Олег Соловьёв - Русские масоны. От Романовых до Березовского
В беседе с Николаевским Гальперин поведат в 1928 г.: «Я сам вошел в ложу, кажется, в 1911 г. Привлекли меня Керенский и Барт, сын Г.А. Лопатина. Во время первых разговоров речь шла о моем отношении к вопросу о желательности создания организации, которая согласовывала бы действия разных политических партий, поскольку они борются против самодержавия». Тот выразил готовность вступить туда и перед посвящением сообщил о масонском характере. В итоге его приняли в братство иод председательством А.А. Демьянова, название которого не установлено. Далее освещаются особенности общества, совпадающие в главном с рассказом Некрасова. Тремя годами раньше известный лидер меньшевиков С.Н. Чхеидзе сообщил Николаевскому: «Как-то раз — это было в 1910 г. — ко мне подошел член Государственной думы Степанов, левый кадет, и спросил меня, не нахожу ли я возможным вступить в организацию, которая стоит вне партий, но преследует политические задачи и ставит своей целью объединение всех гцюгрессивиых элементов». Чхеидзе догадался, что именно коллега имел в виду, и дал согласие. Таким путем он стал масоном и даже был позднее кооптирован в Верховный Совет. Затем он вовлек туда земляка из меньшевиков Е.П. Гегечкори191.
Наконец, гораздо позже А.Ф. Керенский изложил в мемуарах собственную версию. «О моем участии попросили в 1912 г., сразу после избрания в IV Думу. После серьезных размышлений я пришел к выводу, что мои собственные цели совпадали с целями общества, и принял предложение вступить в него. Хотел бы подчеркнуть, что наше общество было неправильной масонской организацией. Во-первых, необычность его состояла в разрыве связей со всеми иностранными обществами и приеме женщин. Сложный ритуал с системой степеней отменялся и только сохра-иилась внутренняя дисциплина, которой поддерживалась мораль членов и их способность хранить тайну. Не составлялось ни письменных протоколов, ни списков членов, и эта секретность объясняет факт отсутствия информации о целях и структуре общества». Масоны направляли все усилия к «установлению в России демократии, основанной на широких социальных реформах и началах государственной федерации»192. Адвокат Керенский в свое время защищал обвиняемых на крупных политических процессах. В конце 1905 г. подвергся аресту в связи с делом боевой дружины эсеров, но вскоре был освобожден. Избранный в Госдуму от трудовиков, поддерживал связи с кадетами и другими группировками.
Нельзя пройти мимо путаной вводной статьи В.В. Поликарпова, публикатора показаний Некрасова, с голословными утверждениями, будто те были «полностью сфабрикованы в соответствии с заранее выработанным сценарием» костоломами от НКВД, а советские ученые, дескать, попались на удочку193. И невдомек автору сентенции, который, кстати, неплохо разбирается в проблеме, ибо [юдактировал немало соответствующих статей, что узник Некрасов ничего не выдумывал и не действовал по сценарию, который просто не могли разработать невежественные следователи карательною ведомства. Ведь его сведения по существу совпадают с отрывками сообщений эмигрантов. Право, стыдно за подобную .эскападу коллеги, который походя бросил тень на безвинно расстрелянного видного отечественного деятеля Н.В. Некрасова. Достойный ответ оппоненту дал в редакцию уважаемого журнала В.И. Старцев, крупный масоновед, к сожалению, безвременно покинувший нас («Вопросы истории»).
Конституирование нового масонского союза состоялось летом 1912 г. в Москве при участии Верховного Совета из 25 адептов, включая Балавинского, Брауде, Гальперина, Гегечкори, Керенского, Колюбакина, Коновалова, Мстиславского (Масловского), Некрасова, Оболенского, Чхеидзе и других, а также представителей ряда лож. В докладе Некрасова сообщалось о наличии тогда
в России до 14—15 братств, в том числе в столице империи 5, 3—4 в Киеве, 1—2 в Москве, по одной в Нижнем Новгороде, Одессе и Минске, что считалось достаточным для выделения русских масонов в самостоятельную организацию. Отдельные делегаты сомневались относительно возможности этого без предварительного согласия ВВФ. И предполагали возможность получить такую санкцию впоследствии. Однако большие споры разгорелись по поводу названия общества. Если подавляющее большинство делегатов отстаивали наименование «Великого Востока России», то украинцы, в первую голову известный историк, националист М.С. Грушевский, требовали исключения последнего слова. В результате с трудом достигли компромисса на названии «Великий Восток Народов России». Конвент поручил своему исполнительному органу выработать устав и разослать его для ознакомления ложам, дабы в последующем его утвердить. Верховный Совет занимался в основном созданием лож, контролем за приемом новых членов в старые ложи и рассмотрением других органи-зационных вопросов. Образуемые братства стремились группировать по роду занятий большинства членов, что привело к появлению думской ложи, литературной, военной и др. Исключительно большое внимание Верховный Совет уделял первой из них, куда входили депутаты Ефремов, Коновалов, Волков, Степанов, Ко-любакин, Орлов-Давыдов, Демидов, Некрасов, Керенский, Чхеидзе, Скобелев, Гегечкори, Чхенкели1.
