Иван Черников - Русские Украйны. Завоевания Великой Империи
Иван Грозный много сделал для укрепления авторитета Русской православной церкви на землях Новгорода. Так, прилегающие к Белоозеру земли он раздал монастырям, из которых самым знаменитым слыл Кирилло-Белозерский. Впервые увидев это благолепие, истребитель так расчувствовался, что, в очередной раз, пожелал остричься в монахи, но утром одумался и начал ссылать сюда своих возможных политических конкурентов. Известно также, что Соловецкий монастырь царь наделил правами налоговой полиции. Поэтому современные исследователи могут составить некоторое представление о типах новгородских судов по так называемым Таможенным грамотам Соловецкого монастыря.
Кроме того, царь предусмотрительно приказал вывезти свитки летописей из опального города. Затем московские переписчики, из политических соображений, безжалостно исказили древние документы. Известно, что новгородские летописцы в XII–XIII вв. ревностно отделяли свою республику от всей остальной Руси и особо подчеркивали свое старшинство по отношению к Киеву. Это отметили еще ученые Петербурга, готовя к печати в конце XIX в. «Полный свод русских летописей» (ПСРЛ). Отредактированные еще под присмотром опричников и затем опубликованные Московской синодальной типографией в начале XIX в., копии свитков отличаются единообразным литературным стилем трогательного и неспешного повествования о значении Москвы и Киева в истории Руси. Так, матушке Москве пришлось отдать лавры основателя Отечества Киеву, замешав мистические отношения с этой «матерью» на крови Великого Новгорода.
Во время русской смуты, последовавшей после разорительной для Руси опричнины, шведы захватили старинные пригороды Новгорода (Ивангород, Ямы, Копорье, Орешек) и оттеснили Москву от Балтийского моря. Следует напомнить, что до этого Новгород успешно отражал продвижение шведов и немцев на восточное побережье Балтийского моря.
Затем императору Петру I пришлось выводить Москву из самоизоляции и, по меткому выражению поэта, «в Европу прорубать окно». В это время Русь Святая пережила потрясения, но на развалинах её духовности появилась Россия. Забавно, но этот коренной москвич Москву не любил, что принято объяснять неприятными воспоминаниями детства и отрочества Петра, не любившего, видимо, и свою новую столицу, спешно построенную не в лучшем месте. Но этот выбор обеспечил транспорт грузов из России в Европу, так как Волга — становой хребет экономики отечества и основная магистраль его.
Глава 4
Юг Руси, или Томаторкань
Выше уже упоминался Киев как мать городов русских. Этой благодатной теме посвящено много произведений литературы, музыки, кино- и анимационных фильмов, в которых славянские чудо-богатыри бьют неказистых степняков. Поэтому полезно здесь познакомить читателя с малоизвестными предками его соотечественников — противников киевлян.
В 966 г. Землю Касак захватил Киев. Пройдя огнем и мечом по Донцу и Дону, русичи обратили в руины бывшие там поселения и замки, перебив много казар, асов, черных болгар и подонских славян. От зверств дружины Святослава пострадали славяне и тюрки, оседлые и кочевники, христиане и язычники.
После этого Приазовье вместе с портом Томаторкань стало колонией Киева. Сын Святослава Владимир после крещения женился на царевне Греции и, расставаясь с гаремом, разделил свои земли между 12 отпрысками, прижитыми в язычестве, с тем чтобы вместе с ними удалить из столицы и их матерей. Себе он оставил Киев и право облагать детей «уроком», или денежной данью.
Далекая Томаторкань в 988 г. досталась младшему сыну Мстиславу, еще ребенком жившему здесь вместе с матерью Рагнедой. Приазовье персидский географ тех лет Гудуд ал-Алем, называл Землей Касак. Молодой князь, когда Владимир Святославич умер в 1015 г., отложился от Киева, и, с касаками (косаги, казяг, по летописям Руси) и казарами заняв подонские и донецкие степи, стал государем Томаторкани.
В летописях Киева удел Мстислава называли Тьмуторакань, а иногда также Тмуторокань и Тъмуторокань с твердым знаком в первом слоге. Явно обидный смысл русские придали этому имени, очевидно, по причине своей неприязни к населению Приазовья.
