Борис Акунин - Любовь к истории (сетевая версия) ч.1
Никто графа Б. к подобному поступку, естественно, не понуждал. Это был порыв души, спонтанное проявление той самой свободной лояльности. Автор записок и не помышляет потешаться над проворным камергером, в рассказе скорее звучит фамусовское «Ну как, по-вашему? По-нашему, смышлен».
И нам с вами тоже хихикать незачем. Потому что «все то, что подрывает свободную лояльность, должно устраняться из жизни государства и гражданского общества, а все то, что усиливает ее, должно в них утверждаться и культивироваться, — пишет Н. С. Михалков. — Так было в России раньше, так будет в ней и впредь».
Аминь.
Хотя нет, не аминь. Чуть не забыл упомянуть, что свободная лояльность обладает некоторыми особыми характеристиками, о которых Верховная Власть должна помнить.
Похвальное гражданское качество, для которого Никита Сергеевич Михалков нашел столь приятное обозначение, имеет две специфические черты, о которых Верховной Власти забывать нельзя.
Ну, первая-то на поверхности. Свободная лояльность хоть и вполне добровольна, но не вполне бескорыстна. Свободнолояльное лицо непременно ожидает от Верховной Власти благодарности — как в форме материально-вещественной (титул, золотые эполеты, шкатулка с наполеондорами, прибыльные откупы и аренды), так и в форме возвышенно-бестелесной (орден «Почетного легиона», милостивое пощипывание за ухо, право запрягать карету восьмеркой).
Свободная лояльность имеет свои знаки отличияА вот вторую специфическую черту Верховная Власть в своих расчетах частенько не учитывает. Свободная лояльность — она, как бы это сказать… не навсегда. Когда у ВВ начинаются неприятности и власть перестает быть такой уж верховной, свободнолояльный подданный немедленно чувствует себя свободным от всякой лояльности.
Эту диалектику наглядно продемонстрировал верный Констан, мемуары которого я давеча цитировал.
В 1814 году его кумир всего лишился и стал выглядеть вот так:
Ех-ВВ: уже не «ваше величество» и даже не «ваше высокопревосходительство», в никем не облизанных сапогахИ лакей сразу взглянул на свои отношения с ВВ по-иному, пелена спала с его глаз. Король-то голый, понял Констан.
И раздел былого кумира окончательно — испарился из дворца, прихватив личную казну императора.
Еще умнее поступил обладатель незабвенной шали, абсолютный чемпион по свободнолояльности граф Б. (то есть Марк-Антуан де Бомон). Ну, у камергера, правда, и возможностей побольше, чем у камердинера. В 1814 году граф Б. стал одним из первых, кто перебежал от лузера на сторону новой Верховной Власти. Свою свежеобретенную свободную лояльность он продемонстрировал, в частности, тем, что проголосовал за смертную казнь главного бонапартиста маршала Нея, человека тормозного и негибкого.
Совершенно согласен с Н. С. Михалковым: «так было раньше, так будет и впредь».
И вот теперь уже окончательно: аминь.
Из комментариев к посту:bukvoyeditsa
Я думаю, что Верховная Власть прекрасно всё понимает, поскольку сама из того же теста. Так что у них полная гармония в отношениях.
stankon
Свободная лояльность — что-то вроде устного договора между вышестоящим и нижестоящим. И она, как и любой договор, содержит условия выполнения и расторжения. Ты мне — я тебе.
Сомневаюсь, что Наполеон сильно удивился поведению Констана.
Самый страшный злодей
3.12.2010
Стал я тут искать ответ на вопрос: какой преступник всего страшнее? В смысле, какого пола и возраста.
Страшнее тот убийца, кто застает жертву (и читателя) врасплох. Это должен быть некто, от кого никак не ждешь агрессии.
Понятно, что мужчина в расцвете лет исключается — это самая опасная из разновидностей человека.
Женщины молодого или среднего возраста тоже не годятся, таких персонажей пруд пруди, имя им Миледи, Никита и агент Черная Мамба.
Неплохой вариант ребенок-убийца, но этот ход тоже уже неоригинален, и к тому же он какой-то несимпатичный.
Старичок-зубами-щелк? Но история человечества и тем более литература очень густо заселены злобными и жестокими старикашками, от колдуна Черномора до доктора Лектера.
