Хазанов Дмитрий - 1941. Война в воздухе. Горькие уроки
Надо сказать, что донесения о многочисленных победах в воздухе поступали и ранее. Но в данном случае гибель двух Bf109F-4 подтвердил противник. Самолеты фельдфебеля Ф. Шлоссера (F. Schlosser) и унтер-офицера П. Эберхарда (P. Eberhardt) последовательно оказались сбиты оборонительным огнем стрелков, и летчики примерно по часу провели в море на небольших спасательных плотиках, пока «хейнкели» из 8-го спасательного отряда их не подобрали.
Как это ни удивительно, но части «Авиационного командования Добруджа» пострадали наиболее сильно; в 20-х числах июля в боеготовом состоянии иногда имелось не более чем две-три летающие лодки. Аварии и катастрофы были вызваны техническими неисправностями, ошибками в технике пилотирования, особенно в туман, а одна итальянская савойя, вероятно, была взорвана подпольщиками, скрытно доставившими на борт магнитную мину. Поскольку немецкие и румынские летающие лодки неоднократно обстреливались пулеметами советских ДБ-3 и МБР-2, то их при патрульных полетах над морем теперь часто прикрывали «мессершмитты».
26 июля при «охоте» над заливом за советскими самолетами Bf109F-4 (Wr. 8300) сам оказался сбит. За боем наблюдал уже упомянутый лейтенант А. Дикфельд. Он хорошо помнил о том, как в сентябре 1940 г. едва остался жив: после повреждения мотора истребитель спланировал в воды Ла-Манша, и только благодаря везению летчик сохранил жизнь, не попав к тому же в плен к англичанам. Теперь в аналогичное положение попал его товарищ по группе, к которому фортуна оказалась не столь благосклонной. Дикфельд отмечал: «Румынские сторожевые катера сообщили о подходе к берегу в ночное время советских летающих лодок, пытавшихся минировать фарватер у входа в порт. Необходимо было обязательно сорвать их акцию. Поэтому мы неоднократно высылали по две пары истребителей для поиска этих «птичек» над Черным морем. Но наши действия напоминали поиск иголки в стоге сена. Ведь дальность «мессеров» была невелика, что заметно сокращало шансы на успех. К тому же истребители были смертельно опасными для наших врагов только днем при хорошей видимости…
Снизившись насколько возможно, ведомый летчик долго не мог ничего обнаружить в вечерней дымке. Тогда он разогнал истребитель в пикировании, выйдя в горизонтальный полет над самой поверхностью воды, а затем перешел в набор. Заметив силуэт самолета, он сообщил по рации: «Летающая лодка!» – и тут же ощутил трассирующие пули, направлявшиеся в радиатор собственного мотора (МБР-2 пилотировал ст. лейтенант А. Комаров, а меткую очередь выпустил сержант Н. Ващенко. – Прим. авт.). Кабина наполнилась дымом, мотор остановился, и летчику ничего не оставалось, как воспользоваться парашютом… После сообщения о случившемся из Констанцы вылетели четыре немецкие летающие лодки, которые весь следующий день провели в поисках. Но все было тщетно: ни сбитого летчика, ни русских амфибий, ни самих «иванов» обнаружить не удалось…»
По воспоминаниям Дикфельда, над водой был сбит фельдфебель Ф. Шлоссер, а согласно германским документам неудача постигла фельдфебеля Э. Тепана (Е. Tepan), который погиб. Это был один из последних воздушных боев группы III/JG52 над Констанцей – через несколько дней часть, пополненную новыми машинами, перебросили на Восточный фронт, на аэродром Белая Церковь, где она приняла участие в битве за Киев. Ей на смену из Цилистеи вернулась серьезно потрепанная в предыдущих боях группа I(J)/LG2 (два отряда разместились на аэродроме Мизил, а один – на хорошо освоенном аэродроме Мамайя).
К концу июля над Румынией и ее территориальными водами было потеряно 18-20 немецких или румынских истребителей и 55-60 советских самолетов из состава ВВС КА и ВВС ЧФ, преимущественно типа ДБ-3. Число боеготовых машин в 63-й авиабригаде сократилось примерно вдвое. Так, во 2-м мтап майора А.Г. Бибы количество исправных машин сократилось с 71 до 36. Аналогичное положение наблюдалось в 40-м бап, который после гибели 20 июля подполковника А.И. Мохирева принял майор В.Ф. Злыгарев. Значительно недоставало экипажей, подготовленных к действиям ночью, в усложненных метеоусловиях, на высотах до 9000 м. В выучке молодых летчиков бомбардировочной и минно-торпедной авиации имелись существенные недочеты. Переданная в состав 40-го бап в первые дни войны 6-я бомбардировочная эскадрилья войск НКВД (на СБ) оказалась полностью небоеспособной, поэтому, строго говоря, не могла считаться пополнением.
