Григорий Турский - История франков (Книги 1-5)
Но когда мы собрались в базилике святого Петра, король, бывший там с утра, сказал: "Ведь согласно канонам епископ, уличенный в краже, отстраняется от епископского служения". На наш вопрос, кто тот епископ, которого обвиняют в краже, король ответил: "Ведь вы видели драгоценности, которые он унес у нас тайно". В самом деле, три дня тому назад он показал нам два узла, полных драгоценностей и разных дорогих вещей стоимостью свыше трех тысяч солидов774, и мешочек с золотыми монетами около двух тысяч. Король говорил, что все это украл у него епископ Претекстат. Епископ ответил: "Я думаю, вы помните, что когда королева Брунгильда уехала из Руана, я пришел к вам и сказал, что у меня ее вещи, которые она мне поручила, - пять узлов и что ко мне часто приходили, ее слуги с просьбой отдать их, но я не хотел этого делать без вашего совета. Ты же, о король, сказал мне: "Отдай их, пусть эта женщина получит обратно свои вещи, чтобы из-за этих вещей не возникла вражда между мной и Хильдебертом, моим племянником". Возвратившись б город, я отдал один узел слугам, так как они были не в состоянии унести больше. Они вторично пришли и потребовали остальное. Я вторично советовался с вашим величеством. Ты же, приказывая мне, сказал: "Отдай, отдай их, епископ, чтобы это не явилось причиной скандала". Опять я отдал им из тех узлов два узла, а два другие остались у меня. Зачем же ты теперь клевещешь и обвиняешь меня в краже, тогда как это не следует рассматривать как кражу, но как сохранение порученных вещей." На это король сказал: "Если это тебе было дано на сохранение, зачем ты развязал один из узлов, разорвал на куски пояс, шитый золотыми нитками, и раздал людям, чтобы они выгнали меня из королевства?" Епископ Претекстат ответил: "Я уже тебе ранее сказал, что так как я получил от них подарки, то, не имея возможности отплатить им за это, я кое-что взял оттуда и одарил их в свою очередь. Мне казалось, что это мое, так как принадлежало моему сыну духовному Меровею, которого я воспринял при крещении от купели".
Король же, видя, что он не может обвинить его этими ложными доводами, сильно расстроенный и пристыженный, ушел от нас и, позвав некоторых из своих льстецов, сказал им: "Признаюсь, что епископ сразил меня своими речами, и я понимаю, что то, что он сказал, - правда. Что же теперь мне делать, чтобы выполнить желание королевы?". И добавил: "Идите, подойдите к нему и скажите, как бы давая ему от себя совет: "Ты знаешь, что король Хильперик благочестив, мягкосердечен и его легко можно склонить к состраданию775; смирись перед ним и признайся в том, в чем он тебя обвинил. Тогда мы все, пав к его ногам, испросим для тебя прощение". Соблазненный ими, епископ Претекстат обещал, что он так и сделает.
Утром мы собрались в обычном месте, пришел и король и обратился к епископу: "Если ты одарил этих людей взаимно, то зачем ты потребовал от них клятву в верности Меровею?". Епископ ответил: "Признаюсь, я, действительно, потребовал от них, чтобы они были дружны с ним, но если было бы можно, то я пригласил бы ему в помощники не только человека, но и ангела с неба776: ведь Меровей от купели был мне, как я много раз говорил, сыном духовным". И когда этот спор разгорался все больше и больше, епископ Претекстат, пав ниц, сказал: "Согрешил я против неба и пред тобою, о всемилостивейший король, я нечестивый убийца, я хотел тебя убить и возеести на трон твоего сына". Лишь только он это произнес, король пал ниц к ногам епископов, говоря: "Вы слышите, о благочестивейшие епископы, что обвиняемый признается в гнусном преступлении". Когда мы с плачем подняли короля с пола, он приказал Претекстату покинуть базилику. Сам же он ушел в свои покои и прислал нам книгу канонов, к которой была прикреплена новая тетрадь с так называемыми апостольскими постановлениями, содержащими следующее: "Епископ, уличенный в убийстве, прелюбодеянии и клятвопреступлении, да устранится от епископства"777. Когда прочитали эти слова, Претекстат впал в оцепенение. Епископ Бертрамн сказал: "Внемли, брат и собрат по епископской службе; так как король к тебе не милостив, то наше расположение ты сможешь получить только тогда, когда ты заслужишь королевское прощение".
После этого король потребовал, чтобы епископы или разорвали его платье, или прочли над его головой 108 псалом, содержавший проклятия против Иуды Искариота, или вынесли приговор Претекстату778, навечно отлучающий его от церкви. Я не согласился с этими предложениями, так как король обещал ничего не делать вопреки церковном канонам. Тогда Претекстата схватили на наших глазах и посадили в темницу. Когда он попытался ночью оттуда бежать, его очень сильно избили и сослали на остров, расположенный в море, близ города Кутанса779.
После этого разнесся слух, что Меровей вновь пытался найти убежище в базилике святого Мартина. Но Хильперик приказал охранять базилику и запереть все входы. Стражники, однако, оставили незапертой одну дверь, через которую некоторые клирики проходили для службы, остальные двери они держали на запоре, что у народа вызывало досаду.
