Андрей Васильченко - 100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
Через несколько часов после начала наступления противнику удалось выйти к Замолю. Восемь его танков и мотопехота вошли в село с юга, но были тут же выбиты контратакой учебного батальона капитана В.П. Месхи. Приданная нам из армейского резерва батарея тяжелых пушек вела огонь прямой наводкой. Ее 50-килограммовые снаряды разбивали «в щепу» толстую броню «тигров» и «фердинандов».
В этот-то момент к нам в Замоль, на командный пункт, приехала группа генералов из армейского и фронтового штабов, в их числе член Военного совета армии полковник Д.Т. Шепилов и командующий артиллерией генерал-майор М.П. Цикало.
— Тяжелая бьет? — спросил Цикало прямо с порога.
— Да, тяжелая. 152-миллиметровая.
— А ведь где-то близко…
— Совсем близко. На огородах, в западной части села. Ведет огонь прямой наводкой.
Генерал Цикало укоризненно посмотрел на меня, но объяснить ему, почему мы вынуждены использовать тяжелую артиллерию для стрельбы по танкам, я не имел времени…
— Алло! Слушаю!
Звонил как раз командир этой батареи. Он сообщил, что автоматчики противника приблизились к огневой позиции, не дают орудийным расчетам стрелять по танкам, пытаются прорваться к пушкам.
— К вам, — говорю ему, — уже направлена рота курсантов из учебного батальона.
Командир батальона капитан Месхи подтвердил, тоже по телефону, что курсанты уже гонят автоматчиков прочь от батареи. Таким образом, бросив в бой все, что было под руками, мы пока удержали Замоль.
— Что так торопишься говорить, Дмитрий Аристархович? — ответил я на вызов командира 7-й дивизии полковника Дрычкина. — Жмут сильно гитлеровцы?
— Напирают. Опять там же, севернее нас, на перекресток дорог. Тридцать танков, до двух батальонов пехоты…
— Держишься?
— Держусь. Может быть, подкрепите чем-нибудь?
— Только огнем. Больше ничего нет. Как у тебя связь с Павлом Ивановичем Афониным?
— У Павла Ивановича что-то непорядок. Он мне не отвечает. А у вас, вижу, бой идет на окраине?
— Да, артиллеристы охотятся за «тиграми»… Окажи содействие Афонину.
— Что там нового у Дрычкина? — спросил член Военного совета Шепилов.
— Опять — танки. Не пройдут. Там уже встали истребительные и гаубичные дивизионы. По этому же району даем сосредоточенный огонь тяжелых орудий… У Афонина вот что-то неясное…
Тут офицер-оператор доложил, что противник еще потеснил 5-ю дивизию. Афонина нет на командном пункте. Связи с ним нет!
Это был критический момент боя. Полки 5-й дивизии отходили правее и левее Замоля. Пехота и танки врага опять приблизились к южной околице села.
Тревожные сообщения поступали со всех сторон:
— Пятнадцать танков готовятся атаковать высоты 203 и 214…
— Тридцать бронеединиц и до двух батальонов пехоты движутся в направлении высоты 149…
— Десять танков с пехотой овладели северной частью села Баклаш. Отмечено движение до семидесяти автомашин, в том числе с орудиями на прицепе, и до сорока танков из Шереда на Замоль…
Наш командный пункт работал с полной нагрузкой. Начальник штаба Забелин вызывал авиацию бомбить эту колонну и подступы к высоте 149. Начальник оперативного отдела передавал командиру 5-й дивизии приказ восстановить положение к северу от деревни Баклаш. Корпусной инженер готовил резерв противотанковых мин.
В этот момент несколько снарядов разорвались близ нашего домика, а два угодили прямо в него, отвалив угол. Зазвенели и посыпались на пол стекла, пахнуло пороховой гарью. На улице началось движение. Машины, повозки выезжали из-под обстрела, связисты устраняли обрывы в проводной сети.
— Трудно управлять корпусом в таких условиях. Надо перенести командный пункт, — сказал член Военного совета Шепилов. — Запасный КП есть?
— Есть. В Патке.
— Готов к действию?
— Готов. Там уже сидит оперативная группа.
Шепилов позвонил командующему армией, обрисовал обстановку и, обернувшись ко мне, сказал:
— Командующий армией разрешил вам переместиться в Патку. А каким путем вы это сделаете? Не накроют вас огнем?
— Путь есть — в тыл от этого домика, а там — прямо по дороге…
На душе у меня сразу стало легче — с нового КП управлять корпусом будет гораздо удобнее.
Пока мы переезжали в Патку, начальник штаба генерал Забелин с несколькими офицерами оставался в Замоле, чтобы управление дивизиями ни на минуту не прерывалось».
