Б КОВАЛЕВ - Нацистская оккупация и коллаборационизм в России, 1941—1944
Количество налогов с различных категорий хозяйств было разным. Оккупанты не скрывали, более того, они постоянно подчеркивали, что к налогообложению местного населения они подходят дифференцированно.
Льготами пользовались лица, активно сотрудничавшие с нацистами, пострадавшие от советской власти, и некоторые национальные группы (в первую очередь, из Прибалтики). В Орловской области от всех видов налогов и сборов были освобождены православные храмы.
В 1941–1942 годах наиболее активные коллаборационисты поощрялись как морально (грамота от оккупационных властей, статья в профашистской прессе «Они помогают строить Новую Европу», благодарность), так и материально (снижение налогов, выдача скота или сельхозинвентаря).
Весной 1942 года в зоне действий группы армий «Север» оккупационной администрацией было издано распоряжение, согласно которому лица, находящиеся на службе у германского командования и в русских учреждениях (волостные старшины, писари, агрономы, учителя, землемеры и врачи), лица, добровольно поступившие на службу в русскую полицию, освобождались от всех государственных натуральных налогов на 50 % по отношению к остальному населению. В тех случаях, если хозяйства вышеперечисленных лиц пострадали от нападения партизан, они освобождались от натуральных государственных налогов полностью8.
Особыми льготами пользовались лица, с оружием в руках боровшиеся с советским сопротивлением — каратели и бойцы так называемых «сил самообороны». Не только они, но и члены их семей освобождались от всех видов налогов и сборов.
Массовое возвращение на родину из Синявинских поселений под Ленинградом кулаков, выселенных туда в 1931–1934 годах, с одной стороны, способствовало расширению и укреплению пронемецки настроенного слоя граждан, но, с другой — ухудшало положение их односельчан, так как все расходы по обустройству «пострадавших от жидо-большевистской власти» на местах были возложены на последних9.
В условиях срыва плана молниеносной войны нацисты, не доверяя русскому населению, вынуждены были искать потенциальных союзников. На Северо-Западе РСФСР эту роль играли жители Прибалтики — эстонцы и латыши, а также финны, на юге — крымские татары и чеченцы.
В Крыму во многих горных татарских деревнях немецким командованием были созданы из татарских добровольцев отряды по борьбе с партизанами во главе с немецкими и румынскими инструкторами. Все лица, входящие в отряды, получали зарплату, продовольствие, лучшие наделы садов, виноградников, табачных плантаций, полностью или частично освобождались от налогов. При наделении татарских «дружинников» участками садов, виноградников и другим имуществом немцы обычно отбирали его у нетатарского населения, в первую очередь, у русских и греков10.
С1942 года на оккупированной территории России взымались следующие налоги с населения: а) подушный, б) земельный, в) с построек, г) с собак. Изначально они собирались как деньгами, так и продуктами питания11.
Особое внимание уделялось сельскохозяйственной продукции. Так, сбор земельного налога проводился непосредственно немецкой комендатурой через земельное военное управление и старшин волостей, минуя самоуправление района.
Основным налогом в сельской местности являлся подушный. Его сумма была фиксированной - 120 рублей в год с человека. Лица, использовавшиеся немцами на вспомогательных работах для нужд германской армии, выплачивали более высокую сумму - 180 рублей в год. Он собирался в конце календарного года. Налогом облагались все граждане от 18 до 60 лет. От этого налога могли быть освобождены инвалиды, имеющие соответствующее заключение медицинской комиссии (согласно немецкой инструкции для получения льгот ее нужно было проходить ежегодно), беженцы, не имеющие никаких источников дохода, и безработные. От этого налога освобождались также и фольксдойчи — лица немецкого происхождения. Все собранные налоги сдавались в районную кассу. За их неуплату несли уголовную ответственность как сами налогоплательщики, так и старосты.
С 1943 года количество налогоплательщиков было расширено, и подушный налог стал взыматься с лиц с 14 до 65 лет. По представлению волостных старшин начальник района мог освободить от налога неплатежеспособных граждан, но это решение вступало в законную силу только с письменного разрешения немецкого коменданта12.