В 1022 г. Мстислав устранил одного из соседей — князя Редедю. По летописи, дело было так: Мстислав пошел на касогов. И когда два войска стали друг против друга, Редедя великодушно предложил Мстиславу не губить бойцов, а сойтись без оружия в единоборстве. И ответил Мстислав: «Пусть будет так». «И схватились крепко, и долго боролись, и стал Мстислав изнемогать, потому что Редедя был большой и сильный». Тогда взмолился Мстислав: «О, Пречистая Богородица, помоги мне! Если я его одолею, то построю церковь во имя твое». Вынул ножик из-за голенища и зарезал простодушного Редедю. «И пошел в его землю и взял его достояние и жену его, и детей его и наложил дань на касогов. А вернувшись в Тмутаракань, заложил церковь Пресвятой Богородице и построил ее».
Петербургский ученый XVIII в. И. К. Тауберт считал подданных Редеди казаками. Летописцы называли их касагами, касогами, казягами. Все они пополнили войско Томаторкани, сформированное ранее из казар Приазовья.
В 1023 г. Мстислав захватил Северское княжество и Чернигов. Однако его старший брат Ярослав, князь Новгорода и Киева, не пожелав расстаться с сим изобильным краем, собрал дружины, усилив их наёмными варягами из Скандинавии, и пошел войной на брата.
Но кавказцы Мстислава разгромили их. Эту битву под Лиственом летописец осветил довольно поэтично: «И была ночь, и была тьма, молния, и гром, и дождь». Варяги много потрудились, убивая северян, но потом бойцы Мстислава стали рубить наемников. При вспышках молний блестело оружие, ревела буря, гром гремел, шла страшная рубка. И среди всего этого столпотворения красовался варяг Якун в золотых доспехах. Ярослав, увидев, что его побеждают, подался в бега вместе с Якуном — князем варяжским. Тут-то Якун и потерял свои золотые латы.
Ярослав бежал в Новгород, а Якун — за море варяжское. Мстислав же на рассвете, увидев побитых варягов и северян Ярослава, сказал: «Кто же этому не был бы рад?! Вот лежит северянин, вот — варяг, а своя дружина цела!»
После разгрома под Лиственом Ярослав долго не решался покинуть Новгород, хотя Мстислав уверял, что не претендует на правый берег Днепра. Только 3 года спустя Ярослав с дружиной явился в Киев. На предложенную братом границу по Днепру ему пришлось согласиться.[5]
Томаторкань стала большой страной. В Чернигове, Курске и Рязани жили северяне и вятичи. В степях же оставались прежние полукочевые племена, казары, касаки. Между Доном и Донцом торки, перемешанные с казарскими печенегами. Около Хопра и Верхнего Дона берендеи, которых арабы раньше знали у Терека как беренджеров, или венендеров, рядом с ними на Медведице бродники и в Приазовье остатки асаланов. Все эти степняки и кавказцы служили крепкой опорой против всех врагов князя.
Мстислав, как авторитетный государь, храбрый воин и мудрый правитель, обеспечил охрану границ. Ни одна из азиатских орд не решалась вторгнуться в Томаторкань. Страна жила в мире и благоденствии, многие степняки стали оседлыми. Эпос называл Мстислава Храбрым.
Когда Мстислав умер в 1036 г., Ярослав тотчас же занял Чернигов. Папахи казаков на Днепре выглядели непривычно, и Русь звала их черными клобуками. Встречается и другое прозвище — черкасы, по прежней родине на Кавказе. В летописи Москвы под 1152 г. значится: «все черные клобуки, еже зовутся черкасы». Но чаще использовали их племенные имена: торки, берендеи, торпеи и т. п.
Некоторые из них еще долго сопротивлялись Киеву. Да и Томаторкань жила своей обособленной жизнью, поддерживая противников Киева, находивших здесь приют и кормление. Ярослав так и не подчинил себе этот край своеобразного политического убежища. Упадок Томаторкани начался с приходом в 1060 г. из Азии кипчаков, или половцев. Первое время она сохранялась в своих границах, с выборными князьями из черниговской ветви Рюриковичей, а после — как малое княжество адыгейских наследных владетелей, которым удалось избежать власти ханов Золотой Орды.
Пароход «Редедя, князь Косогский», 1889 г.Основные размерения 75,7 х 10,7 х 1,78 м.[6] Машина мощностью 2000 л. с. Реконструкция И. И. Черникова.
Томаторкань рухнула около 1117 г. На её землях дольше всех оставались казаки азовские и пятигорские, упоминавшиеся там еще в начале XVI в. В 1792 г. из Запорожья сюда же пришли казаки-черкасы, потерявшие Днепровский Низ. Рядом с развалинами города Томаторкани они построили станицу Таманскую.
Казаки сохраняли предание о Редеде. Так, в 1889 г. судовладелец П. Н. Ушаков построил самый мощный на Волге буксир «Редедя, князь Косогский».