Тем временем из 9-го горнострелкового корпуса СС в штаб группы армий «Юг» шли тревожные и неутешительные сообщения: «Боеприпасы пулеметам, минометам и артиллерии не поступали по воздуху с 9 января. Запасов снарядов и мин хватит только до 12 января. Продовольствия и горячего хватит только до 10 января. В Будапеште скопилось 3880 раненых, из которых 1400 не могут передвигаться сами. Положение критическое, надо срочно искать выход».
Принимая во внимание это сообщение, можно представить, в каком бедственном положении находилось гражданское население венгерской столицы. Особо плачевным оно было в тех районах, где шли затяжные бои. Один из подобных горожан вспоминал после войны: «Раздается грохот, и через всю комнату летят стеклянные осколки. Я бросаюсь на пол к стене. Первым движением я хватаю еду с плиты и прячусь под стол, где меня не может ничем задеть. Внезапно дом сотрясают два разрыва снарядов. Я бессильно лежу и ожидаю, что будет дальше. Чувствую лишь, как в разбитое окно врывается холодный воздух. В полумраке я не могу толком понять, что же произошло. Поскольку больше не было никаких взрывов, вскакиваю и несусь в подвал. Надо Посмотреть, что творится там. На темной лестнице сталкиваюсь с людьми, которые мчатся наверх… Из-под обломков мы вытащили двух женщин, которые были тяжело ранены».
10 января подразделения дивизии «Фельдхеррнхалле» в течение ночи покинули Юпешт. Отойдя на новый оборонительный рубеж, они так и не смогли удержаться у северной насыпи железной дороги. Советские войска вовремя заметили отступление и стали преследовать немцев. В итоге части Красной Армии смогли не только взять железнодорожную станцию Андьалфёльд, но и закрепиться на проходивших рядом с ручьем Ракош улицах Леель и Ваци. Вокзал Ракошрендезё был полностью захвачен советскими войсками. Немцы смогли остановить советское наступление лишь к западу от вокзала на улицах Сента-Ласло и Татая.
Советские и румынские части значительно превосходили по численности отряды салашистов, которые закрепились на Мексиканской улице. Они смогли проникнуть не только в перелески городской рощи, но начать ближний бой в одном из цехов находившегося поблизости завода. Ситуацию удалось исправить, когда в этот район было переброшено около 300 человек из состава жандармской военной группы и две роты штурмового батальона будапештской полиции. Они смогли выбить красноармейцев из рощи и закрепиться на северо-востоке этого района. Эта вылазка была совмещена с контратакой некоторых подразделений 13-й танковой дивизии. Она была нацелена на Американский проспект и улицу Коронг. Но контратака захлебнулась. Дело в том, что в ней принимали участие экипажи легкого полицейского танка типа «Ансальдо», который считался устаревшим еще во времена абиссинской войны. Его бронирование было настолько ничтожным, что его можно было прострелить с близкого расстояния из винтовки или карабина. В итоге более 50 % принимавших в этой операции венгров погибло. Красноармейцы не только отбили контратаку, но и погнали венгров вплоть до Аренной улицы (сейчас улица Дожа Дьердя). От полного уничтожения их спасла лишь дерзкая вылазка штурмовой роты, которой командовал Тибор Кубиньи. Эта штурмовая рота предприняла собственную контратаку в тот же самый день и смогла при поддержке двух немецких танков отвоевать половину городской рощи. Об ожесточенности боев в перелесках городской рощи говорит хотя бы тот факт, что за них к званию Героя Советского Союза было представлено двое красноармейцев. Ожесточенные бои шли и в городском парке (не путать с городской рощей). На юге Пешта гвардейские стрелковые подразделения Красной Армии продвигались вперед по Шорокшарской улице. С каждым часом они приближались к Францштадтскому вокзалу. Взятие острова Чепель было почти закончено.
11 января бои перенеслись во внутренние районы Будапешта и городскую канализацию. Советские разведчики теснились в узких проулках, проникая в ночном мраке за условную линию фронта. Руины зданий были хорошим прикрытием для вылазок. Для этого можно было использовать тоннели метро, но станция у городской рощи была заминирована. К тому же, некоторые выходы в результате артиллерийских обстрелов завалены обломками. На севере Пешта 25-я гвардейская стрелковая дивизия вышла на линию Андьяфёльдер — ручей Ракош. Немецкие части удалялись по вымершим улицам, переходя от фабрики к фабрике в направлении Кольца Роберта Каройя. Советские солдаты, опасаясь засад, не спешили следовать за ними. На улицах Пешта неожиданно возникла широкая нейтральная полоса.