Каждое хозяйство облагалось налогом в 100 рублей в год. Волостным старшинам предоставлялось право по согласованию с сельскими старостами увеличивать или уменьшать размер налога в зависимости от рентабельности хозяйства. 10 % от суммы собранного налога поступало в распоряжение волости13.
С 1942 года немцы предоставили право «новой русской администрации» вводить дополнительные налоги, которые предназначались для нужд коллаборационистов. Однако это разрешалось лишь при условии полной сдачи всех налогов и сборов для нужд германской армии.
В условиях, когда план молниеносной войны Германии против Советского Союза был сорван, основной упор в налоговой политике стал делаться на различные натуральные сборы, в первую очередь продуктов питания. Это было гораздо ценнее, чем быстро обесценивающиеся деньги. В партизанском донесении в Центральный штаб партизанского движения осенью 1942 года говорилось о следующих налогах на русское население Смоленщины за год:
1. Хлебопоставки — 3 центнера с гектара.
2. Подушный налог - 120 рублей со взрослого, 60 рублей с ребенка (до 16 лет).
3. Поставка молока — 360 литров молока с коровы.
4. Поставка яиц — 30 яиц с одной курицы.
5. Поставка шерсти — 475 граммов с овцы.
6. Налог на собак — 200 рублей с собаки14.
В некоторых тыловых районах все взрослое население ежемесячно облагалось налогом «за обеспечение безопасности». Оккупационные власти взымали в ряде случаев даже особые налоги за окна, двери и «излишнюю» мебель.
Кроме официальных налогов, существовали и различные виды замаскированных поборов. Так, в Смоленской области оккупантами через средства массовой информации было объявлено о том, что на всех мельницах отменяется взымание денег за помол. Но при этом было издано ведомственное распоряжение об обязательной бесплатной сдаче 10 процентов полученной муки в фонд германской армии15.
По предписаниям немецких властей население было обязано сдавать мясо или скот, причем количество в каждом конкретном случае указывалось немцами. Пригоняя скот иногда за десятки километров, крестьяне были обязаны доставлять и фураж. Например, в Невельском районе Калининской области было приказано доставлять до 30 кг сена на одну корову16.
В конце 1941 года оккупанты начали кампанию по сбору теплых вещей для германской армии. У мирных жителей зачастую отбиралась последняя одежда. При этом в некоторых городах, например, в Орле, население оповещалось о том, что собранная теплая одежда предназначается для пленных красноармейцев. Сбор одежды проводился следующим образом: городская управа по приказу германской комендатуры устанавливала, сколько теплых вещей должно быть собрано в каждом доме. Управдомы доводили эти сведения до жильцов, а затем путем поквартирного обхода собирали «добровольные пожертвования»17.
Во всех оккупированных областях немецкие власти при помощи русской полиции проводили реквизицию кроватей, постельных принадлежностей, посуды и мебели для военных госпиталей. В некоторых городах, например в Таганроге, населению было объявлено о том, что эти вещи собираются для детских приютов и инвалидных домов, разрушенных Красной Армией и восстанавливаемых немцами.
Летом 1942 года немцы начали повсеместное изъятие домашней утвари и посуды из цветных металлов. В Курске был издан приказ о том, что за сокрытие цветных металлов виновные подлежат публичной казни через повешение, а сдавшие наибольшее число медных вещей получат особые справки «об активном участии в борьбе против большевизма»18.
Сбор цветных металлов в оккупированных областях СССР являлся составной частью немецкого плана, согласно которому предполагалось получить к 1943 году во всех оккупированных странах Европы 200 тыс. тонн медного лома19.
Другим средством разграбления на оккупированной территории явилось установление чрезвычайно низких цен на подлежащие обязательной сдаче сельскохозяйственные продукты. С помощью соответствующей наценки для дальнейшей продажи в Германию общество торговли с Востоком создавало особую категорию цен — «шлюзовые цены» — еще один путь для того, чтобы свалить на население России часть военных и особенно оккупационных расходов. При обязательной «продаже» русскими крестьянами собранных сельскохозяйственных продуктов хозяйственная инспекция центральной группы армий установила в 1942 году следующие расценки (за 1 кг.): рожь и овес - 2 руб. 50 коп., пшеница - 3 руб. 40 коп., ячмень - 2 руб 30 коп. - 2 руб. 70 коп., горох — 3 руб., картофель — 60 коп.20.
