Гельмут Симон - Войны Рима в Испании. 154—133 гг. до н. э.
184
По мнению А. Шультена, в долине Халона (см.: Schulten A. Numantia. Bd. I. S. 355).
185
Ф. Мильтнер вполне обоснованно пишет о бесспорных успехах, на которых зиждился авторитет Помпея (Miltner F. Pompeius (12). Sp. 2058). О том, что он не был претором или пропретором в Испании, см. экскурс, с. 121—126.
186
Путешествие в Испанию Помпей предпринял на корабле (Ioh. Antioch., fr. 60: здесь, впрочем, упоминается лишь его наместничество в Испании, в какой из ее провинций, не уточняется. Ср. экскурс, § 2).
187
Лакуна в тексте позволяет лишь строить неясные догадки о ходе событий. К этому же эпизоду должно относиться сообщение оксиринхской эпитомы под 141 г. (Ер. Oxyrh. 54, Z.174).
188
О его местонахождении см.: Schulten A. Numantia. Bd. I. S. 357-358; App. Iber., 77, 329-330: Малия. Diod., XXXIII, 17: Лагни. Идентификация восходит к В. Друману (Drumann W., Groebe P. Geschichte Roms im Zeitalter des Ubergang von der Republik zur Monarchic Bd. IV. Berlin, 1908. S. 309. Anm. 24) и, несмотря на соображения М. Хофмана (Hoffmann M. De Viriathi Numantino-rumque bello. Diss. Greifswald, 1865. P. 51—52), она представляется правильной. Сравнение обоих мест в источниках чрезвычайно затрудняется тем, что сообщение Диодора занимает 26 строк тойбнеровского издания, в то время как Аппиан рассказывает об этих событиях на 4 строчках. Если учитывать это при рассмотрении обоих фрагментов, становится очевидно, что в действительности они отличаются только в одном пункте. «Гарнизон» Аппиана может быть идентичен нумантинским вспомогательным войскам Диодора. То, что жители хитростью перебили гарнизон, соответствует рассказу Диодора о намерении последних снискать расположение Помпея за счет нумантинцев и о ночном бое. Наконец, сдачу города у Аппиана можно соотнести с готовностью к ней со стороны жителей и занятием города Помпеем у Диодора. Лишь о дальнейшей судьбе города у обоих авторов сообщается с подробностями, которые, пожалуй, не имеют соответствий между собой. Согласно Диодору, Помпеи приказал казнить знатнейших граждан, а сам город разрушить, тогда как, по Аппиану, он потребовал выдачи оружия и заложников. Если допустить, что у Диодора дается более благоприятная по отношению к Помпею версия, чем у Аппиана, то это различие нельзя безоговорочно считать результатом расхождений между Полибием и Посейдонием, поскольку Посейдоний должен рассматриваться как промежуточный источник для Аппиана (ср.: Norden E. Die germanische Urgeschichte in Tacitus Germania. Leipzig, 1920. S. 163. Anm. 4; 170; см. также: Schulten A. Numantia. Bd. III. S. 8 и FHA. IV — вопреки его часто высказывавшемуся мнению особенно в: Schulten A. Polybius und Posidonius über Iberien und iberischen Kriege // Hermes. Bd. 46. 1911. S. 598 ff.). При ближайшем рассмотрении я, однако, не нахожу, что Помпеи представлен у Диодора исключительно в благоприятном свете: он требует выдачи союзников и тем самым ставит их совесть перед тяжелым выбором. Они колеблются, но в конце концов соглашаются выполнить его требование. Нумантинцы защищаются, и теперь Помпеи ведет себя как беспристрастный арбитр и наказывает жителей за то, что они хотели выполнить его требование. Поэтому он избавляет нумантинцев от опасности, которой сам же умышленно их подверг, причем Диодор наряду с сочувствием — впрочем, вполне одобрительно — указывает и на его расчет. Я ни в малейшей степени не усматриваю в рассказе Диодора «лакировки» и «оправдания Помпея», о которых пишет Шультен (Schulten А. Роlybius und Posidonius… S. 601). В противоположность этому в рассказе Аппиана ничего не говорится об этом двусмысленном поведении Помпея (само собой разумеется, в силу сокращенного характера изложения). Отличие концовки данного эпизода у Аппиана от Диодора, которое ничего не говорит об общей тенденции, я могу объяснить тем, что аналогичные требования (выдачу оружия и заложников) немного ранее Помпеи — не названный, однако, по имени — выдвигал по отношению к Нуманции и Терманции (Diod., XXXIII, 16, 1). То, что расчет, который определял поведение Помпея, не был совершенно ошибочным, впоследствии продемонстрировала, как представляется, готовность нумантинцев к мирному соглашению (аналогичным образом усматривает эту взаимосвязь М. Хофман: Hoffmann M. De Viriathi Numantinorumque bello. P. 52; ср.: Flor., I, 34, 4 = II, 18, 4).
