Дэвид Маккалоу - Вечная тайна лабиринта
Создание кукурузного лабиринта — больше чем просто вырезание узора в кукурузном поле. Для лабиринтов используется полевая кукуруза, которую еще называют лошадиной, потому что ее стебли выше и крепче, чем у сладкой кукурузы, и семена сажают перекрестно вдоль и поперек поля, чтобы кукуруза вырастала плотной натуральной сеткой. Компьютерный дизайн тоже разрабатывается с использованием сетки и отображается на поле с помощью известняка. Дорожки шириной почти шесть футов вырезаются прежде, чем растения достигнут больше двух футов в высоту. В разных климатических поясах страны кукуруза растет с разной скоростью, поэтому слова стариков в Айове о том, что «кукуруза по колено на четвертое июля», редко оказываются правдой. Сажают кукурузу обычно в апреле, а подрезать начинают в мае — и это очень тяжелый труд. Если погода благоволит, компьютерный дизайн можно перенести на поле площадью три акра в течение трех дней. Мосты (для быстрого выхода из центра) и другие декоративные элементы добавляются позже — уже накануне открытия в конце июля. Некоторых строителей лабиринтов обвиняют в том, что для выравнивания линий они используют гербициды (Франц утверждает, что у него ничего такого не происходит). А некоторые для исправления гигантских изображений используют спутниковую систему навигации (GPS), в то время как Франц просто просит брата, который занимался воздушной разведкой во время вьетнамской войны, изучать аэроснимки полей.
В последние годы кукурузные лабиринты строили и в форме гигантского солнца, которое сразу приобрело статус «самого большого в мире солнечного диска», и в виде многочисленных поездов, и космических кораблей, и первого автомобиля Генри Форда, и портрета Томаса Эдисона, и сцен из фильмов «Оклахома!» и «Волшебник страны Оз». Устроители рекламируют все это как веселое развлечение для всей семьи. Старикам бывает приятно вновь оказаться на ферме. Молодым семьям интересно приехать посмотреть, что это вообще такое — ферма. Целые фирмы (и по крайней мере одна исправительная колония для подростков) бронируют по нескольку часов в день для всевозможных тренингов. Почти каждую осень сообщается о невероятных пробках на шоссе к северу от Сан-Франциско: отсюда открывается потрясающий вид на кукурузные поля и лабиринт. На Хеллоуин большинство кукурузных лабиринтов закрываются до следующего сезона.
Пресса освещает эти лабиринты в двух ключах. Первый — это рассказ о том, как хорошо, что придумано такое интересное новое применение кукурузных полей. Второй — экономический: о том, сколько маленьких семейных ферм лабиринты спасли от разорения. В газете «Прогрессив фармер» рассказывалось, как фермер из Теннесси получил 100 тысяч долларов со своего поля, которое с каждым урожаем приносило всего по 2 тысячи долларов прибыли, а ведь после того, как заканчивался туристический сезон, он мог продолжать сажать кукурузу. Франц вспоминает, как один банкир в Айове соглашался выдать фермеру кредит только при условии, что тот разместит на своем поле лабиринт. Ходило очень много разговоров о ферме в Парадизе, штат Пенсильвания, которая якобы зарабатывала на кукурузном лабиринте по миллиону долларов за сезон. Впрочем, не все истории лабиринтов так успешны. Некоторые фермеры строили лабиринт, а посетители не приходили. Очень важно расположение лабиринта, а еще, как и предупреждал Фишер, некоторые лабиринты оказывались либо слишком неинтересными, либо чересчур сложными, либо излишне простыми. К тому же некоторые лабиринты обходятся своим владельцам очень дорого. «Эмейзинг Мейз Мейз» со всеми его затеями и украшениями может стоить до 70 тысяч долларов (из которых 14 тысяч плюс комиссия на продажу билетов уходят Францу), а после всего этого бума на строительство кукурузных лабиринтов они больше не представляют собой любопытного новшества, как в те времена, когда в телешоу «Сегодня» показывали сюжеты вроде «Вы и представить себе не могли: лабиринт на кукурузном поле!». В 1999 году, который стал, возможно, пиком популярности блужданий по кукурузе, Франца даже попросили построить миниатюрную копию кукурузного лабиринта в нью-йоркском Рокфеллер-центре. Возможно, кукурузный лабиринт перестал быть новинкой, достойной выпуска новостей, но даже со всеми своими мостами, башнями и встроенными акустическими системами они остаются самыми эфемерными из всех лабиринтов: сегодня есть, завтра нет, — такими же хрупкими, как и кукурузный стебель.
