Понсон Террайль - Похождения червонного валета (Король-сердцеед, Молодость короля Генриха - IV)
-О, всего только на несколько дней!
-Уж не разлюбил ли он ее? - продолжал спрашивать кабатчик, нахмурившись.
Рауль искренне расхохотался, а затем сказал:
-Успокойся! Господин де Ноэ обожает свою жену не меньше прежнего, но ему было необходимо совершить какую-то поездку. Куда и зачем - этого я не знаю, и будет лучше, если ты даже не станешь расспрашивать меня об этом. Зато я надеюсь, что ты посвятишь меня во все, что произошло в это время в Париже!
Маликан взял Рауля за руку и подвел его к двери кабачка, после чего сказал, показывая на одно из окон верхнего этажа Лувра, в котором смутным пятном виднелась какая-то женская головка:
-Смотрите, если у вас зрение так же остро, как у старика Маликана, то вы узнаете в этой даме мадемуазель Нанси, ту самую, которая сумеет лучше меня, старика, посвятить вас во все происшедшее! Знаете ли,- прибавил он, хитро подмигивая правым глазом,- мы, мужчины, никогда не сравнимся в осведомленности с женщинами!
Неизвестно, обладал ли Рауль таким же острым зрением, как Маликан, или любовь является лучшим биноклем, но он сейчас же узнал белокурую Нанси, и сердце у него забилось.
-Ты прав! - сказал он, поспешно отвязывая лошадь.- Нанси должна знать многое, чего не знаешь ты!
Затем, попрощавшись с Маликаном, он вскочил в седло и галопом погнал лошадь к Лувру, у зарешеченных ворот которого постучал эфесом шпаги.
Швейцарец-часовой открыл калитку и, узнав пажа, воскликнул:
-А, месье Рауль! Это хорошо, что вы приезжаете днем, а то с возвращением королевы Екатерины...
-Что такое? - удивленно переспросил паж.
-А то, что с возвращением королевы Екатерины ночью никто не имеет права входить в Лувр.
-Как, разве королева Екатерина вернулась?
-Да,- ответил швейцарец, пропуская пажа во двор. Рауль въехал в двор, бросил поводья первому попавшемуся солдату и стремглав понесся вверх по маленькой лестнице, которая вела в верхние этажи Лувра, то есть в помещения пажей и камеристок.
На первой же площадке он встретил Нанси, которая, то краснея, то бледнея, ждала его. Она без всяких околичностей бросилась к нему на шею.
-Ах, милочка Рауль! Честное слово, я глубоко почувствовала твое отсутствие! - воскликнула она, после чего взяла его за руку и потащила наверх.- Скорее! Сегодня в Лувре танцевали, и все спят еще!
-А, так в Лувре танцевали?
-До утра!
-Черт возьми! - пробормотал Рауль, который связывал это обстоятельство с возвращением королевы Екатерины.
Нанси провела Рауля в свою комнату и толкнула его на табурет, тогда как сама уселась в большом кресле, где свернулась клубочком вроде хорошенькой кошечки.
-Бедный Рауль, в каком ты виде! - сказала она, оглядывая запыленную одежду пажа.
-Господи! - ответил Рауль.- В дороге мне некогда было заниматься туалетом. Надеюсь, что вы простите меня!
Нанси улыбнулась, показывая два ряда великолепных жемчужно- белых зубов, после чего спросила:
-Ну-с, как мы путешествовали?
-Да, в общем, очень хорошо, только... было очень грустно!
-Неужели?
-Ну да! Ведь я все время думал о вас!
-Гм! - сказала Нанси.- Вот уже три недели, как я жду этого ответа! Иначе, разумеется, и быть не могло!
-Вы сами отлично знаете, что я вас очень люблю, Нанси! Камеристка королевы Маргариты слегка покраснела и не выказывала ни малейшего сопротивления, когда Рауль взял ее маленькую ручку и принялся страстно целовать ее.
-Да, вот что, Нанси,- сказал паж, когда его чувства получили некоторый исход,- неужели правда, что королева Екатерина вернулась? Ведь король торжественно заявил, что она будет сослана в Амбуаз, откуда не выйдет до самой его смерти?
-Да, он заявил это, но теперь уверен, что королева ему так нужна, что ему без нее не обойтись!
-Ну вот еще!
-В Амбуаз она и была сослана после свадьбы принцессы Маргариты, но из своего уединения не переставала следить за делами королевства. И вот однажды она открыла заговор гугенотов, о котором и сообщила королю.
-Заговор?
-Да. Во главе его стоял какой-то лимузенский дворянчик по имени де Кот-Гарди, которого и удалось арестовать по точным указаниям королевы.
-Это странно!
-Заговорщика пытали, но в Лувре усиленно говорили, что пытка была чистейшей комедией.
-Да зачем же?
-Постой! Этот господин под пыткой признался во всем, и его приговорили к смертной казни, которая должна была состояться вчера утром. Но когда пришли за осужденным, оказалось, что он таинственным образом убежал!
