Аркадий Захаров - Вслед за Великой Богиней
Настала пора сказать несколько слов об Алессандро Гваньини, полонизированном итальянце, современнике Андрея Курбского, военном администраторе и писателе. В войсках Стефана Батория он воевал против Молдавии и России, четырнадцать лет начальствовал в Витебске, а на склоне лет вдруг занялся литературой. Его «Описание Европейской Сарматии» и в нем сведения о Сибири, Югре, Обдоре, Кондии, Лукоморье большею частью повторяют Герберштейна и других авторов и приукрашены маловероятными, похожими на сказки, подробностями. Сочинения Гваньини имели на Руси широкую известность и не раз переводились на русский язык еще в XVII веке, о чем писал А. И. Соболевский в своем труде «Переводная литература московской Руси».
В 1653 году, по царскому указу, князь Репнин-Оболенский купил в Поныне сочинения Гваньини, а патриарх Никон поручил перевести их на русский язык. Благодаря Гваньини сведения Семена Курбского о Югре и Лукоморье, занесенное им в бесследно утраченный «Дорожник», облетев всю Европу, снова вернулись в приукрашенном виде в Россию.
По иронии судьбы, вновь переведенные на русский язык, они стали приложением к произведению другого Курбского — Андрея.
Гваньини, описывая многие чудеса Севера, в том числе колдунов и Золотую Бабу — прообраз Яги, сообщал: «Область Лукоморье тянется длинной полосой подле северного моря; ее обитатели живут без всяких построек в лесах и полях…».
Читая летописи Курбского, Пушкин никак не мог пропустить и приложенное к ним сочинение Гваньини. Фантастические образы и таинственное очарование Лукоморья запомнились и, работая над «Сказкой о царе Салтане», он использует эту информацию. «У Лукоморья», в котором мы встречаем тех же героев, что и в «Сказке», должно было стать прологом-присказкой к ней. «У Лукоморья» написано другим размером, чем «Сказка», что вполне допустимо для пролога. К тому же и сама «Сказка» изначально писалась в полустихотворной-полупрозаической форме и лишь после долгих раздумий приобрела тот вид, который имеет теперь.
«У Лукоморья» написано для «Сказки» в традициях присказки, уточняющей время и место действия: «В некотором царстве, в тридевятом государстве…» Легкий на импровизацию, Пушкин поместил «У Лукоморья» во второе издание «Руслана и Людмилы» — «Сказка» была еще не закончена.
В развитии нашей версии можно привести немало доказательств, но давайте остановимся и задумаемся: о чем нам может говорить совокупность изложенных выше сведений, обстоятельств, прямых и косвенных доказательств особого интереса Пушкина к Сибири, его предрасположенности к сибирской теме в творчестве, основанной на глубоком знании сибирской истории и географии. Прежде всего о том, что, говоря о Пушкине поэте, мы не должны забывать о Пушкине географе, Пушкине историке и краеведе. И трудно сказать, чего в нем было больше и кого в его лице потеряла Россия, в большей степени — ученого или поэта.
Нет оснований сомневаться в сибирской прародине пушкинских «Лукоморья» и «Сказки о царе Салтане». Используя для этих произведений сюжеты мифов, былин и сказок, он одевал их в «сибирские одежды», придавая им неповторимый колорит. «Сказка о царе Салтане» — не сказка о Сибири, а сказка, написанная по сибирским мотивам, с использованием исторических и географических источников.
Ну вот и замкнулось последнее звено в длинной цепи сказаний: Гюрята Рогович — Семен Курбский — Сигизмунд Герберштейн — Алессандро Гваньини — Андрей Курбский — Александр Пушкин. Дописано последнее сказанье о Лукоморье древней земли Сибирской. Впрочем, последнее ли? Сколько еще неизведанных тайн ждут своего часа и своих открывателей! Цель этой книги — подвигнуть начинающих краеведов на путь познания тридевятого Салтанова царства. Пускай не все в ней бесспорно на первый взгляд — попробуй найти свой путь познания. Смелее ступай по неведомой дорожке, мой приятель. Многие чудеса ожидают тебя впереди.
Пускай многое изменилось ныне в нашем сказочном Лукоморье. Но, как и прежде, летят над древней землей Югры крикливые гуси-лебеди, и видно им с высоты, как, подобно гигантскому луку, напряглась от Сургута до Ямбурга полногрудая красавица Обь, обнимая Лукоморье со всеми его чудесами. Идут корабли мимо острова Буяна. И мы здесь живем.
1979–2003
Комментарии
1 Именно эту суперзадачу книги не разглядел в общем-то доброжелательный критик второго издания книги С. Пархимович (Ваш проводник — Аркадий Захаров. «Лукич» № 3, 1999. Тюмень.), укоряя автора в игнорировании современных научных источников, и потому в неточности некоторых сведений. Автор сознательно пошел на этот прием, чтобы увидеть Сибирь глазами обывателя из XIX века, повторить путь формирования в его сознании сказочного образа территории и с этих позиций оценить некоторые пушкинские произведения. Автор искал родственные связи Бабы-Яги, но никак не самое Сорни-най. Хотя и такой эпизод в его поиске имел место.
2 Н. Веселовский. Мнимые каменные бабы // Вестник археологии и истории. СПб. Вып. 195.
3 Сибирский приказ. № 462; ДАИ. IV № 126 II.
4 Сибирский приказ, ст. 376. Ср. кн. № 8, л. 27, 32а.
5 Инфантьев П. П. Путешествие в страну вогулов. СПб., 1910. С. 70.
6 Афанасьев А. Н. Изв. И.О.Г.О. 1881. Вып. Y. С. 281.
7 Зеленин Д. К. Великорусские сказки пермской губернии. Петроград. 1914.
8 Авалокитешвара — бодхисатва милосердия в буддизме. — Примеч. ред.
9 Гринцер П. А. Мифы народов мира. М.: С.Э, 1980. Т. 2. С. 682.
10 ЛР. 1974, 5 апр.
11 П. Анненков. Материалы. 1855. С. 165.
12 ЦГИАЭ, ф. 2057, оп. 443, л. 7.
13 XII, 334.
14 ЦГАДА, ф. 214, оп. 1, кн. 1318, л. 129.
15 ЦГАДА, ф. 214, оп. 5, ед. хран. 2226, лл. 1–3 об.
16 Знаменский М. С. О поэте П. П. Ершове // Сибирские огни, 1940. № 4–5. С. 239.
