Григорий Турский - История франков (Книги 6-10)
Вернувшись в город, он нашел половину города разрушенной и поверженной в прах с людьми и скотом; из них некоторых вытащили из-под обломков развалин мертвыми, немногие же были найдены изувеченными, но еще живыми. Однако нетронутым осталось то, о чем было сказано этому человеку самим - да позволено будет сказать - ангелом господним. И в самом деле, когда он возвратился, он нашел дом свой невредимым, и он оплакивал лишь близких, живших в других домах и погибших. И сохранила его и домочадцев среди неправедных людей десница господня, и был он спасен от опасности смерти, как упомянутый Лот некогда (был спасен) в Содоме868.
25. А в Галлии, в Марсельской провинции, распространилась болезнь, о которой я часто упоминал. Области Анжера, Нанта и Ле-Мана постиг страшный голод. Ведь это было началом болезней869, о которых сказал господь в Евангелии: "И будут глады и моры и землетрясения по местам870; и восстанут лжехристы и лжепророки и дадут знамения и чудеса на небе, чтобы прельстить избранных"871. Совершенно похожее произошло и ныне. Так, одного человека из Буржской области, как он сам впоследствии рассказывал, когда он пришел в лес, чтобы срубить деревья, нужные ему для какого-то дела, облепил рой мух, отчего в течение двух лет он был безумен; из этого можно уразуметь, что порча эта исходила от диавола. После этого тот человек прошел соседние города и дошел до Арльской провинции, и там, облачившись в шкуру, молился, как святой. И, искушая его, враг рода человеческого наделил его даром прорицания. После того, все глубже погрязая в великом грехе, он переменил место. Покинув упомянутую провинцию, он пришел в город Жаволь, называя себя великим и не боясь объявить себя даже Христом872. С ним была некая женщина, которую он выдавал за сестру и велел называть ее Марией. К нему стекалось множество народа, привозя с собой недужных, которым он возвращал здоровье своим прикосновением. Все те, кто к нему приходил, приносили ему золото, серебро и одежду. Он же, дабы легче совратить их, отдавал все это бедным. Распростершись на земле, он ревностно молился вместе с той женщиной, а поднявшись, понуждал стоявших вокруг него вновь поклоняться ему. Ибо он предсказывал будущее и предвещал одним болезни, другим несчастья, немногим грядущее спасение. Однако все это он совершал диавольскими ухищрениями и, не ведаю каким, волшебством. Совратил же он великое множество народа, и не только людей довольно простых, но даже служителей церкви. Последовало же за ним более трех тысяч.
Между тем он начал раздевать и грабить некоторых из тех, кто встречался ему на пути; однако награбленное он раздавал неимущим. Он угрожал смертью епископам и горожанам873за то, что они отказывались поклоняться ему. Так, придя в область Веле, он дошел до места, называемого Пюи-ан-Веле, и встал со всем своим отрядом из сопровождавших его, построенным в боевом порядке, возле ближайших базилик, как бы для того, чтобы начать войну с Аврелием, который тогда был епископом. Вперед он выслал вестников, обнаженных людей, шутовски скачущих и пляшущих, дабы они возвестили о его прибытии. Удивившись этому, епископ направил к нему отважных людей разведать, что им нужно и что сие означает. Но когда один из них, который был старшим, склонился будто бы для того, чтобы припасть к коленям этого человека, намереваясь преградить ему путь, тот приказал схватить его и снять с него одежду. Но он тотчас обнажил меч и разрубил его. И упал сей Христос, которого скорее следует называть Антихристом, и умер; и все находившиеся при нем разбежались874. А Мария эта, когда ее подвергли пыткам, открыла все его выдумки и колдовские приемы. Однако те люди, которых он совратил по наущению диавола, уверовали в него, и они уже никогда не опамятовались и продолжали чтить его как Христа и верили, что Мария эта причастна к божественности. Но и по всей Галлии появилось много людей, которые подобным колдовством привлекали на свою сторону разных кликуш, которые в экстазе фанатизма объявляли этих (лжебогов) святыми, и в народе эти святые выдавали себя за великих. Из них многих мы видели и, порицая их, старались отвратить от заблуждения.
26. Скончался также епископ города Парижа Рагнемод875. И когда его брат, пресвитер Фарамод, добивался епископского сана, некий торговец Евсевий, родом сириец876, поднеся множество даров, был посажен на это место. Облекшись в сан епископа, он удалил всю прислугу своего предшественника и взял слугами в свой епископский дом людей из сирийского племени. Умер и Сульпиций, епископ города Буржа877, и кафедра его досталась Евстазию, диакону из Отёна.
