Джин Ландрам - Голда Меир - несгибаемая воля
В ее действиях не было злого умысла. Она просто была страстной женщиной, которая жила естественно, так, как она видела и чувствовала. В ней было столько неудержимой энергии, что некогда было останавливаться, чтобы побеспокоиться о тех, кто уходил. Постоянным ее любовником был Ремез, и даже его жена была очарована харизмой Меир. Ремез описывает Меир как обладательницу «огромной личной магии». Меир признавала для себя первенство карьеры перед семьей: «Я знаю, что мои дети, когда были маленькими, много страдали по моей вине». Она, посвятив всю себя работе, должна была пожертвовать чем-то очень значительным ради идей сионизма, который для нее был синонимом карьеры; этим значительным была ее семья.
ЖИЗНЕННЫЕ КРИЗИСЫ
Жизнь Голды Меир была одним непрерывным кризисом от ее рождения в пораженной нищетой деревенской России до тех дней в двадцатые годы в Иерусалиме, когда она была близка к голодной смерти. Меир родилась среди русских погромов в крестьянской среде, и она так никогда и не оправилась от травмы, нанесенной ей в эти ранние годы. «Я помню себя четырехлетней, как испугана я была и как сердита… Если есть какое-либо логическое объяснение… направлению, которое приняла моя жизнь… то это желание и решимость спасти еврейских детей от подобных испытаний». Она добавляет: «У меня есть комплекс комплекс погрома». Расправа над евреями — это то, что Меир запомнила с детства. Когда ее наставница и жизненный идеал — сестра Шана — стала пылким революционером, Голда решила посвятить свою жизнь защите идей сионизма.
Было достаточно плохого и кроме погромов. Меир появилась на свет после того, как пятеро детей умерли из-за ужасных условий жизни в сельской России. Она и ее сестры жили с бабушкой и дедушкой в течение того времени, пока их отец обживался в Америке. Это был несчастливый период для Меир. Она никогда не забывала те ужасные, годы, и в семьдесят лет вспоминала о трагедии детей, сталкиваясь с чем-либо похожим на ее детство: «Все мужчины, женщины и дети повсеместно… имеют право на продуктивное и свободное от унижения существование». Сионизм и свободный Израиль были ее выбором, основанным на ее собственном раннем опыте. Меир посвятила всю свою жизнь искоренению тех элементов, которые причиняли ей боль в детстве. Такие ужасы, как ярлык «христоубийцы», брошенный в лицо, были бы невозможны в независимом еврейском государстве.
Перемены стимулируют развитие независимости и творческой энергии в людях, в которых заложена гениальность. Встреча с новыми культурами усиливает самодостаточность и способность справиться с неизвестностью. У Меир такого опыта было больше нормы, что, вероятно, способствовало развитию ее творческого видения. В возрасте пяти лет она переехала из Киева в Пинск, в восемь лет ее нелегально вывезли из России; до прибытия в Милуоки она никогда не посещала школу (ее сестра Шана научила ее читать и писать). Она бежала в Денвер в четырнадцать, вернулась в Милуоки в шестнадцать и высадилась на берег Палестины, когда ей было двадцать три. Меир объездила Америку, проповедуя сионизм. Следующие тридцать лет она скиталась по всему миру, переезжая с континента на континент, в то время как фактически жила в Израиле, США и России. Ни у одной из женщин, о которых рассказывает эта книга, за исключением, возможно, Джейн Фонды, не было стольких перемен в течение жизни. И никто из них так часто не сталкивался со смертью, как Меир. В ответ на душевные травмы и жизненные кризисы в ней выработалась твердость и неутомимость.
Оптимизм Голды Меир привел ее к успеху. Она была так уверена в себе, что никогда ничем нельзя было остановить ее на пути к достижению своих целей. Было бы удивительно, если бы кто-нибудь сохранил позитивное восприятие жизни в постоянной атмосфере смерти, голода, катастрофы. Жизнь Голды Меир была непрерывным кризисом, и только оптимизм и неистребимая самоуверенность позволили Меир добиться успеха и стать настоящим провидцем.
НЕСГИБАЕМАЯ УВЕРЕННОСТЬ
Голда Меир была оптимисткой, и даже ошибки не уменьшали ее уверенности в себе. Своей железной волей она напоминала Маргарет Тэтчер, которая стала главой Британского кабинета через десять лет после того, как Меир добилась высшего поста в Израиле. Меир не теряла уверенности под градом насмешек. Она бесстрашно смотрела в лицо смерти, скрывающейся за каждым углом. Она упорно стояла на своем, даже когда не было никаких причин для такой убежденности. Другими словами, уверенность Меир была выражением ее внутреннего самоуважения и имиджа. Кроме того, она сохраняла замечательную скромность в течение всей своей жизни. Она говорила: «Я никогда не забывала, что я вышла из бедной семьи, или всегда обманывала себя, думая, что в любом случае я прославилась своей красотой, мудростью и эрудицией». Сила ее характера особенно ярко проявилась во время конфликта Йом Киппур, когда она заявила: «Непреклонность стала моим вторым именем; я решила, что не должно быть повторения ужасов гитлеризма». Меир приняла решение оставаться в Израиле до конца жизни и убеждала своих соотечественников сделать то же самое. Она боролась за создание Израильской нации и не собиралась отступать от этой цели без величайшей борьбы, которую когда-либо видел мир.
