Константин Сухов - Эскадрилья ведет бой
Майор Антонов качнул свой истребитель на правое крыло: «Приготовиться к атаке!»
Противник не успел еще и развернуть стволы зенитных пушек и пулеметов навстречу внезапно появившимся краснозвездным самолетам, как в голове колонны рванулись первые бомбы. И пошло-поехало!
Отбомбившись, «чайки» угостили фашистов эрэсами, потом принялись поливать колонну свинцовым дождем. Истребители снижались до пяти метров, стремительно проносились почти над самыми вражескими танками, бронемашинами, автомобилями, строча из пулеметов. Пылали грузовики, взрывались, разбрасывая далеко вокруг смерчи огня, бензозаправщики, поджигая танки и бронемашины.
Около пятнадцати штурмовых заходов сделал каждый летчик. Колонна превратилась в груды изуродованного, искореженного металла. Сотни трупов фашистов были разбросаны по земле.
Так состоялось боевое крещение 84-А истребительного авиаполка, вооруженного старенькими «чайками». Но это и приободрило летчиков и техников: значит, и наша «старушка», хоть и не сравнить ее с «яком» или «мигом», но все-таки кое на что еще способна! Особенно на штурмовки вражеской техники.
14 августа наши истребители вновь с успехом штурмовали танковые и моторизованные колонны противника. И на следующий день, и еще несколько дней подряд враг испытал на себе мощь штурмовых ударов легкокрылых «чаек». На всем пути от Минвод до Моздока на многих участках — трупы гитлеровцев, разбитая и сожженная боевая техника. Противник, продвигавшийся вначале со скоростью сорок — пятьдесят километров в сутки, под воздействием наших летчиков снизил темп движения. Изменили фашисты и тактику: отказались от коммуникационных линий и, раздробив войска, стали двигаться по проселочным дорогам.
Конечно, остановить танковые армады врага, нацелившиеся на Моздок, Грозный и Баку, не хватило сил. Фашистское командование, сосредоточив крупные группировки моторизованных войск, 23 августа предприняло наступательную операцию в направлении Майское, стремясь прорвать на этом участке нашу оборону.
«Остановить продвижение танков противника!» — гласил приказ командарма. И летчики 84-А полка успешно выполнили поставленную перед ними задачу. Вместе с другими авиационными полками они помогли нашим наземным войскам остановить противника.
На следующий день фашисты попытались с ходу прорваться в Моздок, форсировать Терек, захватить Малгобек, что открывало бы им путь к Грозному. Но и здесь противника постигла неудача.
…Утро 25 августа выдалось ясным, после небольшого ночного дождя природа казалась тщательно умытой, краски как бы усилились, стали сочнее, видимость — прекрасная. Глаз радуют зеленые долины, синие горы с белыми снежными вершинами вдали. Ярко сияет солнце. Но гром артиллерийской канонады, рокот самолетов в небе напоминают: идет война.
Полку поставлена задача нанести бомбоштурмовой удар по вражескому аэродрому Дортуй, который расположен в 120 километрах от нашего аэродрома.
Группу возглавил командир полка Герой Советского Союза майор Яков Антонов.
Восьмерку «чаек» сопровождали девять истребителей И-16 из соседнего, 88-го истребительного авиаполка.
На подходе к объекту краснозвездные машины были атакованы тремя группами «мессершмиттов». Наши летчики стойко отражали яростные атаки двадцати вражеских истребителей и упорно пробивались к вражескому аэродрому.
«Чайки» — на боевом курсе! Ведущий подает сигнал, переходит в пике, бросает бомбы. От других машин тоже отделяется смертоносный груз, падает на вражеские стоянки. Несколько секунд спустя на земле вздымаются огненные всплески взрывов.
Облегчившись, «ишачки» и «чайки» вступают в отчаянную схватку с «мессерами».
Итог боя внушителен: на стоянках уничтожено двенадцать «мессершмиттов», разрушены служебные сооружения, горят склады.
Но и у наших тяжелая потеря: сбит командир — майор Яков Иванович Антонов… Его ведомый лейтенант Павлов отважно дрался, защищая своего командира. Он сбил два «мессера», но враг непрерывно атаковал головную машину и поджег ее. Командир выбросился на парашюте. Гитлеровцы пытались расстрелять его в воздухе, но летчики Павлов, Лавочкин, Гарьков тщательно оберегали командира и, снижаясь, кружились вокруг него до самой земли. Они видели, как он приземлился, но больше ничем помочь ему уж не смогли…
В этом бою отчаянно дрался младший лейтенант Николай Трофимов. Смело сражались и другие ребята. На выходе из атаки был подбит самолет, пилотируемый молодым летчиком комсомольцем младшим лейтенантом Виктором Макутиным. Он сбил «мессера», но и сам оказался в прицеле врага.