27. Между франками в Турне возник раздор из-за того, что сын одного франка весьма гневно бранил сына другого франка за то, что тот, взяв в жены его сестру, оставил ее, свою законную супругу, и ходил к любовнице. Поскольку исправления провинившегося не последовало, то гнев этого юноши дошел до такой степени, что он со своими людьми напал на свояка и убил его; однако он и сам пал от рук тех, с кем пришел тот (убитый), так что с той и с другой стороны не осталось в живых никого, кроме одного, у которого уже не было противника. Так как из-за этого отцы той и другой стороны враждовали, королева Фредегонда часто призывала их к тому, чтобы они, оставив вражду, помирились, дабы неуступчивость в раздоре не привела к еще большему несчастью. Но поскольку увещеваниями утихомирить их ей не удавалось, она их обоих усмирила топором. А именно: она пригласила множество людей на пир и велела этим троим878сесть на одну скамью. Трапеза затянулась до того времени, когда ночь окутала землю879, но они по обычаю франков продолжали сидеть на своей скамье, как их посадили, хотя со стола было уже убрано. Они выпили много вина и сильно опьянели; их слуги, не менее пьяные, заснули в разных углах дома, кто где свалился. Тогда по приказанию Фредегонды трое мужчин с топорами встали позади тех трех франков, и в то время как те беседовали между собой, эти мужчины, размахнувшись, разом их порешили и удалились с пира. Имена же (убитых) людей были Харивальд, Леодовальд и Вальден.
Когда об этом сообщили их родственникам, те стали неотступно преследовать Фредегонду, направив к королю Хильдеберту нарочных (с просьбой), чтобы король приказал схватить ее и убить. Из-за этого в Шампани был созван народ, но пока он мешкал880, Фредегонда с помощью своих людей была избавлена от опасности и поспешила в другую область.
28. После этого Фредегонда отправила гонцов к королю Гунтрамну с таким словами: "Пусть государь, мой король, прибудет в Париж и, пригласив моего сына, своего племянника, к себе, велит окрестить его; и пусть король соблаговолит воспринять его от священной купели и назвать его своим крестником". Выслушав таковые слова, король повелел отправиться в путь епископам, а именно: Этерию из881Лиона , Сиагрию из Отёна882, Флаву из Шалона883и другим, кого он пожелал, и прибыть им в Париж, говоря, что он сам последует за ними. К этому назначенному дню явились туда также многие вельможи из его королевства - доместики и графы, чтобы приготовить все необходимое для пребывания там короля. Однако король, решив ехать ради этого события, задержался из-за болезни ног. Когда же он поправился, то прибыл в Париж, откуда поспешил в виллу Рюэй, расположенную в области этого города, и, пригласив к себе мальчика, приказал приготовить купель для крещения в деревне Нантер.
Во время этих событий к нему пожаловали послы короля Хильдеберта и сказали: "Не ты ли недавно обещал своему племяннику Хильдеберту, что не свяжешь себя дружбой с его врагами884. Но, как мы видим, ты нисколько не соблюдаешь свое обещание, а вернее сказать, не исполняешь того, что обещал, и возводишь дитя на королевский трон города Парижа885. Однако бог тебя осудит за то, что ты не помнишь о том, что ты по своей же воле обещал". В ответ на эти слова король сказал им: "Я не нарушаю обещание, данное мною племяннику моему, королю Хильдеберту. В самом деле, не подобает ему гневаться, если я восприму от святой купели его двоюродного брата, сына моего брата, ибо ни один христианин не должен отказывать в подобной просьбе. И, видит бог, я хочу ее выполнить не с каким-то дурным умыслом, а от чистого сердца, ибо я страшусь навлечь на себя гнев божий. Ведь если я стану его восприемником от купели, это не будет унижением нашему роду. Уж если хозяева становятся восприемниками своих слуг от святого источника, то почему же мне нельзя воспринять близкого родственника и сделать его через крещение духовным сыном? Теперь удалитесь и скажите вашему государю так: "Договор, который я заключил с тобой, я хочу сохранить нерушимым, и этот договор, если только он не будет нарушен по твоей вине, мною никоим образом не будет нарушен""И после этих слов послы удалились, а король, подойдя к святой купели, подвел к ней мальчика креститься. И когда король воспринял его от купели, он пожелал назвать его Хлотарем, сказав так: "Пусть дитя растет и будет достойным этого имени, пусть обладает такою же силою, какой некогда (обладал) тот, чье имя он принял"886. После обряда крещения король пригласил мальчика на обед и щедро одарил его. И король также был приглашен им (племянником) на пир, откуда он (король) удалился с богатыми дарами, решив возвратиться в город Шалон.
