Владимир Новоженов - Два ледокола: другая история Второй мировой
А вот как для СССР в тот период выглядела самая острая проблема организации практических работ по освоению ядерной энергии, проблема получения атомного сырья — урана. К концу 1942 г. на территории СССР известны были четыре урановых месторождений, три из которых эксплуатировались, а четвертое было законсервировано. Было известно около 70 точек урановых рудопроявлений, наиболее перспективные из которых находились в Средней Азии. Но из месторождений, обнаруженных в гористых районах Средней Азии, урановую руду приходилось вывозить в мешках на спинах ослов. Так что о достаточном обеспечении ураном работ И.В. Курчатова говорить не приходится. Разработанная И.В. Курчатовым программа исследовательских работ выполнялось крайне ограниченными силами с использованием незначительных ресурсов.
Наконец, распоряжением вице-президента АН СССР А.А Байкова от 12 апреля 1943 г. был создан научно-исследовательский центр по урановой проблеме — Лаборатория № 2 АН СССР (с 1949 г. ЛИПАН — лаборатория измерительных приборов АН СССР) под руководством И.В. Курчатова. 14 августа 1943 г. в Лабораторию № 2 официально переведена из ЛФТИ группа Курчатова. Но одним только распоряжением проблему сырья не решить.
Лаборатория № 2 постоянно испытывала нехватку необходимых ей самых простых материалов. Цемент, металл и прочее приходилось искать непосредственно Курчатову, просящему в многочисленных записках на имя руководителей о выделении каждой мелочи, в то время как трудность состояла не в отсутствии материалов, а в отсутствии распоряжения на их выделение. Конечно, в условиях ведения тяжелейшей войны СССР не мог обеспечить такую же концентрацию материальных ресурсов, как США для своего атомного Манхэттенского проекта. Но дело в том, что речь шла не о невозможности обеспечения в ходе войны работ над ним ресурсами страны, а о недостаточной централизации и помощи на высшем государственном уровне. И это сказывалось прежде всего на темпах развернутых по атомному проекту научно-исследовательских работ. В данных условиях закономерно, что задачи, поставленные на 1943 г., в указанные сроки решены не были.
Забежим вперед…
Скажем, что только в ноябре 1945 г. был заключен договор с Чехословакией, предусматривающий развитие Яхимовских урановых рудников, эксплуатируемых еще с XIX в., и поставку руды на советские предприятия. По заключенному с Восточной Германией договору на территории ГДР было создано советско-немецкое акционерное обществе «Висмут», на предприятиях которого для СССР с 1946 г. изготавливались урановые концентраты.
Именно от поступления урана зависели сроки сооружения в Лаборатории № 2 опытного реактора, для которого потребовалось 45 тонн урана, поступавшего очень маленькими порциями, вследствие чего накопить требуемое его количество удалось лишь к концу 1946.
Кстати, из всех немецких ученых более всех И.В. Сталин выделял профессора Н. Риля. Известно, что профессор Риль в те голодные и небогатые послевоенные годы получил в качестве премии от советского правительства автомобиль (такой же автомобиль получил и сам И.В. Курчатов), премию в 350 000 руб. (очень большую для того времени сумму), дачу в престижном дачном поселке Жуковка (под Москвой) по соседству с дачами отечественных ученых-атомщиков. Уже после взрыва первой советской атомной бомбы многие немецкие ученые-атомщики, вывезенные нами из Германии, получили высшие советские правительственные награды. Профессор Риль получил звание Героя Социалистического Труда. Многие немецкие специалисты были награждены наградами СССР или большими денежными премиями.
Под руководством профессора Риля в г. Ногинске были отработаны промышленные технологии получения чистого урана. Документы того времени говорят о том, что производство урана через четырехфтористую соль (по методу доктора Риля) быстро увеличивается и цеха основного завода переходят на работу полностью по этому методу.