Когда же мы находились в Париже, на небе появились знамения. А именно: двадцать лучей на севере, которые поднимались с востока и уходили на запад; один был длиннее и ярче остальных, и как только он взвился ввысь, тотчас же погас; таким же образом за ним погасли и остальные. Я думаю, что они предвещали смерть Меровея. Меровей же, скрываясь в Шампани, в Реймсе, и не показываясь открыто австразийцам, попал в засаду, устроенную людьми из Теруана. Они сказали ему, что если он к ним придет, то они, оставив отца его Хильперика, подчинятся ему. Взяв с собой самых храбрых людей, Меровей быстро отправился к ним. А те, уже не скрывая замышляемых козней, окружили его в какой-то вилле и, расставив вокруг нее вооруженных людей, отправили гонцов к его отцу. После того как Хильперик узнал об этом, он решил немедленно туда ехать.
Меровей, сидя под стражей в каком-то доме и боясь страшного наказания со стороны мстительного врага, позвал к себе Гайлена780. верного ему, и сказал: "До сих пор у нас с тобой были любовь и согласие во всем, прошу тебя, не допусти, чтобы я попал в руки врагов, возьми меч и убей меня". Гайлен, не колеблясь, пронзил Меровея кинжалом. Когда король прибыл, он нашел Меровея уже мертвым. Тогда некоторые утверждали, что слова Меровея, приведенные мною выше, были выдуманы королевой, а на самом деле Меровей был тайно убит по ее приказанию. А Гайлена схватили, отрубили ему руки и ноги, отрезали уши и нос и, подвергнув его другим многочисленным пыткам, убили безжалостным образом. Гриндиона же колесовали и тело его подняли вверх781. Циуцилона, который некогда был дворцовым графом782короля Сигиберта, убили, отрубив ему голову. И многих других, которые пришли с ним (Меровеем), умертвили, подвергнув жестоким пыткам. Тогда еще рассказывали, что в этих предательских кознях главную роль сыграли епископ Эгидий и Гунтрамн Бозон, потому что Гунтрамн из-за убийства им Теодоберта783тайно пользовался расположением королевы Фредегонды, Эгидий же потому, что уже с давнего времени был ей дорог.
19. А когда император Юстин, потеряв рассудок, стал слабоумным и его империей единолично правила императрица София, народ, как мы рассказали в предшествующей книге, избрал кесарем Тиберия784, человека способного, энергичного и умного, милосердного и настоящего защитника бедных. Так как он много раздавал бедным из сокровищ, которые накопил Юстин, императрица часто порицала его за то, что он обрекает на бедность государство, говоря: "То, что я скопила в течение многих лет, ты за короткое время пустишь по ветру". Он отвечал: "Не оскудеет наша казна; лишь бы бедные получали милостыню и выкупались пленные. Ведь в этом великое богатство. Как говорит господь: "Собирайте себе сокровища на небе, где ни ржа, ни моль не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут"785. Ведь то, что нам дал бог, мы соберем с помощью бедных на небе, чтобы господь удостоил нас милостынею навеки". И так как Тиберий был, как мы сказали, великим и истинным христианином786, то, когда он с радостью оказывая помощь, раздавал богатства бедным, господь все больше и больше помогал ему. И в самом деле, гуляя по дворцу, он увидел на полу дома мраморную плиту, на которой был высечен крест господний, и сказал: "Твоим крестом, о господи, мы осеняем лицо свое и грудь, и вот мы попираем крест ногами!". И он приказал немедленно отнести ее (плиту). После того как ее отрыли и подняли, под ней нашли другую плиту с таким же знаком. Когда ему сообщили об этом, он велел и эту унести. После того как ее подняли, обнаружили и третью. По его приказу и эту подняли. Отодвинув ее, они нашли огромное сокровище на сумму свыше ста тысяч золотых. Когда извлекли золото, то Тиберий стал помогать бедным еще более щедро, нежели ранее. И господь за его благое намерение никогда его не оставлял,
Не умолчу и о том, что господь послал ему впоследствии. Так как у Нарсеса, наместника Италии, в каком-то городе был большой дом, он, выехав со значительными сокровищами из Италии, прибыл в упомянутый город и там в своем доме тайно вырыл большой тайник, в который положил много сотен тысяч золота и серебра. Затем он приказал умертвить всех, знающих об этом, поручив охрану сокровища только одному старику, взяв с него клятву хранить тайну. После смерти Нарсеса787сокровища оставались скрытыми под землей. Так как старик, о котором мы упомянули выше, видел, что Тиберий постоянно раздавал милостыни, он подошел к нему и сказал: "Если будет мне какая-нибудь награда, я поведаю тебе, кесарь, о важном деле". Тиберий ему в ответ: "Говори, чего ты хочешь. Если ты нам откроешь что-либо важное, ты извлечешь для себя пользу". "Я охраняю, - ответил тот, - спрятанное Нарсесово сокровище, о котором не могу больше молчать на закате своей жизни". Тогда кесарь Тиберий обрадовался и послал своих слуг к тому месту. Старик шел впереди, а слуги с удивлением следовали за ним. Дойдя до тайника, они открыли его, вошли и нашли там столько золота и серебра, что только в течение многих дней они с трудом переносили его. И с этого времени Тиберий с еще большей готовностью раздавал подаяния бедным.