…Радость победы! Хваленый «мессершмитт» горит: очередь пришлась по кабине. Молодому летчику трудно удержаться от соблазна взглянуть на дело своих рук. И Виктор, чуть накренив «чайку», провожает взглядом падающий истребитель противника. Непростительная беспечность! Этих секунд было достаточно другому вражескому истребителю. Товарищи видят, как он коршуном падает с высоты. Николай Трофимов даже закричал:
— Витя, отверни!
Да разве услышит Макутин? Было бы радио — предупредили бы. И отсечь огнем невозможно: от «мессера» уже несутся длинные трассы к ястребку Виктора.
Вот она, расплата за неосторожность: истребитель Макутина горит.
Но летчик жив: он вываливается из поврежденного самолета, и вскоре в небе забелел купол раскрывшегося парашюта.
«Чайки» носились вокруг: друзья защищали Виктора от врага. Но самое страшное в ином: внизу территория, занятая противником, и Виктора несет прямо в лапы врагу. К тому же летчик ранен…
И все же Макутину удалось уйти от погони. Он дошел до Терека, сумел переплыть бурную реку, добрался до своей части.
Месяц с лишним лечился летчик в госпитале. Поправившись, вернулся в родную эскадрилью и продолжал громить врага.
Их снова видели вместе — трех очень похожих друг на друга летчиков, неразлучных товарищей — Николая Трофимова, Николая Карпова и Виктора Макутина.
4 сентября противник навел переправу западнее Моздока и предпринял попытку перебросить часть своих сил на удерживаемый нашими войсками южный берег Терека в районе станицы Луковская с целью захватить там плацдарм.
В полк поступил приказ командующего 4-й воздушной армией, требовавший, несмотря на плохие метеоусловия, установить место переправы и сорвать противнику оперативный замысел.
Задание сложное, особенно если учесть исключительно плохие погодные условия. Новоназначенный командир полка, впоследствии Герой Советского Союза, капитан Петр Середа собрал летчиков, коротко объяснил задачу и спросил:
— Добровольцы есть?
Добровольцы были. Но раньше других успели встать лейтенант Гарьков и младший лейтенант Павлов. Несмотря на низкую облачность, они пробились к цели и поразили ее.
Нелегкая судьба выпала молодому летчику Николаю Трофимову. Не оправившись еще от первого ранения, он вылетел снова на боевое задание. На этот раз ему было поручено сфотографировать результаты штурмовых ударов по переправе. Гитлеровцы сосредоточили плотный огонь на одиночном самолете, шедшем, как по ниточке. Зенитный снаряд, пройдя ниже бронеспинки, разорвался в кабине. Летчик почувствовал острую боль. Превозмогая ее, он продолжал следовать избранным курсом на высоте 400 метров со стабильной скоростью и фиксировать на фотопленку разбитую понтонную переправу, горящие танки и автомашины, мечущихся в панике гитлеровцев. Летчик сумел дотянуть домой. Полгода потом лечился в госпитале, а когда «подремонтировался», снова вернулся к своей боевой профессии, чтобы еще сильнее бить врага, драться с ним в воздухе. На груди Николая засиял тогда первый орден Красного Знамени — признание его заслуг перед Родиной. Ходил еще прихрамывая, с палочкой, но это не мешало ему занять свое место в кабине новейшего истребителя.
Авиаторов потрясла в эти дни весть о героическом поступке летчика из соседнего полка, входившего в состав нашей же дивизии, комсомольца сержанта Василия Вазиана, над Малгобеком вступившего в неравный поединок с тремя Me-109. Он сбил одного «мессера», храбро дрался с оставшимися двумя, а когда боекомплект оказался израсходованным, раненый летчик пошел на таран и свалил на землю еще одного фашистского стервятника.
…Месяц спустя, 28 сентября, накопив резервы и обнаружив в нашей обороне слабое место, противник на узком участке фронта силой более чем двухсот танков предпринял попытку опрокинуть боевые порядки советских войск, чтобы, прорвав фронт, создать угрожающее положение на юге.
В полк поступил приказ командарма К. А. Вершинина:
«Любой ценой остановить танки противника, движущиеся на станицу Вознесенскую».
Командир полка капитан Петр Середа еще и еще раз пробежал глазами текст телеграммы, протянул ее комиссару и вслух раздумчиво произнес два слова: «Любой ценой…»