3
Конец ноября — начало декабря 1944 г. — переломный момент в истории советского атомного проекта. Лаврентию Берия поручено взять руководство над ним в свои руки. Берия взялся за дело сразу напористо, активно, без промедления. Ключевым документом этого периода является Постановление ГКО № 7069 под грифом «Совершенно секретно» от 3 декабря 1944 г. «О неотложных мерах по обеспечению развертывания работ, проводимых Лабораторией № 2 АН СССР» за подписью Сталина. В этом документе впервые с начала реализации в СССР атомной программы чувствуется мобилизационный характер принятия решений и осознание на государственном уровне важности этой проблемы. К концу 1944 г. число сотрудников Лаборатории № 2 насчитывало уже более 100, из которых 40— научных работников. На заседании ЦК ВКП(б) 17 января 1945 г. было принято решение о сооружении в Лаборатории № 2 более мощного циклотрона М-С (М-2) (М-1 был пущен в 1944 г.), необходимого для исследований. И лишь в мае 1945 г. в Лабораторию № 2 из Свердловска были переведены сотрудники небольшой лаборатории электрических явлений, возглавлявшейся И.К. Кикоиным, поэтому только в ноябре 1945 г. он смог начать в Лаборатории № 2 исследования различных методов разделения изотопов урана, без которых невозможно было создание атомного оружия. 25 декабря 1946 г. на территории Лаборатории № 2 был пущен физический реактор Ф-1 — первый в Европе атомный реактор, с помощью которого был окончательно выяснен механизм цепного процесса, уточнены ядерные характеристики делящихся веществ и определены необходимые для расчетов промышленного реактора константы, а также получены первые микрограммы плутония.
Иными словами, именно возможность обладания исходным сырьем — ураном — в достаточных количествах была ключом к быстрому продвижению научной мысли к практическому освоению энергии атомного ядра. Поворотным моментом для советского атомного проекта стала атомные бомбардировки японских городов Хиросима и Нагасаки, произведенные США 6 и 9 августа 1945 г. Только после этого события, раскрывшего неизбежные последствия атомной монополии США, уже в том же месяце последовали крупные организационные решения по атомному проекту в СССР, которых давно уже добивался И.В. Курчатов, но ранее все его подобные предложения игнорировались. Постановлением ГКО № 9887 от 20 августа 1945 г. при ГКО был создан чрезвычайный в структуре государственной системы орган, которому предстояло возглавить государственное руководство решения ядерной проблемы — «Проблемы № 1» — специальный комитет под председательством Л.П. Берия. Спецкомитету при ГКО было предоставлено право принимать оперативные меры по решению атомной проблемы, он имел полномочия издавать распоряжения, обязательные к выполнению для наркоматов и ведомств, что имело принципиальное значение в системе советской бюрократии. В случаях, требующих решения Правительства СССР, Спецкомитет мог вносить свои предложения непосредственно на утверждение Председателя ГКО и СНК И.В. Сталина. Из всех материалов по атомному проекту Л П. Берия выбирал главные и направлял их Сталину. Все основные документы по атомной проблеме подписаны лично Сталиным как Председателем ГКО и СНК, а затем Совмина СССР.
В конце 1945 года правительство принимает решение об организации и немедленном развертывании работ по всему комплексу создания предприятий атомной промышленности. 17 января 1946 года И.В. Сталину был представлен «Доклад о состоянии работ по получению и использованию атомной энергии». Постановлением Совмина СССР № 805–327 от 9 апреля 1946 года как филиал Лаборатории № 2 создавался непосредственно для разработки конструкции и механизма и создания атомной бомбы именно такой научно-исследовательский, экспериментальный и конструкторский центр, строительство которого началось в мае 1946 года в 80 километрах от г. Арзамас на территории бывшего Саровского монастыря. Но историческое название Сарово особым распоряжением уполномоченного КГБ П. Я. Мешика было строжайше запрещено даже упоминать, и первыми кодовыми обозначениями этого объекта стали «База-112», «0бъект-550», «КБ-11», а с весны 1949 года было введено новое условное наименование для переписки «Приволжская контора Главгорстроя СССР п/я 214». Позднее появились названия «Кремлев» и «Москва-300», «Арзамас-75» и наиболее известное — «Арзамас-16». Ныне это Российский федеральный ядерный центр ВНИИ экспериментальной физики. Постановление правительства о строительстве этого объекта вышло позже начала строительных работ— 21 июня 1946 года. Также были выделены значительные суммы денег для закупки иностранного оборудования. Постановлением правительства за подписью Сталина для КБ-11 были определены сроки создания атомной бомбы: испытать плутониевый вариант к началу 1948 года, а урановый не позднее середины 1948-го. Сроки эти были, конечно же, смещены.
Но сроки создания атомной бомбы в этот период зависели в большей степени от работы атомной промышленности страны. В ходе подготовительных работ для создания в СССР новой грандиозной по масштабам и объемам работ отрасли руководством атомного проекта были предприняты некоторые меры по передаче заводов для нужды атомной промышленности.