-Да где он был заключен?
-В Шатле.
-В Шатле? Откуда бежать нельзя? - смеясь, спросил Рауль.А, теперь я понимай все!
-Кто же не понимает! - ответила Нанси.- Одним словом, это открытие заговора показало королю, до какой степени ему необходима королева-мать, и указ о ссылке был отменен!
-Ну, а Рене что?
-Рене по-прежнему в Шатле, и каждый день Крильон за обедом у короля повторяет: "Черт возьми, ваше величество! Парламент, по-моему, сделал большую ошибку, приговорив Рене к колесованию, так как приговор до сих пор не приводится в исполнение. Уж лучше бы парламент оправдал его: не так бы ему было зазорно!"
-А что отвечает король?
-Король испуганно смотрит в сторону и не решается взглянуть Крильону в глаза.
-А королева-мать?
-Она смотрит на Крильона уничтожающим взглядом, но тоже ничего не говорит!
Нанси хотела рассказать своему приятелю о всех выдающихся событиях, происшедших в Париже и Лувре во время отсутствия Рауля, но в этот момент бумажка, привязанная к веревке, которая выходила из-под пола, пришла в движение и зашелестела: это было условленным знаком между наваррской королевой Маргаритой и ее камеристкой.
-Постой! - сказала Нанси.- Опять какие-то новости!
-Да неужели? - воскликнул Рауль.
VI
-Посиди здесь и подожди меня,- сказала Раулю Нанси, дернув за веревку и этим показав Маргарите, что ее сигнал понят и услышан.
-А вы долго пробудете там? - спросил паж.
-Не знаю.
-Но могу ли я уйти отсюда, если вы запоздаете?
-Нет.
-Почему?
-Да потому, что мне надо очень долго говорить с тобой,- с капризной улыбкой ответила Нанси.
-Но пойми...
-И я должна ввести тебя в курс всех луврских событий, чтобы ты не совершил какой-нибудь ошибки. Понял?
Сказав это, Нанси кинула Раулю дразнящую улыбку и скрылась, заперев влюбленного пажа на ключ, чтобы ему не пришло в голову бродить в ее отсутствие по Лувру. Затем она спустилась в помещение королевы Маргариты; к своему удивлению, она застала ее уже вставшей и притом одну: обыкновенно в этот час королева еще была в постели, и Генрих был около нее.
-Запри дверь за собой, крошка, и подойди ко мне! сказала Маргарита, бледность и волнение которой сразу бросились в глаза камеристке.
-В чем дело, ваше величество? - спросила Нанси, исполнив приказание своей госпожи.- Вы так бледны, так расстроены! И его величества здесь нет, хотя обыкновенно...
-Тссс! - сказала Маргарита, прикладывая палец ко рту.Тише! Знаешь ли, король Карл послал за Генрихом!
-Вероятно, он хочет поговорить с ним об охоте?
-То-то и дело, что о религии! Пойми, крошка: король Карл всю прошлую ночь работал с королевой Екатериной!
От этого сообщения у Нанси сбежал со щек весь румянец и глаза беспокойно забегали по сторонам.
-Знаешь ли,- продолжала Маргарита,- вчера за ужином, то есть после этой "работы", король Карл ни с того ни с сего вдруг заявил, что он желает, чтобы в его королевстве все исповедовали одну веру. Ну а сегодня он вдруг присылает Крильона за Cенрихом...
При этом известии лицо Нанси просветлело.
-А,- сказала она,- значит, за его величеством приходил Крильон? Это меня успокаивает! Ведь если король задумает лишить своего покровительства наваррского короля, то первым делом его немилость коснется герцога Крильона, а потом уже всех остальных. Раз же Крильон по-прежнему находится при его величестве, значит, враждебная нам сторона еще не восторжествовала!
-Ты думаешь? - спросила Маргарита.
-Ну конечно! Кто ежедневно твердит королю Карлу, что Рене надо казнить? Крильон! Кто готов пуститься на что угодно, лишь бы Рене не был казнен? Королева Екатерина! С чьей стороны может ждать беды король Генрих? Со стороны королевы Екатерины! Милость или немилость к Крильону служит верным признаком степени влияния королевы, а следовательно, и безопасности короля Генриха. Первым признаком того, что королева-мать овладеет прежней полнотой влияния и власти, явится освобождение Рене из тюрьмы. Но само собой разумеется, что одновременно с этим пострадает Крильон. Значит, раз сегодня Крильон еще на службе, то сегодня королю Генриху еще ничто не грозит!
-Сегодня? Ну а завтра? - тревожно спросила Маргарита.
-Гм! - ответила Нанси.- Что касается завтрашнего дня, то после того, что произошло в Лувре, я ни за что не ручаюсь!
-А что же произошло? - испуганно спросила Маргарита.
-На первый взгляд - пустяки, но если смотреть в глубь вещей, то...
