Христиан Девет - Война буров с Англией
Между тем генерал Гаттинг напал на англичан сзади и тем принудил их передние отряды, бывшие уже в это время недалеко от женского лагеря, едва не сделавшегося таким образом добычей неприятеля, повернуть назад на помощь к арьергарду. Но тем не менее генерал Гаттинг не мог справиться один с огромною массою англичан и должен был оставить свою позицию, потеряв двух человек убитыми и трех ранеными. Один из убитых был храбрый фельдкорнет Клоппер из кронштадтского отряда.
Когда подошли мы: я, генерал Вессельс и коммандант Германус Бота, генерал Гатгинг только что отступил.
Я видел, что все англичане были конные, числом приблизительно около 1000 человек, и, кроме того, имели при себе три орудия. Я обошел англичан справа и послал рапорт генералу Принслоо, с тем чтобы нам оказаться как спереди, так и сзади неприятеля, направившегося в это время по дороге к Линдлею; таким образом, мы могли бы сделать совместное дружное нападение. Но в это время начался страшный ливень с градом, что заставило англичан остановиться у фермы Викториаспрейт.
Дождь лил ручьями, и это помешало генералу Принслоо быстро прибыть ко мне, а тем временем солнце село и стало темно.
Вследствие того что наши лошади очень устали от погони за англичанами, а бюргеры, в большинстве случаев не имевшие дождевых плащей, промокли до костей, я решил отложить нападение до следующего дня. Я думал к тому же, что англичане далеки от тех мест, откуда они могли бы получить подкрепления, и потому свободно можно их оставить в покое до следующего утра. Я никак не предполагал, чтобы они в ту же ночь пустились в бегство! Это решительно не приходило мне в голову, когда мы легли спать в 5 милях от них к северо-востоку, а генерал Принслоо со своими бюргерами к юго-востоку.
На ночь мы поставили вокруг лагеря обыкновенную ночную стражу.
И вдруг утром, послав разведчиков для того, чтобы узнать о движениях англичан, мы, к крайнему удивлению, узнаем, что англичане бежали ночью по направлению к Гейльброну, за 18 миль от нас. Они оставили в лагере пять нагруженных возов и одну повозку, а переходя через Кароспрейт, выбросили еще на дороге массу клажи, состоявшей из муки, овса, брезентов, палаток и пр. По-видимому, они повыкидали все это для облегчения возов.
Когда я узнал об этом, то они были уже так далеко от нас, что мы все равно их не могли бы догнать до Гейльброна. Насколько я мог потом разузнать, это была колонна полковника Римингтона. После этого я направился со своим отрядом к бывшему селу Линдлею. Я говорю к «бывшему», так как место это уже не могло более называться селом: оно было все выжжено дотла, а церковь и дом пастора были заколочены.
Прошли первые весенние дожди, поле зазеленело великолепно, трава быстро пошла в рост.
Я решился подольше остаться в Линдлее, чтобы дать возможность лошадям поправиться, так как нечего было и думать давать им корм: то немногое, что нам осталось после англичан, далеко не хватало на все количество лошадей. Мы смело могли остаться в Линдлее 10–12 дней, и все-таки наши лошади не совсем поправились. На них появилась какая-то накожная болезнь, до тех пор совершенно неизвестная в обеих республиках, которая совсем не поддавалась лечению.
Из Линдлея я послал комманданта Иоханнеса Мейера, состоявшего в моем штабе, с 40 бюргерами в Капскую колонию. С ним вместе отправился храбрый Виллем Преториус, о котором я упоминал уже раньше. Если бы коммандант Мейер имел достаточно времени в Капской колонии, чтобы собрать большой отряд, то можно было бы убедиться в том, что среди молодого поколения оранжевцев, к которому принадлежал и фельдкорнет Преториус, были уже люди такого крепкого закала, каких мало встречалось до войны.
8 декабря появились из Кронштадта три английские колонны.
Я оставался в Линдлее, имея в виду выследить полковника Бекера, и ждал случая. Мне тем более хотелось этого добиться, что я знал, что под его начальством некий Берг, изменник, делал постоянные нападения из Винбурга с 400–500 кафрами. Так, например, случилось, что он со своими кафрами еще несколько месяцев тому назад напал при Дорнберге на часть отряда Газебрука, причем четыре бюргера были изуродованы и умерли ужасной смертью.
Подобных случаев было несколько, хотя я не могу их все перечислить. Но при многих расследованиях дававшиеся под присягою показания записывались и в виде официальных данных в копиях были препровождаемы лорду Китченеру[67]. Оригиналы этих документов попали в руки англичан, но по моем прибытии в Южную Африку я надеюсь их восстановить. Теперь же я говорю об этом, чтобы понятно было, почему мне так хотелось напасть на колонну полковника Бекера.
