Анатолий Максимов - Перемирие между СССР и Третьим Рейхом, или «Мценская инициатива» Сталина
Итак, Германия. Все тридцатые годы в Германии активно действовал агент «Брайтенбах» (1929–1942) – сотрудник гестапо, который возглавлял подразделение по контрразведывательному обеспечению военно-промышленного сектора немецкой экономики, включая оборонительные сооружения в приграничных районах Германии, а затем на оккупированных ею территориях.
И хотя, казалось бы, в начале Великой Отечественной войны «Брайтенбах» уже не мог быть для нашей разведки помощником, ибо этот ценнейший агент оказался вне связи, однако феномен доступа к сосредоточенной в одном месте информации наталкивает на мысль: спецслужба как место разведывательного интереса может быть вместилищем стратегически важной информации, поступавшей, как в случае с этим агентом, из сотен других ведомств Третьего рейха.
Агент «Брайтенбах» – это политическая, военно-стратегическая, экономическая, разведывательная и контрразведывательная, научная и техническая информация, которая в архиве разведки была сосредоточена в 28 рабочих томах.
Но единичен ли этот случай? Та же берлинская резидентура имела на связи две группы агентов-антифашистов, руководимых «Корсиканцем» и «Старшиной» («Красная капелла»).
Именно «Старшина» имел доступ к информации также стратегического значения – разведывательным массивам немецких ВВС, готовивших планы воздушного разбоя на нашей территории.
Занимаемая им должность начальника реферативного отдела разведывательного штаба маршала Геринга позволяла ему быть в курсе работы германских спецслужб в этом роде войск вермахта. Его активной связью был полковник авиации Эрвин Гертс, начальник контрразведывательной службы министерства авиации Третьего рейха.
До 1942 года информация этих агентурных групп помогла нашему военному командованию отслеживать ситуацию с планами немецких люфтваффе. А в 1943 году, когда многих членов группы уже не было в живых, их информация, например, о новой немецкой технике была учтена с большой пользой в Курской битве.
При содействии «Старшины» был внедрен в отдел верховного командования вермахта, занятого диверсионными операциями на советско-германском фронте, Герберт Гольнов. Другой участник «Красной капеллы», Хорст Холлманн, работал в дешифровальном отделе главнокомандующего сухопутными войсками рейха.
Фактический организатор обеих групп «Красной капеллы» «Корсиканец» имел доступ к документам торгово-валютных операций немцев за рубежом (США, Польша, Прибалтика, Иран…), отслеживал финансирование в этих странах прогерманских партий и разведывательной сети, включая отдельных агентов.
Англия. Диапазон проникновения лондонской резидентуры в святая святых британской госбезопасности весьма внушителен.
Вот краткий перечень доступа агентов «Кембриджской пятерки» Кима Филби, Энтони Бланта и Джона Кернкросса к информационным массивам британских спецслужб:
результаты дешифровки переписки верховного командования Германии с подчиненными ему органами управления армиями, авиации и флотом на всех фронтах мира, включая Восточный – русский;
регулярное получение ежедневных сводок о немецких военных операциях на всех фронтах, подготовляемых английским военным министерством на основе сведений, полученных специальными и гражданскими структурами Англии и ее союзников;
сведения об операциях и планах немцев, систематически поступавших от всей агентуры английской разведки во всем мире, а также от английской контрразведки, успешно вскрывавшей в течение всей войны дипломатическую почту находившихся в Лондоне эмигрантских правительств и посольств нейтральных стран.
Получаемые сведения представляли огромный практический интерес для нашего военного командования при планировании операций на советско-германском фронте, в процессе обеспечения безопасности прохода советских морских караванов в Северной Атлантике. Также сюда входили данные о военных операциях в Западной и Южной Европе и успехах немецкой танковой армии Роммеля в Северной Африке и, наконец, информация о подготовке немцами наступления на Курской дуге (время, тактика, аэродромы, новое вооружение).
Киму Филби – с согласия Центра… (1941–1945). В июле 1941 года с согласия Центра Филби принял предложение возглавить сектор в СИС (МИ-6 – английской разведке).
Его обязанностью стало ведение контрразведывательной работы в Испании, Португалии и во французских североафриканских владениях. Цель – противодействие проникновению иностранных разведок с территории этих стран в Англию.
