Фавстос Бузанд - История Армении
И великий первосвященник Вртанес установил закон в (нашей) стране, чтобы из года в год совершалось поминовение их, и кто, подобно им, положит жизнь свою ради спасения страны, он установил правило поминать их перед алтарем божьим во время литургии, когда поминают святых, сейчас же вслед за ними, а к оставшимся в живых после боя иметь сострадание и попечение. Ибо, говорил он, они пали в сражении на войне подобно Иуде и Мадатии Маккавеям и подобно их собратьям.
Но сыну полководца Ваче, который был малолетним мальчиком и которого по имени его деда звали Артаваздом, дали отцовский гах16 и подушку. Перед царем возложили на его голову патив17 отца, дали ему спарапетство, так как был он сыном весьма заслуженного человека, из заслуженного рода, а в их роду другого совершеннолетнего человека не нашлось, ибо они пали в великой войне. Предводительство же войсками поручили Аршавиру Камсаракану, князю гаваров Ширак и Аршаруник, и Сюникскому князю Андовку, потому что оба они были зятьями рода Мамиконянов. И великий патриарх Вртанес и царь приказали Аршавиру и Андовку воспитать юного Арта-вазда, дабы он мог занять место своих предков и своего отца, совершать подвиги во имя господа Христа и ради своих зем-пых, прирожденных государей, храбрых Аршакуни, защищать жилища и имущество (народа), опекать сирот и вдов и совершать доблестные подвиги подобно своим (предкам) и быть преемником их в качестве спарапета и славного полководца до конца своей жизни.
После этого преставился достославный строитель страны, царь Великой Армении, Хосров. Со всех стран и гаваров Великой Армении съехались люди, оплакали его и отвезли в Ани, в гавар Екелециац, в Даранали, где покоятся его предки. После него преставился также великий первосвященник Вртанес. И вся армянская страна съехалась, и с большой торжественностью, с пением псалмов и духовных песней, с лампадами, восковыми свечами, благовонным ладаном, в придворных экипажах перевезли святого Вртанеса, горько сокрушаясь о том, что остались сиротами после прирожденного своего государя и духовного пастыря и с плачем великим к скорбью доставили в селение Тордан, в гавар Даранали. И там погребли его святые останки возле великого патриарха Григория, и, совершив поминовение по приснопамятном усопшем, вернулись к себе.
Глава XII
О воцарении Тирана над армянской страной после его отца и о том, как Иусик после смерти своего отца Вртанеса сел на патриаршеский престол и как был убит царем Тираном за то, что порицал царя
После того как царь Хосров преставился, царскую власть над страной Великой Армении взял в свои руки сын Хосрова – Тиран. Также и юный святой и блаженный Иусик занял место армянских патриархов. Царь Тиран, согласно обычаю, вместе с ним созвал к себе великих нахараров – Вагарша, великого аза-ралета18, который был из рода азарапетов Великой Армении и князем19 Андзитским, и с ним Зареха, князя Мец-Цопка и Вараза Шахуни, князя области Цопк и Гнита, князя гавара Аштеанк, из рода Каминакан и Орота, князя Вананадского и князя Шахена из рода Андзеваци и Атама, князя Голтна и Манаваза, князя Колбского и Горута, князя страны Дзорк и князя Манаспа из рода Хорхоруни, из дома Малхазуни, и князя… из рода Сахаруни и Абу, князя Гнуни. Всем им царь приказал вместе с великим азарапетом Вагаршем собраться в путь, посадить блаженного Иусика в царскую колесницу, отвезти ,в Кесарию, столицу сопредельного Гамирка20 и там посадить юного Иусика на апостольский престол патриархов. Они пустились в путь и приехали в город кесарийцев, где добились рукоположения Иусика, сына Вртанеса, в католикосы, посадили его на престол апостола Фадея и деда своего Великого Григория и с великой радостью поехали обратно', и в полном здравии и благополучии приехали в страну Айраратскую. И впереди себя послали благовестниками двух князей обоих Цопков.
Услышав это, царь сам лично со всем множеством войска пошел ему навстречу, пройдя полем до моста Тапера по ту сторону реки. После взаимных радостных приветствий они прошли через таперский мост, вошли в великий город Арташат, направились в церковь и посадили столь желанного юного Иусика на патриаршеский престол. Он унаследовал от отца своего Вртанеса апостольское поведение, как сын 'был похож на отца чертами характера, во всех делах и поступках проявлял ангельский нрав, ибо на нем почила благодать, ниспосланная богом. Он пас разумное стадо христово, наставлял его по евангельским заповедям. Годами он был еще юн, но был дюж, обладал высоким ростом и лицом дивной красоты и до того был прекрасен, что в мире нельзя было найти подобного ему. Душою он был чист и светел, мирскими делами совершенно не занимался, а как храбрый воин Христа, как мужественный поборник веры, с отроческих лет дерзал, грозя победой невидимому врагу. Он не умел совершенно лицеприятствовать и угождать и слова святого духа носил в себе как меч за поясом; а благодатный дух наполнил его знанием, которое, как родник, орошало уши слушателей и почву их сердец.