Прибытие авиагруппы I(J)/LG2 капитана Г. Илефельда (Н. Ihlefeld) (на ее вооружении имелись уже устаревшие Bf109E) пришлось на период времени, когда советская авиация вновь приступила к активным действиям по объектам Констанцы. Подчеркнем, что 4-й авиакорпус ДД с 22 июля по 8 августа выполнил всего 18 ночных самолето-вылетов, в ходе которых бомбились объекты в Джурдже, Морени, Констанце, и в рейдах вновь участвовали преимущественно самолеты ВВС ЧФ. Так, во второй половине дня 1 августа приближавшаяся на высоте 4500 м шестерка Пе-2, ведомая комэском-5 40-го бап майором И.И. Морковкиным, была атакована несколькими румынскими истребителями, один из которых был сбит оборонительным огнем и почти вертикально врезался в воду в 500 м от берега, а летчик погиб. Наша группа с пикирования атаковала плавучий док и корабли в порту.
Вспыхнули два крупных резервуара с нефтью, но один из них немецким солдатам удалось спасти. Все самолеты эскадрильи Морковкина после посадки на аэродроме Кача нуждались в ремонте, а в одной из «пешек» насчитали более 80 пробоин. Дешифрирование снимков установило: достигнуто два попадания в корабль неустановленного типа, пять попаданий в мол и одна достаточно крупная бомба ФАБ-250 угодила в плавучий док, где находился румынский эсминец. Впоследствии сообщалось, что в тот день сел на грунт транспорт «Дуростор» и утонул буксир «Амфгенс»
Проведенная в тот же день другим подразделением Пе-2 разведка показала, что акватория порта Констанцы и причалы буквально целиком заполнены стоящими судами и кораблями, среди которых удалось идентифицировать подводную лодку, два эсминца, три минных заградителя, шесть крупных транспортов… Большое количество цистерн и пульмановских вагонов было сосредоточено на портовых железнодорожных линиях. Немцы и румыны попытались оказать противодействие, но перехватить советские скоростные бомбардировщики и разведчики не смогли.
Тем временем в штаб немецкой авиационной миссии поступило тревожное сообщение: группа советских бомбардировщиков неустановленной численности осуществила крупные минные постановки. Румынское командование усомнилось в правдивости донесения (слишком много мин неожиданно появилось!), но вылетевшие Не59 подтвердили: новое минное поле обнаружено в районе острова Серпилор. Повторная разведка выявила, что минное поле в действительности оказалось… огромным скоплением медуз. Однако радоваться было рано, обстановка не давала союзникам времени на размышления. Генерал В. Шпайдель предполагал, что мощный удар по Констанце будет осуществлен в ближайшие дни, и не ошибся. Последовал приказ перебазировать на аэродром Мамайя всю группу I(J)/LG2.
Около 15 ч 3 августа к береговым сооружениям и порту приблизилась первая группа из 8 ДБ-3 из 2-го мтап, ведомая зам. командира 2-й эскадрильи капитаном Ф.Д. Гапоненко. Под каждой машиной была подвешена тяжелая бомба ФАБ-1000. Вслед за первой группой к Констанце вышли 18 СБ и 10 ДБ-3, а завершающий удар после 17 ч нанесли 6 Пе-2. Последние неожиданно встретили немецкий связной FW58, обстреляли его, но сбить не смогли.
Противодействие ПВО противника запоздало – сильный огонь зенитки открыли после сброса бомб, а вражеские истребители вступили в бой, когда наша группа отходила от цели.
Кроме указанных тяжелых бомб, на Констанцу упали 18 ФАБ-500, 18 ФАБ-250 и 102 ФАБ-100. Вероятно, именно тогда порт наиболее сильно пострадал: сгорели пять нефтебаков, склады и мастерские, а товарная станция и молы порта на несколько суток вышли из строя. Расположенная на Южном причале немецкая зенитная батарея была уничтожена вместе с личным составом. Серьезные повреждения получили эсминец «Реджере Фердинанд», минные заградители «Адмирал Мурджеску» и «Кароль», плавбаза «Констанца», канонерские лодки «Капитан Думитреску Константин» и «Локотенет Командор Стихи Эуджен», другие, более мелкие корабли и суда, но все они остались на плаву
Немецкие летчики, среди которых были известные германские асы обер-лейтенант Э. Клаузен (Е. Clausen) и лейтенант Ф. Гайсхардт (F. Geisshardi), доложили об уничтожении двух ДБ-3 и четырех СБ. На две победы претендовали румынские истребители и еще на две – немецкие зенитчики. Но реальные успехи противника оказались скромнее: на свои аэродромы не вернулись три наших бомбардировщика и среди них машина капитана Гапоненко. В ходе боя был поврежден ДБ-3 лейтенанта И.И. Жолдака. Однако при попытке добить машину летчик резко сманеврировал и ударил крылом по атаковавшему «мессершмитту»; фельдфебелю В. Шайбу (W. Scheib) ничего другого не оставалось, как покинуть кабину над водами залива, воспользовавшись парашютом. Быстро надув шлюпку, пилот стал подавать сигналы дымовыми шашками, и его спасли. Судьбы 11 наших сбитых авиаторов остались неизвестны; в отчете 8-го спасательного отряда указано, что не удалось поднять из воды ни одного русского.