189
Иначе полагает А. Шультен: «вероятно, в долине Халона» (Schulten A. Numantia. Bd. I. S. 358).
190
А. Шультен считает мероприятия Помпея частью плана, имевшего целью блокаду Нуманции (Schulten A. Numantia. Bd. I. S. 358).
191
Когда Цицерон называет Помпея homo novus et fortissimus vir (Pro Murena, 16), это больше говорит о системе аргументации Цицерона, чем о личности самого Помпея.
192
А. Шультен (Schulten A. Numantia. Bd. I. S. 272. Anm. 3) сопоставляет это с указанием Полибия (VI, 19, 2) о предписании пехотинцам принять участие в шести кампаниях и Луцилия (490—491 М): «Покуда он служит в землях Иберских, чуть не шесть трехлетий воюя (dum miles Hibera terrast, atque meret ter sex aetate quasi annos)» (здесь и далее стихи Луцилия — в пер. Е. Г. Рабинович). Набор для войны в Испании происходил, конечно, не толь-ко в 152,146 и 141 гг. (Арр. Iber., 49, 209; 65, 274; 78, 334).
193
Поэтому М. Хофман отбрасывает указание Аппиана на тех, кто отслужил шесть лет (Hoffmann M. De Viriathi Numantinorumque bello. P. 50).
194
Терманция названа наряду с Нуманцией у Ливия (per. 54) и Диодора (XXXIII, 16). Здесь Терманция появляется последней раз в связи с этой войной. «Терманция продолжала существовать, поскольку в 98, а затем в 75 г. участвовала в кельтиберском восстании. Сципион воздержался от разрушения города. По-видимому, Терманция своевременно подчинилась» (Schulten A. Numantia. Bel. III. S. 57). Фрагменты Диодора XXXIII, 16 (Exc. de legat., 327, 328 U) и XXXIII, 17 (Exc. de leg. virt., 358-361 V) хронологически неверно расположены и должны, что вполне возможно, поменяться местами. Согласно Аппиану (Iber., 79, 338—344), мирные переговоры были, во всяком случае, последним событием, происшедшим в Испании при Помпее.
195
Согласно Аппиану (Арр. Iber., 79, 342), то обстоятельство, что теперь Помпеи мог больше не бояться, поскольку прибыл его преемник (наряду с сознанием постыдности договора), явилось причиной того, что он стал отрицать факт договора. Эта мотивировка введена дополнительно автором — Помпеи с самого начала мог соглашаться только на deditio, если он не хотел подвергать опасности свое положение в Риме.
196
К. Сазерленд ошибается, считая, будто сенат велел Попилию игнорировать заключенный Помпеем мир — в сенате просто не знали о его заключении (Sutherland С. Н. V. The Romans in Spain. 217 В. С. — A. D. 117. London, 1939. P. 84). — Примеч. перев.
197
Diod., XXXIII, 16. В этом состоит небольшое, но существенное различие между Диодором и Аппианом (Iber., 79, 338—344). У Диодора вина за несоблюдение договора ложится на кельтиберов, поведение которых описывается (не без некоторой сентиментальности) с человеческим пониманием. У Аппиана выполнению договора препятствует римская сторона. Ключ к пониманию этих двух мест дают отрывки из Диодора (ХХХШ, 19) и Диона Кассия (XXII, 75) о переговорах Попилия с Вириатом в 139 г. Здесь римляне также добиваются deditio (это подразумевается) и выдвигают требования одно за другим (об этом говорится определенно), мир нарушается после требования выдачи оружия. То же самое мы наблюдаем в случае с Помпеем, но с тем существенным различием, что предварительно он дает обещания. Вопреки истинному положению дел, насколько можно его представить, рассказ Диодора, очевидно, с помощью достаточно скромных средств искажает картину. Однако нельзя сказать, оправдываются римляне в целом или лично Помпеи, поскольку этот пассаж вырван из контекста. По мнению А. Шультена, здесь наблюдается та же взаимосвязь, что и между фрагментами Арр. Iber., 77, 329 и Diod., XXXIII, 17 (Schulten A. Polybius und Posidonius… S. 601).
198
To есть то, что Помпеи дал нумантинцам гарантии. М. Хофман сомневается, что Помпеи совершенно отрицал договор, под которым в принципе подразумевалась deditio (Hoffmann M. De Viriathi Numantinorumque bello. P. 52).