Но царь Тиран и другие старшие нахарары и вся страна вовсе не вели себя так, как бог велит, и не жили разумной жизнью. В особенности же царь и князья без всякого удержу совершали убийства, понапрасну проливали невинную кровь и совершали много других грехов; они не обращали внимания на веления бога, несмотря на то, что (Иусик) непрестанно поучал их и напоминал им о заповедях господних. Поэтому блаженный патриарх Иусик постоянно выступал против них, искусным словом и с присущей христианскому учению кротостью всегда укорял их, выговаривал, наставлял их, обвинял их, напоминал им об ожидающих их вечных муках вследствие гнева (божьего) и о неугасимом огне после (страшного) суда и выражал недовольство. Хотя возрастом он был молод, а проявлял мудрость свойственную старцам и с великим рвением продолжал наставническое дело отцов. Смолоду уподобляясь отцам своим мудростью, он в почетном сане старца проявлял свой светлый ум, как некий благоуханный цветок; за правду он бился до смерти; прежде всего он стремился к спасению себя, равно как и душ других. Так благоговел перед господом, что ни во что не ставил ни любовь царя, ни страх перед ним. Но в постижении бога и в знании священного писания он был силен, чем и пользовался, когда приходилось карать и порицать; он запрещал и не позволял царю и вельможам входить в церковь.
Так он властным словом священника обуздывал их, осуждал и строго карал за их беззаконие, за блуд и мужеложество,. за кровопролитие, за причиняемые другим лишения, за хищения и за ненависть к бедным и за многие другие подобные грехи; и вследствие того, что он стращал законом господним, он всегда считался врагом тех, кто всегда преступал закон Христа, и всегда он язвил их святым словом божьим. И это порицание, эту войну против всех он вел в продолжение всей своей жизни.
И вот раз, в день годового праздника, царь Тиран с другими вельможами пришел и хотел войти в церковь; а он вышел к нему и сказал: «Не достоин ты, зачем пришел? Не входи!». За это, тут же первосвященника божьего, святого блаженного юношу Иусика втащили внутрь церкви, беспощадно избили палками и замертво бросили там. Его подобрали священнослужители дворцовой церкви из царской крепости Бнабел, что в гаваре Мец-Цопк, доставили в селение Тордан в гаваре Даранали, где он через несколько дней скончался и был погребен возле Григория и отцов своих.
Глава XIII
О том, как после смерти Иусика армянская страна осталась без пастыря, и сыновья Иусика не были достойны престола своего отца
После того как помер блаженный Иусик, побитый палками, говорящие на языке Торгомовой страны21, оставшись без руководителя, сбились с пути, подобно слепым. Ибо им был дан дух заблуждения – глаза, чтобы не видеть, уши, чтобы не слышать, и сердце, чтобы не понимать и не стремиться к покаянию. В помрачении своем они дошли до края губительной лропасти, сами для себя проложив дорогу, погибли и пали, ибо не было никого, кто бы удержал их от дел неистовых и от грехов, а остались они без пастыря. Они смело шли по пагубному пути, добровольно творя зло и добровольно предаваясь гневу, и блуждали без бога по стране, – этот упрямый народ армянской страны. Они уподобились стаду овец, которые прогнали стороживших и защищавших их собак и добровольно предались врагам своим, волкам, пищей которых и стали подобно великому городу афинян.
В то время люди брали дурной пример с царя, стали подражать ему и поступать как он. Ибо хотя они и давно приняли христианство, но лишь как какуюто человеческую религию, как обычное человеческое заблуждение, которое они приняли по принуждению, без ревностной веры. Оли приняли не сознательно, не с надеждой и верой, как подобало, и только немногие, маломальски знакомые с греческой или сирийской письменностью, отчасти понимали эту (религию). Что же касается до тех, кто не был посвящен в искусство грамоты, т. е. до всей остальной разношерстной народной массы, будь то нахарары или шинаканы, то если бы учители сидели с ними день и ночь и изливали на них свет учения, наподобие обильных дождей из облаков, – все равно никто из них ни слова, ни полслова, ничего не мог бы понять, и крупицы того, что слышал, не мог бы запомнить. Ибо их мысли были заняты праздными, бесполезными вещами, как у малых детей, которые в младенчестве увлекаются своими детскими игрушками; относясь с пренебрежением к полезным и важным делам, по незрелости своего разума они вследствие варварского невежества (время) свое растрачивали на занятия предосудительными искусствами, древними языческими обычаями. Они любили свои мифические песни, свои сказания, на них они воспитывались, им верили и постоянно предавались им. В них проявлялись ненависть и зависть друг к другу, зложелательство, вражда и злопамятство, грызня, вероломство в отношении товарища и брата; строили козли друзья – друзьям, близкие – близким, семьи – семьям, родственники – родственникам, свойственники – свойственникам.