Уже из приведенных сведений Гальперина явствует наличие некоего внутреннего ядра ВВНР в лице далеко не всех лидеров кадетов, прогрессистов, трудовиков, меньшевиков, эсеров, народнических групп, которые, конечно, были в состоянии оказывать влияние на выработку линии своих партий, но она не могла быть определяющей. Вне масонов оставались такие видные либеральные и левые деятели, как Милюков, Набоков, Гучков, Плеханов, Мартов, Дан, Гоц, Церетели и многие другие, никогда не позволившие бы руководить собой со стороны пусть и масонского общества. Так в дальнейшем и оказалось.
Следующий масонский конвент состоялся летом 1913 г. в Петербурге. Он принял предложенный проект устава и поручил
Верховному Совету издать его конспиративно в виде книги об итальянских революционных карбонариях начала XIX в., которую якобы написал Мстиславский под псевдонимом Сидоренко1. Этот документ, впервые введенный в научный оборот В.И. Старцевым по коллекции Б.И. Николаевского, заслуживает отдельного рассмотрения. Датирован он второй половиной 1912 г. Задачи и цели Ордена (без указания названия) сформулированы так: «Создание связанного моральной общностью и взаимным доверием братского ордена; братья сохраняют свободу политического действия, но стремятся к утверждению и защите прав человека и гражданина». Он состоит из братьев и сестер, посвященных одной из лож, или делегации Верховного Совета, имеет две степени: ученика и мастера. Обязанности адептов изложены в формуле при посвящении. Вот полпый его текст. «Обещаю любить братьев моих масонов. Защищать их в опасности, хотя бы жизни моей грозила смерть. Обещаю хранить орденскую тайну. Не раскрывать существование братства, хотя бы я был спрошен об этом на суде, не раскрывать ничего, что я узнаю как брат. Обещаю исполнять постановления ложи и высших масонских властей». Далее излагались особенности построения и функционирование лож, полномочия их офицеров, состоящих из венерабля (досточтимого мастера), двух наблюдателей, оратора, казначея и секретаря.
Раздел «Орденская тайна» состоял из шести пунктов: обязательств «хранить в тайне как само существование ордена, так и все, что касается его состава, планов и деятельности», «все сообщенное в братском порядке или ставшее известным в заседаниях ложи», «братья знают лишь членов своей ложи, венерабль знает секретаря Верховного Совета», «все относящееся к орденской тайне не должно быть излагаемо на письме», «письменные ответы испытуемого и баллотировочные записки немедленно сжигаются в самой ложе». Единственным наказанием за нарушение «орденских обязанностей» было «усыпление» адепта, состоящее в освобождении от исполнения его обязанностей. Верховный Совет имел право «усыпить» и ложу за нарушение орденских обязанностей. Устанавливалось пожизненное сохранение братьями орденского звания, но каждый брат мог «уснуть», сообщив о таком решении своей ложе. Вместе с тем «уснувшие» и «усыпленные» братья «остаются связанными обетом хранения орденской тайны». Два последних пункта касались прерогатив конвента как высшего законодательного органа, устанавливающего основные положения работ на предстоящий год, и Верховного Совета в качестве «верховного руководителя орденских работ, хранителя орденских традиций, высшего судьи ордена и исполнителя решений конвента», избираемого на год в составе 6—18 членов. Он работает в порядке ложи и сносится с ними через секретаря и вене-раблей194.
Сравнение настоящих положений с уставами и регламентами иностранных послушаний, включая Великий Восток Франции, убеждает в разительных отличиях по форме и существу, что заставляет считать ВВНР, подобно свидетельству Керенского, лишь неправильной масонской организацией. Это подтверждается уже крайним лаконизмом содержания при неразработанности первого раздела, касающегося целей и задач общества, отсутствия упоминаний полномочий лож и порядка их взаимодействия с Верховным Советом, мер взысканий в отношении ослушников, не раскрыт и термин «усыпление», способы обжалования такового и восстановление прежнего качества. Бросается в глаза недоработка составителей в закреплении участия женщин. Сперва говорится о составе Ордена из братьев и сестер, но затем последние не упоминаются и речь идет только о мужчинах. Из устава полностью выпала эзотерическая сторона, отсутствуют ссылки на старинные обычаи и традиции, -признаваемые всеми масонами. Не упоминается даже принадлежность к всемирной масонской семье. Наконец, сохранились лишь две степени вместо трех. Одним словом, ни одна иностранная орденская федерация не могла признать законности подобной организации, хотя единичные попытки добиться этого и предпринимались отечественными адептами.