Так методом исключения я пришел к выводу, что самый нежданный, а стало быть, самый страшный тип злодея — бабуся божий одуванчик. Не волк, переодевшийся бабушкой, а самая настоящая старушка. Вяжет себе варежку, сверкает очочками, на плите булькает варенье, у ног дремлет кот. «Подойди-ка, — говорит, — внученька, я тебе пряник дам». Внучка подходит, а старуха рраз — и спицей в глаз.
Страшно.
Бабушка-убийца вызывает жуть, потому что вытягивает из подсознания воспоминание о детских страхах, о том времени, когда в жизни маленького ребенка женщины играют куда более важную роль, чем мужчины. Неслучайно в фольклоре для детей столько всяких ведьм и колдуний. Никого я так не боялся, как Бабу Ягу Костяную Ногу — никаких Индейцев Джо и Кащеев Бессмертных.
Вот как должна выглядеть идеальная убийца
Вот я вам сейчас расскажу про одну бабушку, жившую около двухсот лет назад в лесах на берегу Соммы.
Стало быть, осень 1816 года. Вечер. По тропинке идет добрый и веселый человек, хозяин деревенской гостиницы, насвистывает. Видит старую жалкую нищенку, скрючившуюся от холода. Та просит милостыню, и мужчина достает кошель, ему жалко бедолагу. При виде кошелька бабушка прыгает на прохожего и точным ударом ножа рассекает ему горло.
Это первое убийство, совершенное Прюданс Пезе по прозвищу Волчица. Она наводила ужас на всю округу в течение четырех лет. В одном лишь 1819 году в сантеррских лесах нашли девятнадцать трупов с перерезанным горлом.
У Волчицы было несколько подручных, ее правой рукой был гигантского роста и фантастической силы дебил по имени Фермен Капелье. Шайку прозвали «Сантеррскими поджаривателями», потому что во время ограбления, допытываясь, где в доме спрятаны ценности, преступники жгли своим жертвам ноги раскаленными углями.
В общем, это были довольно обыкновенные ублюдки, которых хватало во все времена. Необычно лишь то, что предводительствовала у них глубокая (по меркам той эпохи) 72-летняя старуха, которую они беспрекословно слушались и которая владела ножом, как хирург скальпелем.
В конце концов на борьбу с бандой Волчицы призвали из Парижа великого Видока, самого известного сыщика эпохи. Тот сумел внедриться в шайку, и злодеев взяли прямо на месте очередного преступления.
Видок в лучшие годы своей карьеры
Наша старушка получила удар штыком в живот, но сумела убежать, держа вывалившиеся внутренности в ладонях. Взяли ее на следующий день, в относительно неплохом состоянии здоровья. Во всяком случае, до суда и эшафота Волчица дожила.
Ее и сообщников казнили публично, на перекрестке двух дорог. Волчица отказалась от священника, а в качестве последнего привета человечеству на глазах у всех справила нужду. Прощальные слова этой классической социопатки были: «Вам достанется моя башка, но не хвост».
И ведьма знала, что говорила. В том же самом уголке Пикардии 37 лет спустя (в год смерти Видока!) снова появилась шайка «поджаривателей», и казнили их на том же самом месте — вот здесь:
Перекресток называется «Гильотина»
Как только я почитал в разных источниках про эту бабушку, сразу понял: она мне пригодится. Вот ужо скоро выпущу ее (ну, не саму Волчицу, а очередной ее «хвост») попугать со страниц книжки маленьких детей…
Из комментариев к посту:bogdan mutaev
А ещё они норовят нанести тележкой подлый удар сзади в супермаркетах…
missvoland
А если заменить один персонаж на другой? Приходит Раскольников к старушке-процентщице, заносит топор, а это Волчица.
tigra 1807
Вообще женщины более изощренные и более жестокие преступники. Довелось немного поработать следователем — ужаснулась от того, насколько женщины жестокие бывают. И мотивы у всех разные — мужчинам деньги, власть интересны, а для женщины власть и деньги это на втором плане, первоочередная задача — самовыражение своего рода, кому-то что-то доказать. А уж обиженная мужчиной женщина — это вообще страшно, в таком состоянии на невероятные поступки пойти может.
marta_ketro
Волчица была, наверное, тощей старушкой. А из мягких бабушек-злодеек сразу вспомнила эту:
"Старая, старая сказка", Вера Титова в роли ведьмы.
Я думаю, масса тут принципиальна, тощие ведьмы-вороны, типа Бабы-Яги — одна история, а коварные булочки — другая.