В 2003 году Элан Март, представляющийся «художником и фермером-органиком», работал с ландшафтным архитектором Чарльзом М. Маккалохом над созданием нового варианта кукурузного лабиринта в Пойнт-Рейсе в северной Калифорнии. Вместо кукурузы здесь использовались подсолнухи — гигантские цветы подсолнухов высотой десять футов или даже больше, с листьями шириной в целый фут. И это был не столько лабиринт-путаница, сколько настоящий лабиринт, грубоватое изложение классического критского рисунка, растянутого на поле площадью 17 509 квадратных футов в углу местного виноградника. Классический лабиринт со стенами — вещь неслыханная, но отсутствие запутывающей загадки и широкая дорожка превращали прогулку под кивающими головками подсолнухов в эстетическое наслаждение и никакого вызова вошедшему не бросали. Элан Март, который за год до постройки лабиринта сумел побороть рак, относится к лабиринту как к зримому воплощению своей победы.
«Великий Британский Лабиринт» в Деревенском музее Бремора (Хэмпшир, Англия)
Совсем другой, но тоже совершенно уникальный лабиринт появился в 1984 году в результате конкурса, объявленного в газете. Конкурс проводила лондонская «Санди тайме» для того, чтобы разработать Великий британский лабиринт. Правила требовали, чтобы дорожки были сделаны из кирпича и чтобы ни по одну из сторон не было высокой стены. Что на самом деле было нужно, так это современная версия старого доброго торфяного лабиринта, который трансформировался бы в лабиринт-загадку со всеми свойственными ему тупиками и обманами. Необычным требованием для лабиринта-загадки было только отсутствие загораживающих обзор стен. Идущий имеет возможность заглядывать далеко вперед и планировать маршрут, так же как можно видеть — и избегать — неверных поворотов на лабиринте, который напечатан на бумаге. Победителем стал Йен Литч из Абердина, Шотландия, чей дизайн был основан на четырех прямоугольных фермерских воротах, лежащих на земле.
Лабиринт Литча построили во дворе Деревенского музея Бремора, к югу от Солсбери, — в тех же самых владениях, что и его торфяной побратим, древний лабиринт Мизмейз. Конечно, вдоль дорожки Великого британского лабиринта не посажено никаких кустов, но зато в центре стоит визуальный каламбур — вырезанная из кустарника овца: оба слова в английском выражении «тисовая овечка» звучат одинаково (a yew ewe).
Ну и возможно, самый основательный лабиринт конца XX столетия спрятан в северной части штата Нью-Йорк. Его дизайнер, британский скульптор Майкл Эйртон, описывает свою работу в очерке «Создание лабиринта»:
«Лабиринт расположен во впадине в Кэтскилл-Маунтинз и построен из камня и кирпича — всего 210 000 кирпичей. Его ширина — двести футов, между которыми разбросаны семь «точек принятия решения». Стены — восемь футов высотой, а в центре спирали, длина которой 1680 футов, расположены две комнаты: в одной живет бронзовый Минотавр, в другой — сам Дедал, который занят созданием лабиринта, и его крылатый сын, подпрыгнувший, чтобы взлететь из центра лабиринта прямо в небо. Они тоже сделаны из бронзы, и их комната увешана бронзовыми зеркалами».
Снаружи до лабиринта можно добраться по грязной дороге, идущей вдоль горного потока, через пастбище и через лес, и внешне эта конструкция напоминает скорее большой, поросший травой курган. Он заполняет собой целую лесную поляну, и только на входе можно увидеть, что на самом деле у кургана нет верха и внутри он по странной прихоти создателя почти целиком состоит из красного кирпича. Лабиринт построен таким образом, что высота его стен у внешнего края — восемь футов, но по мере приближения к центру они вырастают до десяти, и в лабиринте скрыта небольшая подсказка внимательному посетителю: когда почти доводящая до клаустрофобии своей узостью тропинка между стен приближается к центру, она идет немного под гору, словно приговаривая: «Теплее, теплее», а когда удаляется от него, едва заметно начинает идти в гору («Холодно, холодно»).
Эйртон был страстным поклонником Дедала, хотя многие и утверждают, что его настоящая любовь — это Минотавр. Он внимательнейшим образом изучил жизнь Дедала, повторил некоторые его достижения (например, отлил медовые соты из чистого золота) и, создавая декор лондонского ресторана «Минотавр», от пола до потолка украсил его собственными картинами и рисунками легендарного чудовища. Еще Эйртон написал внушительный роман «Создатель лабиринтов», в котором беллетризует некоторые свои догадки относительно лабиринта царя Миноса и его значения. Он полагает, что лабиринт должен был иметь двойной центр («две комнаты, разделенные лабиринтом внутри лабиринта»), и добавляет, что эти комнаты задумывались как символы близости Солнца и Луны. На то, чтобы пройти лабиринт между ними, требовалось ровно столько времени, сколько Солнце и Луна видны на небе вместе в день в середине года». Ну а петляющая форма лабиринта была навеяна Эйртону древними воспоминаниями — удивлением, которое испытывал первобытный человек при виде внутренностей, выпадающих из убитых людей или животных.