Активно работая против немецкой агентуры на Пиренейском полуострове, Филби получил доступ к важнейшей для нашей разведки информации, в том числе к дешифрованным радиограммам немецкого абвера. Именно тогда он получил первые сведения о взаимном стремлении к установлению контактов между английской разведкой и начальником абвера адмиралом Канарисом. Позднее, уже в 1944 году, от него поступила информация, освещающая попытки сепаратных переговоров американцев и англичан с гитлеровцами.
В целом после перехода Филби в СИС резко возросла информационная отдача лондонской резидентуры по получению документальных сведений о структуре английской разведки, ее личном составе (включая резидентуры), об отдельных ее агентах, фактически по всему миру.
Вот один из примеров получения от Филби стратегически важной информации о положении дел на Дальнем Востоке, где Квантунская армия Японии удерживала наши крупные вооруженные силы. В конце ноября 1941 года Филби ознакомился с содержанием дешифрованной телеграммы германского посла в Токио в адрес Риббентропа. В ней говорилось, что Япония через десять дней начнет наступление против Сингапура.
Сам этот факт говорил об акцентировании внимания японцев на военных действиях в Юго-Восточной Азии и вероятном переносе в преддверии зимы сроков вступления Японии в войну с СССР силами Квантунской армии.
Но этой информации предшествовали события в Пёрл-Харборе (7 ноября 1941 года) и начало Битвы за Москву, которые вынудили японцев не торопиться со вступлением в войну против СССР. И действительно, четвертый фронт им ни с военной, ни с экономической точки зрения осилить было бы нереально.
В 1943 году Филби на правах внештатного помощника начальника контрразведывательного отдела СИС руководил следующими направлениями: по Испании и Португалии, их колониям; против немецкой разведки на территории Германии, Польши, Чехословакии; поддержание связи с польской разведкой в Лондоне.
Позднее он был подключен к проверке работы английских резидентур во Франции и Италии. Кроме того, в обязанности Филби входило контрразведывательное обеспечение военных операций союзников и поддержание связи между контрразведывательным отделом СИС и МИД Англии.
И вот результат полезной работы Филби в интересах национальной безопасности Британии: он оказался в числе претендентов на главу британской разведки, это во-первых, и был не один год консультантом в УСС – Управлении стратегических служб США в момент создания Центрального разведывательного управления Америки, это во-вторых.
Вероятно, трудно найти более блестящий пример работы ценного агента внешней разведки советской госбезопасности в годы войны. Но в «Кембриджской пятерке» их было пятеро, и все в годы войны имели разное отношение к «информационному богатству» британских спецслужб!
Разведка госбезопасности и военная разведка отслеживали позиции Англии и США в отношении открытия «второго фронта», начиная с прогноза английской разведки… на поражение русских на Восточном фронте уже в 1941 году!
Всю сложность вопроса – позиция союзников в разные периоды, их противоречия и истинное отношение к своему истекающему кровью военному русскому союзнику – лондонская резидентура отслеживала прежде всего через возможности в британских спецслужбах, куда были внедрены Филби, Блант и Кернкросс.
А главным в этих сообщениях было затягивание союзниками открытия «второго фронта». Причем в начальный период, исходя из того положения, что Черчилль держал курс на поражение СССР, а потому, если это произойдет, он рассчитывал договориться с немцами за счет русских.
Позднее – в расчете на изматывание военных и экономических сил русских и, наконец, в момент принятия решения о проведения операции «Оверлорд», ибо в противном случае «русские достигнут самостоятельных успехов». В этом последнем случае Черчилль разделял мнение Рузвельта о том, что «войска Объединенных наций должны быть готовы достичь Берлина не позднее русских».
В святая святых спецслужб Британии (1941–1945). Еще две фигуры из числа ценных агентов советской внешней разведки заслуживают более пристального внимания. Это Энтони Блант и Джон Кернкросс.
Оба они, в силу поставленных нашей разведкой задач, проникли в особенные, даже среди других спецслужб Британии, спецподразделения. Их работа заслужила, возможно, самую короткую оценку добытых ими сверхважных для интересов нашего правительства и военного командования материалов: 90 % секретной, документальной и актуальной информации.