Я занял позицию напротив колонн, пришедших из Кронштадта, к северо-западу от Линдлея. Тут я имел несколько стычек с ними и, когда стемнело, двинулся к востоку. Затем я обошел их с юга и, став сзади Каффескопа, стал поджидать, когда полковник Бекер подойдет из Винбурга, так как я знал, что он обыкновенно действовал совместно с силами, стоявшими в Кронштадте.
Три колонны прошли на следующий день близко от Либен- сбергфлея между Вифлеемом и Рейцом. Оттуда они повернули назад между Линдлеем и Рейцом в Кронштадт. В одной из этих колонн находился Пит Девет, принадлежавший к перебежчикам.
Простояв два дня у Каффескопа, я отправился с моим отрядом через Фальсхривир и узнал своевременно, что одна из колонн с обозом направилась из Гаррисмита к Вифлеему.
Считая своим долгом напасть на эту колонну, я быстро повернул назад, но сообразил, что не мог бы ее нагнать, не доходя Вифлеема. Тогда я решил остаться в 15–16 милях к северо-востоку от Вифлеема, чтобы увидеть, пойдет ли она к Гаррисмиту.
Она осталась на одном месте до утра, а потом выступила на Гаррисмит. Я разделил свой отряд на два и поместил 500 человек сзади Лангберга с восточной стороны, в 14–15 милях от Вифлеема, а 200 человек позади мелей Тейгерклоофа, где дорога в Гаррисмит пересекает реку.
Я отдал строгий приказ обоим отрядам, чтобы немедленно после того, как они услышат мою пальбу из орудия Максим- Норденфельдта, они спешили бы ко мне с обеих сторон.
Неприятель был в числе 700–800 человек и имел при себе две пушки.
Я уставил свое орудие Максим-Норденфельдта на восточной стороне Тейгерклоофа, на круглом холме, и спрятался, чтобы не быть замеченным и в то же время чтобы подпустить англичан подойти близко к нам без огня. Мне удалось спрятать бюргеров так, что англичане действительно их не заметили, несмотря на то что подошли на расстояние 1000 шагов от Тейгерклоофа.
Несколько неприятельских разведчиков подошли даже очень близко к бюргерам. Когда я увидел, что они заметили последних, я приказал капитану Мюллеру выйти из-за холмика, позади которого он находился, а сам немедленно вскочил на лошадь и спустился в карьер с горы к бюргерам. Я был еще на полпути к ним, когда капитан Мюллер открыл огонь. Ура! Я думал, что уже выиграл сражение и что вся колонна сейчас сдастся. Каково же было мое горькое разочарование, когда я увидел, что из 500 бюргеров бросилась в атаку не более как третья часть их. Две трети же остались на месте, и как я ни старался, я не мог их заставить сдвинуться.
Тут уж пошла неудача за неудачей. Понесшиеся было в атаку бюргеры, увидев, что большая часть их товарищей осталась на месте, повернули назад, но все-таки лишь после того, как напали на англичан с четырех сторон. Сражение было очень непродолжительное, но ожесточенное.
Так как я не видел уже более возможности заставить остальных бюргеров двинуться в атаку, то нам пришлось отступить к югу от Ландберга. Потери наши состояли из двух убитых и
9 раненых, из которых потом еще двое умерли. О потерях англичан мы не могли ничего знать, но мы видели, что их медицинский персонал был очень занят на поле сражения. Позднее мы слышали, что они пострадали гораздо сильнее нас.
Глава XXXIII
Взятие английского лагеря при Твеефонтейне
Английская колонна отошла к Гаррисмиту. Я собирался сделать что-нибудь по возможности крупное. Для этого я направился к северо-востоку от Вифлеема, спрятал своих людей около Тейгерклоофа, где нашлись хорошие пастбища, и стал обдумыват свой план.
Лагерь полковника Фирмана стоял между Вифлеемом и Гаррисмитом, около моста на Эландсривире, где строились в это время блокгаузы между двумя названными селами. Этот лагерь был так хорошо укреплен, что его невозможно было взять штурмом, и я знал, что полковник Фирман, будучи уведомлен о том, что я нахожусь где-нибудь поблизости, не даст мне возможности на него напасть.
Поэтому я должен был придумать средство заставить англичан выйти из укрепления.
С этою целью я немедленно вызвал комманданта Яна Якобса с 50 людьми из Витцисхука. Я рассказал ему о своей тайне и велел идти назад со всеми 50 бюргерами, но так, чтобы полковник Фирман это видел. Он должен был заставить некоторых из своих фельдкорнетов рассказывать в кафрских селениях, прилегавших к английскому лагерю, что я, приказав ему явиться с 50 бюргерами, отослал его обратно в округ, так как я со своим отрядом должен уйти в Винбург.