По иронии, Меир воспитывалась в нерелигиозной ориентации. Она стала главой государства, насквозь проникнутого религиозной ортодоксией. Казалось бы, тот, кто управляет этой страной, должен быть набожным. Но Меир такой не была. Когда она выходила замуж в 1917 году в Милуоки, она и Моррис решили не заключать брак в синагоге с раввином, несмотря на требования ее окружения. Мать Меир была вне себя. Голда говорила: «Мы были людьми, терпимыми к традициям, но не обременяли себя ритуалами. Мы не хотели и не нуждались в религиозных церемониях». Но все же мать Меир настояла, и пара была обвенчана раввином.
Сосредоточенной и упорной работой она добилась воплощения своих мечтаний. Меир была живым воплощением афоризма «Если вы хотите этого, то это уже не мечта». Ее юношеское прозвище «сио-чокнутая» было пророческим, так как сионизм был образом мыслей всю ее жизнь. Меир страстно верила в идеи сионизма, и эта вера вела ее к вершинам карьеры. Она была бесстрашной и мятежной и никогда не колебалась при принятии решений. Меир приняла свою судьбу, фактически отказавшись от своего «я», и никогда не пыталась использовать своих друзей и любовников для достижения власти. Они давали ей власть потому, что она ее заслужила. Ее магнетизм и твердость на переговорах помогли создать нацию; ее утонченность для многих была непостижимой. Она развернула международную общественную кампанию под лозунгом «Откроем свои умы для иудаизма». Она собрала деньги, которые спасли страну в 1948 году, а затем помогла спасти ее своей очаровательной дипломатией. Без ее твердой воли и потрясающей самоуверенности государство Израиль, возможно, и не существовало бы.
КРАТКИЕ ВЫВОДЫ
Голда Меир была сильной, но простой женщиной. Будучи избранной на высший пост своего государства, она сказала: «Я была ошеломлена. Я никогда не рассчитывала стать премьер-министром… Я вообще никогда ни на что не рассчитывала. Я планировала, что поеду в Палестину, в Мехравию, стану активным участником лейбористского движения». Меир приняла свою судьбу с предельным смирением и была так старательна при исполнении своих обязанностей, что порой целыми днями не покидала офис. Многие ли могли бы так поступить?! Израильская пресса писала: «Трудно для людей, чьи религиозные убеждения отводят женщине почетное место в доме, принять идею, что женщина может находиться во главе политического департамента. При всем хорошем отношении и уважении к женщине, ей не место наверху в качестве одной из центральных политических фигур» (Мартин, 1988).
Как они были не правы! Единственным Богом Голды Меир был сионизм, мир, в котором у еврейского народа был бы свой дом. Делом ее жизни стало создание такого дома. Меир подтверждала это: «У меня нет амбиций кем-то становиться». Она жила простой жизнью, без запросов, без роскошных платьев, косметики и других символов успеха. Все, что ей было нужно — это реализация ее мечты. Достижению этой цели Меир посвятила всю себя; бесстрашная, она никогда не избегала никакой ответственности. Доказательством смелости является ее заявление: «Я честно могу сказать, что никогда не отказывалась делать что-либо из-за опасения потерпеть неудачу».
Голда Меир — одна из величайших женщин мира. Как Мартин Лютер Кинг, она помогла изменить мир к лучшему, потому что у нее была мечта. Она никогда не позволяла личным желаниям и потребностям сбить ее с пути к воплощению этой мечты. Она сосредоточила все силы на создание еврейского государства, а после его появления — на сохранение его безопасности. Когда народ попросил ее стать его вождем, она покинула свой дом, книги и музыку и повела свою нацию сквозь войну за выживание. Ее дочь Сара вышла замуж и живет в Израиле. Ее сын Менахем — концертирующий виолончелист, ученик самого Пабло Казалеса. Меир во всех отношениях была творческой женщиной, провидицей, которая достигла вершины благодаря преданности ума и чувств тому, во что она верила. Голда Меир в детстве приобрела мечту и посвятила свою жизнь погоне за ней. Она оставила этот мир более совершенным, чем нашла его, и добилась этого не чем иным, как своей целостностью и уверенностью в себе.
