Олег Грейгъ - Тайна за 107 печатями, или Наша разведка против масонов
Госсекретарь США Келлог за свои лживые заявления и документы, звучавшие так искренне, получил от влиятельных людей из Ордена благодарность в виде приличного денежного вознаграждения, обеспечившего ему и его семье безбедное существование.
А Аверелл Гарриман — к тому времени довольно влиятельный в Ордене человек, и к тому же большой друг товарища Сталина — просил советского вождя не реагировать на заявления некоторых чиновников администрации президента Рузвельта. Советский вождь с пониманием отнесся к этой просьбе.
Тогда же Гарриман хорошо отозвался о мистере Литвинове, который был в свое время участником советской делегации во главе с Г. В. Чичериным на Генуэзской конференции. Особенно отметив, что Литвинов не только блестящий дипломат, но и с успехом справляется с функциями члена коллегии Народного комиссариата Рабоче-крестьянской инспекции (НК РКИ) и с ответственной должностью заместителя председателя Главконцесскома.
После встречи с Гарриманом Сталин пригласил к себе «свои глаза и уши» в Совнаркоме и Наркомате иностранных дел (НКИД) Вячеслава Михайловича Молотова. А к концу их беседы был вызван еще и Георгий Максимилианович Маленков.
В разговоре с Молотовым Сталин спросил:
— Американцы хотят, чтобы мы оставили наркомом иностранных дел Литвинова, как ты на это смотришь? Не пойти бы нам навстречу американцам?
Тот уже длительное время работавший с генсеком, мало говорил не столько потому, что заикался, сколько из-за того, что в глубине души знал, чувствовал, что товарищ Сталин ведет с США чудовищную и неподдающуюся какому-нибудь здравому осмыслению игру. И когда Сталин его спрашивал о чем-либо, дожидаясь ответа, то это означало одно: вождь уже давно все решил, а ему, Молотову, отдает приказ жестко отслеживать деятельность того или иного высокопоставленного чиновника Советского правительства. Поэтому Молотов интуитивно понимал, что надо ответить, но прежде делал короткие паузы.
— Ты, товарищ Сталин, как всегда прав. Я думаю, что это решение правильное и еврея Литвинова следует оставить наркомом иностранных дел, вот и реакцию Гитлера посмотрим.
— Тебе, Вячеслав, контролировать его работу. Сейчас к нам зайдет молодой и толковый специалист Георгий Маленков. Ему мы поручим контроль за органами безопасности, внутренних дел, а еще контроль за прокуратурой, судом и партийными кадрами. Пусть он в ЦК этим занимается. А ты его, Вячеслав, подучи. Очень толковый человек.
Как только Сталин закончил фразу, дверь отворилась и секретарь генсека Александр Николаевич Поскребышев пропустил вперед себя молодого видного мужчину с полнеющей фигурой, с черными блестящими волосами и аккуратным пробором. Вошедший Маленков вежливо поприветствовал их сочным голосом, а затем по жесту генсека сел на стул.
Максим Максимович Литвинов, настоящее имя Баллах Макс Финкельштейн; партийные псевдонимы: «Папаша», Максимович, Феликс, Яков и другие. Родился 05.07.1876 (ст. ст.) в городе Белостоке, умер в Москве 31 декабря 1951 года. В РСДРП вступил в 1898 году.
Родился Баллах в семье еврейского коммерсанта, ставшего позже банковским чиновником. В 1901–1902 гг. находился за рубежом, где прошел подготовку в Заграничной лиге русской революционной социал-демократии — одном из филиалов центра подготовки агентов для России. После 2-го съезда РСДРП в 1903-м по приказу резидентуры Ордена примкнул к большевикам. В 1907-м прошел подготовку в Штутгартском отделении 2-го Интернационала по организации агентурных и боевых структур Ордена в России. Выполнял ряд секретных заданий, находясь в Лондоне, Амстердаме и других городах Европы.
В 1918 году был назначен представителем НКИД РСФСР в Великобритании. Но… настолько увлекся выполнением своих обязанностей, что, нарушив прерогативы дипломата, был лишен аккредитации в Лондоне, а затем по тайному решению одного из резидентов Ордена в Британии был задержан полицией Скотленд-Ярда и обвинен в аферах. Но то был всего лишь спектакль, одну из главных ролей в котором должен выполнить Литвинов. Кратко это выглядит так: Орден с помощью британских дипломатов и большевистского ЧК разыграл спектакль по «разоблачению» антисоветского заговора Брюса Локкарта, которого ЧК и Советское правительство обвинили в шпионской деятельности против советской власти. Как же? — Орден хорошо понимал, что Советскому правительству и его карательному аппарату необходимо было зарабатывать очки в глазах своего революционно настроенного народа как борцов с английским капиталом, с жестокими акулами империализма.
