Андрей Буровский - «Отречемся от старого мира!» Самоубийство Европы и России
3 апреля отряды Национальной гвардии двинулись на Версаль. Шла расхристанная толпа — никакой организации, много пьяных. 4 апреля наступавшие были остановлены и покатились назад, не принимая штыкового боя. До тысячи трупов оставили революционеры между Парижем и Версалем.
Не в силах воевать, коммунары ввели систему заложников: с 6 апреля всех, кто в любой форме общался с версальцами, заключали в тюрьмы. За всякую смерть коммунаров от рук версальцев должны были по жребию казнить трех заложников. К счастью, творившийся бардак не дал последовательно реализовывать это решение.
21 мая версальские войска вошли в Париж. До сих пор спорят, почему ворота остались открытыми: оплошность это или измена. Начались восьмидневные уличные бои на кривых парижских улицах, загроможденных баррикадами. На баррикадах стояло 1600 пушек. Коммунары получили приказ поджигать или взрывать всякий дом, который вынуждены были оставлять. Если жильцы сопротивлялись, их убивали на месте.
Виктор Гюго сочинил красивую жалостную историю про маленького, но очень героического коммунара Гавроша. Прототип его неизвестен. Но известны случаи, когда дети пытались тушить пожары и растаскивали костры у стен своих домов… Старших дома не было: пап угнали «строить светлое будущее», а мам — баррикады. В результате дети лет 10–12 лет оставались одни; они старались спасти семейное имущество и свой кров от пожара. А коммунары их расстреливали.
Коммунисты! Анархисты! Все «прогрессивные» люди! Радетели о народе! Сочинители бредовых сказочек об ужасах «буржуазного строя»! Жалельщики убиенных «реакцией» деток! Что же вы не рассказали об этих преступлениях? Что же вы придумываете гаврошей, и в упор не видите убитых коммунистами детей? Детей обоего пола, умиравших под пулями строителей вашей ненаглядной утопии?
Париж в эту неделю затянуло дымом бесчисленных пожаров, по многим улицам нельзя было пройти. Если сгорел не весь город, то по одной причине: версальцы двигались очень быстро. А население частенько нападало на коммунаров, чтобы не дать им поджечь здание. Особенно печальна была участь коммунистов и анархистов, которые забирались на высокие этажи, чтобы стрелять оттуда по солдатам законной армии: очень часто жители оккупированных ими квартир сбрасывали их с балконов или выкидывали в окна. А потом жители срывали красную тряпку и вывешивали из окна белое полотнище. Версальцы шли между окон, из которых свисали белые полотнища.
Тем не менее здания Тюильри, ратуши, министерства финансов и Счетной палаты пришлось восстанавливать. Одного из самых агрессивных коммунаров, Варлена, захватили живым на последней баррикаде, на улице Рампоно. Его час водили по улицам Монмартра. Не знаю, как «пролетариат» из теоретических брошюрок, но реальные рабочие и мелкие буржуа проклинали его и плевали в него. Чтобы расстрелять негодяя, солдатам пришлось отгонять от него толпу: все хотели сами прикончить коммунара. Варлен тоненько скулил, не мог держаться на подламывающихся ногах. Посадили и стреляли в сидящего, а труп унесли, отбивая у разъяренной толпы.
После уличных боев правительство тайно отпустило на свободу членов Совета Белэ, Малона и Тейсса: по закону они подлежали суду, как изменники и соучастники убийств и насилий. Но, занимая высокие должности в коммуне, эти люди спасли целые кварталы Парижа от разрушения. Запомним имена честных людей, пусть и запятнавших себя соучастием в деяниях безумных и преступных. Не одних же мерзавцев надо помнить.
В последние три дня коммуны из нескольких сот заложников, содержавшихся в тюрьмах Парижа, федералисты расстреляли 63 человека. 24 мая были убиты шестеро, из них только один мирянин: чиновник Бонжан. Остальные пятеро: известный теолог, очень интеллигентный священник парижский архиепископ Дарбуа (1813–1871), образованный аббат Дегерри, еще трое священников, имен которых я не знаю. Будете в Париже, поставьте им свечу в Соборе Парижской Богоматери: долг честного человека помнить жертвы преступлений коммунистов.
Последнее сражение произошло 28 мая на кладбище Пер-Лашез. До 1600 убитых оставили обе стороны. Последние 147 еще живых коммунаров засели за стеной. Они были окружены и здесь же, на месте, расстреляны.
Коммунисты называют совершенно фантастические цифры сосланных и расстрелянных «жертв реакции»: семьдесят тысяч, а если считать с вынужденными эмигрировать, то около ста тысяч.
