли[292].
Таким образом, перед народом стояла тяжелейшая задача восстановления республики из руин, причём на иностранную помощь рассчитывать не приходилось. Единственный, кто мог помочь, – это другие республики Советского Союза, многие из которых были такими же обескровленными и разорёнными. Лишь упорный труд искалеченного белорусского народа и других народов СССР, их энтузиазм и самопожертвование сделали возможным восстановление изрытой окопами земли.
Восстановление народного хозяйства в первые послевоенные годы
Сразу же после освобождения от немецких захватчиков в Белоруссию стали направлять квалифицированные кадры из других республик. Большинство составляли рабочие и инженеры из РСФСР. Специалисты из самой большой советской республики помогли восстановить и наладить работу КИМа, Гомельского завода сельскохозяйственных машин, ряда станкостроительных предприятий. За один только 1944 год было восстановлено и пущено в эксплуатацию 196 машиностроительных заводов, в том числе 18 крупных, восстановлено 72 электростанции[293]. До конца 1945 года советские специалисты восстановили 2574 км железнодорожных путей, наладили работу речного транспорта[294].
В сентябре 1946 года Верховный совет БССР принял закон о пятилетнем плане на 1946–1950 годы, который был частью пятилетнего плана СССР. Несмотря на определённые проблемы, с которыми столкнулась экономика (нехватка сырья, отсутствие сбалансированности), в 1950 году промышленность Советской Белоруссии превысила довоенные показатели на 15 %, машиностроительная отрасль – на 137 %. Выпуск валовой продукции в сравнении с 1945 годом возрос на 575 %[295].
Минчане на разборе завалов.
Именно в восстановительный период начинается закладка фундамента белорусской индустрии. Индустриализация 1930-х годов была направлена в основном на развитие таких отраслей, как деревообрабатывающая, пищевая, легкая. После войны БССР постепенно становится «сборочным цехом Советского Союза». В 1944 году выходит постановление о создании Минского автомобильного завода (МАЗ), в 1945 году – Минского мотоциклетно-велосипедного завода (нынешний «Мотовело»), в 1946 году – Минского тракторного завода (МТЗ), в 1948 году создаётся Белорусский автомобильный завод (БелАЗ), в 1951 году – Минский радиозавод (современный «Горизонт»), в 1954 году – Минский завод колёсных тягачей (МЗКТ).
После освобождения Белоруссии советским руководством была проделана колоссальная работа по восстановлению белорусских городов. Столица республики – город Минск – потерял в ходе боевых действий свой прежний облик, но благодаря грамотной планировке и прекрасной работе архитекторов приобрёл ещё более красивый вид. В Минске были построены восхитительные здания в стиле «сталинский ампир»: «Ворота Минска» (визитная карточка белорусской столицы), здания ГУМа, КГБ, Главпочтамта, Минского суворовского училища.
Темпы восстановления народного хозяйства на селе были скромнее, нежели в городах. Сказывался целый ряд факторов: огромные разрушения, незавершённость процесса коллективизации в Западной Белоруссии, а также недостаток материальных и человеческих ресурсов для одновременного восстановления и сельского хозяйства, и промышленного производства. Основной упор первой послевоенной пятилетки был сделан именно на тяжёлую промышленность. «Без развития тяжёлой промышленности мы не можем построить никакой промышленности», – сказал в одном из своих довоенных выступлений Сталин. Эти слова стали девизом не только для 1930-х, но и для 1940-1950-х годов.
При всём при том сельскохозяйственное производство к 1950 году почти достигло показателей мирного времени: по посевным площадям – 94 %, по поголовью крупного рогатого скота – 97 %[296].
Борьба с бандами националистов
Восстановление народного хозяйства в 1940-1950-х годах – настоящий подвиг всего советского народа и белорусского в частности. И не только потому, что люди проявили удивительное трудолюбие: разрушенные города и сёла, фабрики, заводы и колхозы поднимали в тяжелейших условиях. В 1946–1947 годах обширные районы Советского Союза накрыло голодом. В самой Белоруссии ситуация с продовольствием и общим уровнем жизни была неудовлетворительной. При этом была и другая напасть, характерная для западных республик Советского государства, – банды националистов всех мастей, которые регулярно совершали акты террора в отношении мирного населения, партийных и комсомольских работников, военнослужащих и сотрудников милиции. Белорусская земля оказалась на пересечении интересов различных бандформирований, прежде всего польских и украинских.
Вплоть до начала 1950-х годов в Западной Белоруссии действовали бандформирования польской Армии Краёвой (АК), которая сражалась за восстановление Польши в границах 1939 года. Воссоединение белорусского народа в едином государстве они рассматривали как «советскую оккупацию восточной Польши». При этом отдавать немцам присоединённые после 1945 года к Польше в качестве компенсации территории Силезии, Померании, Вармии они не желали. Остриё террора польских шовинистов было направлено на всех сочувствующих советской власти – реальных или мнимых. Так, 5 сентября 1948 года в деревне Яманты Лидского района Гродненской области аковцы убили местного жителя Михальчика, его жену, сына и оставили письмо, в котором говорилось о том, что семья была убита за свою организаторскую деятельность по созданию колхоза[297].
Отрезать часть белорусской земли были не прочь и бандеровцы. Формирования Украинской повстанческой армии (УПА) также отметились своими зверствами на территории Белоруссии. Целью украинских националистов была «соборная украинская держава», в состав которой должна была войти значительная часть белорусской территории (на карте Украинской Народной Республики, представленной на Версальской мирной конференции 1919 года, в состав Украины были включены Брест, Кобрин, Пружаны, Пинск, Мозырь и Гомель).
Бандеровцы были хорошо знакомы с Белоруссией: многие из них прислуживали нацистам в качестве карателей во время оккупации. К примеру, подразделение командующего УПА Романа Шухевича было послано в 1942 году для кровавых расправ над партизанами и мирным населением в треугольник Могилёв-Витебск-Лепель. На этом посту украинские нацисты сменили латышский охранный батальон. По отчётам самих украинских коллаборационистов, за 10 месяцев службы на территории Белоруссии они потеряли 49 человек убитыми, в то время как потери партизан оценивались в 2000 человек[298]. То есть на каждого убитого полицая приходился 41 убитый партизан. Если углубиться в вопрос, то ничего странного в этом нет. Под «партизанами» понимались не только сражавшиеся с оружием в руках патриоты, но и местные жители, заподозренные в помощи народным мстителям, семьи партизан, а также евреи (действовал принцип «там, где еврей – там партизаны, где партизаны – там евреи»).
Свои садистские наклонности бандеровцы проявили и в послевоенный период. Процитируем спецдонесение секретаря Дивинского райкома КП(б)Б Я.У. Индюкова секретарю ЦК КП(б)Б П.К. Пономаренко, секретарю Брестского обкома КП(б)Б М.Н. Тупицыну о нападении банды «Ермака» на сельсоветы района (29 апреля 1946 года):
«В ночь с 24 на 25 апреля сего года в районе было проявлено бандитское нападение банды «Ермака» по двум сельским советам. В Чемерском сельском совете был зверски убит из автомата через дверь активист сельского совета Шульгевич Николай Андреевич, у которого раньше, в марте месяце 1945 года, бандой была уведена со двора корова, а в июне месяце 1945 года сожжён дом со всеми надворными постройками.
