Уильям Ширер - Взлет и падение третьего рейха (Том 2)
«В Англии все полны любопытства и постоянно спрашивают: „Почему он не приходит?“ Будьте спокойны. Будьте спокойны. Он идет! Он идет!»
Слушатели нашли шутку весьма забавной, но вместе с тем восприняли ее и как недвусмысленное обязательство. Что касается бомбардировок, то начал он с обычной фальсификации, а закончил зловещей угрозой:
«Ну теперь… мистер Черчилль демонстрирует новое порождение своего ума — ночные воздушные налеты. Черчилль осуществляет эти налеты не потому, что они обещают принести значительный эффект, а потому, что его авиация не смеет летать над Германией в светлое время… в то время как немецкие самолеты летают над английской землей каждый день… Едва увидев огоньки на земле, англичанин бросает бомбу… на жилые кварталы, фермы и деревни».
И тут же последовала угроза:
«В течение трех месяцев я не отвечал, так как верил, что подобному безумию придет конец. Но мистер Черчилль воспринял это как признак нашей слабости. Теперь мы ответим налетом на налет.
Если английская авиация сбрасывает две, три или четыре тысячи килограммов бомб, то мы будем сбрасывать на них за одну ночь 150, 230, 300 или 400 тысяч килограммов».
В этом месте, согласно моим записям, Гитлер был вынужден сделать паузу, так как разразились истеричные аплодисменты.
«Если они заявляют, — продолжал Гитлер, — что усилят налеты на наши города, то мы будем стирать с лица земли их города».
Здесь я отметил, что молодые дамы просто выходили из себя, истерично хлопая в ладоши. Когда они успокоились, Гитлер добавил:
«Мы покончим с этими ночными воздушными пиратами. Да поможет нам бог!»
Судя по моим записям, услышав эти слова, «молодые немки вскочили на ноги, их грудь высоко вздымалась, и они принялись с неистовством выражать свое одобрение».
«Придет час, — закончил свое выступление Гитлер, — когда один из нас рухнет, но это будет не национал-социалистская Германия!»
При этих словах неистовствовавшие девицы издали дикие крики радости и принялись скандировать: «Никогда! Никогда!»
Несколько часов спустя выступление Гитлера передали в записи по радио, и министра иностранных дел Италии Чиано, слушавшего передачу в Риме, оно озадачило. «Гитлер, должно быть, нервничает», — сделал он в связи с этим пометку в дневнике.
Нервозность фюрера послужила существенным фактором при принятии фатального решения переключить люфтваффе с успешных дневных налетов против английских ВВС на массированную ночную бомбардировку Лондона. Это решение имело как военное, так и политическое значение и отчасти было принято в порядке мести за бомбардировки Берлина и других немецких городов, которые представляются булавочными уколами по сравнению с деяниями авиации Геринга в английских городах, предпринятыми с целью подорвать этими опустошительными налетами на столицу волю англичан к дальнейшему сопротивлению. Если это удастся (а Гитлер и Геббельс в этом не сомневались), то, вероятно, отпадет и необходимость вторжения.
Итак, на исходе 7 сентября начался сильнейший воздушный налет на Лондон. Немцы бросили на английскую столицу, как мы уже видели, 625 бомбардировщиков и 648 истребителей. Примерно в 5 часов пополудни первая волна в составе 320 бомбардировщиков под прикрытием истребителей появилась над Темзой и самолеты начали сбрасывать бомбовый груз на Вулидж, на нефтеперегонные заводы, электростанции, склады и доки. Вскоре весь огромный район был охвачен пламенем. Население Сильвертауна оказалось в огненном кольце, и людей пришлось срочно эвакуировать по воде. С наступлением темноты, в 8 часов 10 минут, появилась вторая волна в составе 250 бомбардировщиков. И так до 4.30 воскресного утра немецкие самолеты волна за волной обрушивали на Лондон свой смертоносный груз. В 7.30 вечера налеты возобновились силами 200 бомбардировщиков и продолжались всю ночь. Согласно официальным данным, приводимым английскими историками, за это время в городе погибло 842 человека и было ранено 2347, причинены огромные разрушения. Всю следующую неделю налеты на Англию совершались каждую ночь[70].
И тогда, окрыленные успехом или результатом, который они приняли за успех, немцы решили осуществить на искалеченную, охваченную пожарами английскую столицу мощный дневной налет. Этот налет пришелся на воскресенье 15 сентября и вошел в историю как одно из решающих сражений войны.
Около 200 немецких бомбардировщиков под прикрытием 600 истребителей появились над Ла-Маншем около полудня, держа курс на Лондон. Однако командование английских ВВС было готово к встрече с этой армадой и на экранах радаров вело за ней наблюдение. Немецкие самолеты были перехвачены еще на подходе к столице. Некоторым из них, правда, удалось прорваться к городу, но в основном они были рассеяны, а часть бомбардировщиков оказались сбиты, не успев сбросить бомбовый груз. Через два часа накатилась еще более мощная волна немецких самолетов, но результат оказался тот же. Хотя англичане и заявили тогда, что сбили 185 самолетов люфтваффе, но, как выяснилось после войны из немецких архивных документов, в действительности потерь было значительно меньше — 56 немецких самолетов, из них 34 бомбардировщика. Англичане потеряли всего 26 самолетов.