В действительности число убитых в ходе боев 2128 мая определяют страшной вилкой 15–30 тысяч человек. Из них 5000 — версальцы. Из руководства коммуны пали в бою Флуранс, Верморель, Делеклюз и Домбровский; расстреляны без суда Варлен, Мильер, Риго, Дюваль.
А вот по суду расстреляли 21 человека из 13 000 отданных под суд. В их числе — Россель и Ферре. В Новую Каледонию сослали 7500 человек.
Парижская коммуна была осуждена всем цивилизованным человечеством. Немцы выпустили из плена до 60 000 французских солдат, если они соглашались служить версальскому правительству Тьера. Эти войска они пропускали сквозь свои позиции. Впрочем, пропускали они и коммунаров, но не вооруженными отрядами, а безоружных и по одному, когда они драпали от французской армии.
Если верить легенде, Эжен Потье, автор «Интернационала», неделю жил в уже отбитом у коммунаров Париже. Скрывался — и в этих-то героических условиях писал «Интернационал». А потом уже уехал в Британию.
Но есть и другая легенда: что Эжен Потье был в числе тех, кто как раз просочился сквозь немецкие кордоны. Если верить легенде, добрые немецкие солдаты даже дали ему бутерброд и запасные штаны взамен испачканных. Пока Потье их переодевал, солдатам как раз принесли еду… И героический спаситель человечества от самого себя протянул руку за еще одной подачкой.
Прошло всего несколько месяцев после конца безумия, и Франция снова заняла место в ряду великих держав. «С социализмом покончено навсегда!» — произнес наивный Тьер. Жаль, что большинство коммунаров не могли видеть всеобщего признания и уважения, которым пользовалась Франция под управлением законного президента, ученого-историка Тьера.
Коммунары верили, что их революция — начало мировой. На улицах Парижа воевали венгр Лео Франкель, поляки Ярослав Домбровский и Валерий Врублевский, итальянцы, бельгийцы, русские — Елизавета Дмитриева, А. Корвин-Круковская (Жаклар), Петр Лавров, М. Сажин.
Но на этот раз Европа не заполыхала, как это было в 1848 г.
Глава 6. Объединения социалистов
Однажды Лебедь, Рак и Щука Везти с поклажей воз взялись.
И. А. КрыловСоциалисты разделялись по многим признакам. Один из них — отношение к национальности и исторической традиции. Национальные социалисты хотели сделать равными в первую очередь представителей своего народа. Социализм — как национальный выбор. У них не было лозунга международного объединения.
Интернациональные коммунисты плевать хотели на культурное и историческое наследие всех народов. Им было важно объединить «пролетариев» всего мира для интернациональной коммунистической революции.
Союз таких социалистов возник внешне почти случайно в 1864 г: 28 сентября в Лондоне собрался многолюдный митинг в поддержку польского национально-освободительного восстания. Присутствовало не менее двух тысяч человек. Здесь были рабочие Англии, Франции, Германии и других стран, революционеры-эмигранты, жившие в Лондоне. Участники митинга с воодушевлением приняли решение создать международную организацию, названную вскоре Международным товариществом рабочих.
Фактически Международное товарищество четко продолжало Союз коммунистов. Карл Маркс на митинге не выступал, но был избран в состав руководства. Вскоре руководящий орган назвали Генеральным советом. Постепенно Маркс и Энгельс полностью взяли на себя руководство этой крайне разношерстной организацией. Именно Маркс подготовил Учредительный манифест и Временный устав товарищества, единодушно утвержденные 1 ноября того же года.
Генеральный Совет находился в Лондоне. В 1865 г. секции Интернационала были созданы во многих странах Европы.
Интернационал хотел руководить стачечной борьбой рабочих, чтобы подтолкнуть их к мировой революции. Реально он организовал взаимопомощь забастовщиков разных стран. В 1867 г. вспыхнула забастовка бронзовщиков в Париже. В ответ хозяева уволили всех рабочих. Но Интернационал пришел к ним на помощь: собрал средства среди английских рабочих и переслали во Францию. Узнав об этом, «буржуазия» отступила. Такого рода новость мгновенно облетала всю Францию. Авторитет Интернационала рос, росло и число его членов.
В 1866 Г. в Женеве состоялся I конгресс Интернационала. В 1867-м в Лозанне собрался II конгресс, а в 1868-м в Брюсселе — III конгресс. В результате острых споров и горячих дискуссий было принято решение, что не только рудники, шахты, леса, фабрики и т. п. должны быть обращены в общественную собственность, но и земля. IV конгресс в Базеле в 1869 г. подтвердил это решение.