К этому фетишу привязано и организованное Орденом и Группой совместно с троцкистско-ленинским Совнаркомом и ЧК убийство германского посла Мирбаха.
Под занавес спектакля предусматривался обмен «задержанного в Лондоне советского полпреда Литвинова (еще раз Напомню читателю: агента Ордена в большевистской стране) на британского дипломата.
В 1930 году Литвинов был назначен наркомом иностранных дел СССР; работал на этой должности до 1939-го. Его роль во внешнеполитической деятельности Советского правительства сводилась к тому, что он… всегда бежал вслед уходящему поезду. Так он «содействовал» установлению дипломатических отношений с США (мы уже хорошо знаем, что задолго до этого де-юре обмена послами отношения между Сталиным и Орденом достигли апогея). «Содействовал» принятию СССР в Лигу Наций. Это тоже фикция, ибо у истоков создания Лиги Наций стоял все тот же Орден и все тот же Сталин. Но зато советские историки назовут Литвинова, этого верного агента Ордена и марионетку Сталина в правительстве, «выдающимся советским дипломатом, умело проводившим ленинскую внешнюю политику». Впрочем, энциклопедическая фраза по заслугам: Ленин — резидент Ордена, а Литвинов — агент Ордена.
Когда началась Вторая мировая война, Сталин счел нужным сохранить эту марионетку в коллегии НКИД в качестве заместителя наркома (находился на должности с 1941 по 1943 г.). И в 1942 году отправил его послом СССР в США. А кого еще? — Возьмите своего агента, господа из Ордена…
Агент Ордена был удостоен ордена, носящего имя своего резидента Ленина, и еще ордена Трудового Красного Знамени.
Глава 20
Прежде чем рассматривать привод Адольфа Гитлера к власти в Германии партийной разведкой Сталина и его резидентом Дитрихом (на деньги Ордена), сделаем небольшое отступление. Думаю, снисходительный и благородный читатель понимает, отчего автору все время приходится «разжевывать» столь объемный материал.
Создатель 1-го Интернационала Карл Маркс, исходя из диалектики Гегеля, рассматривал финансовый капитализм как тезис, а революцию как антитезис. В своем «Манифесте Коммунистической партии» в 1848 г. Маркс писал: «призрак бродит по Европе, призрак коммунизма…», поставив эти слова в эпиграф творения. Многие политологи и философы видят в призраке отраженную Марксом давнюю мечту человечества о справедливом обществе.
Практика построения марксистских, или коммунистических, государств показала, что на определенном этапе такие государства становятся достаточно сильными. Конечно, не следует забывать, что их сила подпитывается тем же Орденом, по диалектике Гегеля. Но все же жесткая централизация была стержневым инструментом в деятельности государственных институтов власти в этих государствах. Кто, к примеру, решится сказать, что Третий рейх Гитлера был слабым? Стоит только вспомнить немецкую сверхпунктуальность и дисциплину…
Любая революция, организованная Орденом, является инструментом передачи всех институтов власти государству. Таким образом, силы мира следует рассматривать и с точки зрения диалектики Гегеля. Если научный коммунизм Маркса счи-; тать тезисом, а социализм наций — антитезисом, тогда ясно, что синтез становится Новым Мировым Порядком. По этой логике: тот, кто финансирует столкновение противоположностей и управляет ими, способен контролировать синтез.
Орден искусственно поощряет и развивает обе грани: революционный научный коммунизм Маркса и национал-социализм, сохраняя одновременно контроль за природой и уровнем конфликта, — тогда получается, что Орден способен определить развитие Нового Мирового Порядка, его характер, цели и задачи.
Пожалуй, Сталин более чем на «отлично» освоил эту гегелевскую теорию и практику, которую Орден успешно осуществлял и осуществляет с момента создания 1-го Интернационала. В результате размышлений генсек пришел к твердому осознанию, что сокрушить созданную в России новую квазигосударственную структуру и разрушить имидж нового советского человека он лично не сможет. Что ж, тогда ему следует подстроиться под существующий режим, подогнать по возможности под себя и, якобы исполняя волю Ордена, осуществлять его замыслы построения социализма в отдельно взятой стране. А самому исподволь готовиться к мировой революции посредством поглощения государств мира в систему Советского Союза… придет час и Ордену с США.