Этот день показал, что люфтваффе пока не в состоянии осуществлять крупные дневные налеты на Англию. А это означало, что перспективы высадки через Ла-Манш по-прежнему весьма туманны. Поэтому 15 сентября стало поворотным пунктом — «перекрестком», по выражению Черчилля, — в битве за Англию. На следующий день Геринг приказал изменить тактику и использовать бомбардировщики не для бомбардировки, а в качестве приманки для английских истребителей; при этом он хвастливо заявлял, что с вражескими истребителями «будет покончено в пределах четырех-пяти дней». Гитлер и командующие армией и флотом лучше разбирались в обстановке и спустя два дня после решающего воздушного сражения — 17 сентября — фюрер отложил операцию «Морской лев» на неопределенное время.
В этот мрачный период (с 7 сентября до 3 ноября) Лондону предстояло выдержать непрерывные ночные налеты, в которых участвовало в среднем 200 бомбардировщиков, так что иногда, как впоследствии признавался Черчилль, возникало опасение, что вскоре весь город превратится в груду развалин. В это же время большинство городов Англии, особенно Ковентри, подверглись ужасным разрушениям, и тем не менее моральный дух англичан не был подорван, а уровень военного производства не упал вопреки надеждам Гитлера. Как раз наоборот, английские авиационные заводы — главные цели для бомбардировщиков люфтваффе — обогнали в 1940 году Германию: англичане выпустили 9924 самолета, а немцы всего 8070. Немецкие потери в бомбардировщиках оказались настолько серьезными, что восполнить их впоследствии, как это явствует из немецких секретных документов, так и не удалось, и люфтваффе так и не оправились в полной мере от ударов, полученных в то время в небе над Англией.
Немецкие военно-морские силы, ослабленные потерями, понесенными ранней весной у берегов Норвегии, оказались неспособны, как признало командование, обеспечить десантирование войск и их прикрытие боевыми средствами флота. Без мощных ВМС и без господства в воздухе немецкая армия была бессильна преодолеть воды пролива Ла-Манш. Впервые в ходе войны планы Гитлера относительно дальнейших завоеваний оказались сорваны, и как раз в тот самый момент, когда, как мы убедились, он был уверен, что окончательная победа достигнута.
Он никогда не предполагал, да и никто до сих пор не предполагал, что решающее сражение произойдет в воздухе. Возможно, ему и в голову не приходило, что, когда над Европой сгущались зимние сумерки, десяток английских летчиков, сорвав планы немецкого вторжения, сохранили Англию в качестве огромного плацдарма для будущего освобождения континента. Его мысли волей-неволей поворачивались в другом направлении, а фактически, как мы убедимся, они уже повернулись.
Англия была спасена. Почти целое тысячелетие она успешно защищала себя посредством своей морской мощи. Ее лидеры, правда очень немногие, преодолев свои заблуждения, о которых так много говорилось на страницах книги, в предвоенные годы поняли, что воздушная мощь в середине двадцатого столетия является решающим фактором обороны, а маленький самолет-истребитель, ведомый пилотом, ее главным щитом. Как выразился в палате общин 20 августа Черчилль, когда исход воздушного противоборства был все еще не ясен, «в сфере человеческих конфликтов никогда еще люди не были так многим обязаны совсем немногим».
Если бы вторжение удалось
Оккупация Англии немецкими нацистами вряд ли оказалась бы акцией гуманной. Захваченные немецкие документы не оставляют в этом никаких сомнений. 9 сентября командующий армией Браухич подписал директиву, в которой говорилось, что «все здоровое мужское население Англии в возрасте от 17 до 45 лет должно быть интернировано и, если обстановка на месте не требует какого-либо исключения, отправлено на континент». Во исполнение этой директивы спустя несколько дней последовали приказы генерал-квартирмейстерской службы главного командования сухопутных войск (ОКХ) в 9-й и 16-й армиях, сосредоточенных для вторжения. Ни для одной захваченной страны, даже для Польши, немцы не планировали таких драконовских мер. Указания Браухича были оформлены как «Распоряжения, касающиеся организации и функций военной администрации в Англии» и излагались довольно подробно. Как видно из содержания этих указаний, они были рассчитаны на систематическое ограбление Британских островов и устрашение местного населения. 27 июля был создан специальный «военный экономический штаб Англии» для решения первоочередных задач. Все продовольствие, за исключением минимальных домашних запасов, подлежало немедленной реквизиции. Должны были быть взяты заложники. Любой англичанин, захваченный за развешиванием плакатов, направленных против немцев, будет подвергнут немедленной казни; аналогичное наказание предусматривалось и для тех, кто не сдаст огнестрельное оружие или радиоприемник в течение 24 часов.