199
Вопрос о том, насколько тайно от посланцев сената, префектов и военных трибунов могли вестись переговоры, занимает также М. Хофмана (Hoffmann M. De Viriathi Numantinorumque bello. P. 52—53). Во всяком случае, они могли свидетельствовать об уже выполненных кельтиберами условиях.
200
Плиний Старший (NH, III, 12) упоминает в конвенте города Астиги (совр. Эсиха, ср.: Hübner Е. Astigi // RE. Bd. II. 1896. Sp. 1790) Tucci col. Aug. Gemella, которая у Птолемея (II, 4, 9) названа Tουκκι, городом турдулов. Это место идентично совр. Мартосу близ Хаэна, который благодаря своему расположению на высокой горе имеет важное стратегическое значение. Наряду с ним Плиний (Loc. cit.) упоминает Itucci col. Virtus Iulia, чье местонахождение неизвестно (по Э. Хюбнеру (CIL, II, р. 213), это нынешняя Баэна). В наших источниках о Вириатовой войне встречаются следующие топонимы, которые необходимо учесть в данном случае: Diod., XXXIII, 7, 5 Tύκκη) (вместо него часто упоминаются его жители); Арр. Iber., 66, 282 'Iτύκη) (так в рукописи, издатели дают 'Iτύκκη); Вириат изгоняет оттуда римский гарнизон); 67, 284 'Iτύκκη) (Сервилиан спешит туда); 67, 287 'Iτύκκη) (Сервилиан отступает туда), 68, 290 Γέμελλα (Сервилиан завоевывает ее вместе с Эскадией и Обулкулой); Oros., V, 4, 12 Buccia (в наиболее авторитетных рукописях). Трудность состоит в том, что смысл соответствующих эпизодов у Орозия и Аппиана совершенно различен (67, 284 и 287). У Орозия читаем: «Фабий… отогнав врагов, освободил город Букцию, который осаждал Вириат, и принял капитуляцию от нее и от других укрепленных местечек (Fabius… Bucciam oppidum, quod Viriatus obsidebat, depulsis hostibus liberavit et in deditionem cum plurimis aliis castellis recepit)». Вероятно, Орозий свел воедино таким образом «освобождение», а затем «взятие». У Аппиана Сервилиан сначала спешит со своим войском в Итукку (ές 'Iτύκκην) и после первоначальных успехов и последующих поражений вынужден был в конце концов возвратиться вновь в Итукку (ές 'Iτύκκην), причем неясно, идет ли речь при первом нападении об успешной попытке снятия осады, которая может быть идентична тому, что описано у Орозия (А. Шультен связывает между собой сообщения (Эрозия и Аппиана (68, 290), взятие Гемеллы — Schulten A. Viriatus. S. 224. Anm. 4), и затем позже о возвращении к собственному опорному пункту, или же сначала имела место попытка захвата, а затем возвращение к еще не завоеванному городу — так полагает А. Шультен (Schulten A. Viriatus. S. 223—224). Первая гипотеза представляется мне более вероятной, поскольку вряд ли правильно предполагать отступление к враждебному ему городу. Сложность, однако, состоит в том, что в имеющихся у нас сведениях о судьбе города у Аппиана, очевидно, есть пробел (с учетом присущей Аппиану краткости допустить это не так уж трудно): между взятием Тукки Вириатом (Арр. Iber., 66, 282) и снятием с него осады Сервилианом (67, 284) должен был произойти переход города на сторону римлян, после отступления Сервилиана (67, 287) и перед тем, как город завоевало войско лузитан (68, 290, Гемелла), он должен был переметнуться к Вириату. Это в принципе полностью соответствует картине, нарисованной Диодором (XXXIII, 7, 5—6). Басня, которую рассказывал Вириат туккиицам, явно относится к последнему периоду, когда он владел Туккой. В пользу этого говорит то, что басня рассказана для того, чтобы обеспечить верность туккийцев Вириату. Пожалуй, именно таким образом лучше всего примирить между собой сообщения о Тукке. Я считаю вполне вероятной тождественность Итукки Аппиана Тукке Диодора, а также Tucci col. Aug., поскольку она обладала важным стратегическим значением, которое и давало повод для ее упоминания в описании исторических событий. Труднее объяснить, почему Аппиан использует два различных названия: в 66, 282; 67, 284 и 287 — Итукка, в 68, 290 — Гемелла. Проще объяснить это тем, что в его источниках имелись расхождения или предлагались разные формы.
