Мария Залесская - Замки баварского короля
Таким образом, та свобода личности, к которой так стремились и Рудольф, и Людвиг, была для них совершенно недостижима именно вследствие того, что они были монархами, которые в этом плане оказывались гораздо менее свободными, чем самый последний нищий, их подданный.
И в то же время именно царственное положение обоих дало им возможность воплотить в реальном материальном мире мир их фантазий и грез, так называемый внутренний мир.
Это очень упрощенное и избитое понятие. Ведь, как писал в своей работе «Джон Ди и конец магического мира» философ-традиционалист Е.В. Головин, «для нас есть внутренний мир и внешний мир. Мы плохо можем объяснить, что мы понимаем под нашим внутренним миром. Скорее всего, под нашим внутренним миром мы понимаем ту самую закрытую железной дверью квартиру или еще что-нибудь, где хранится пустота или какие-то пустяки»{9}. Наверное, как это ни грустно, придется признать справедливость этих слов для большинства из нас. Кстати, будь эти слова справедливы и для наших героев, их царствования были бы значительно более благополучными, а их страны во многом бы избежали потрясений, вызванных последствиями деяний этих властителей. Однако, к сожалению, их внутренний мир был настолько богат, что не только «железная дверь», а и «суперсовременный сейф со сложной системой сигнализации» был бы не в состоянии охранить эти богатства, и в первую очередь от самих их владельцев.
Каждому из нас свойственно прятаться от окружающей действительности, которая часто бывает жестока и несправедлива к нам, в мир, созданный воображением. Такой — скажем, виртуальный, и будем в дальнейшем так его называть, — мир является для любого человека своеобразным щитом, защитной реакцией, помогающей справиться с неизбежными неприятностями, подстерегающими в реальности. Виртуальный мир так же индивидуален и неповторим, как и каждая человеческая личность. Редко кого мы пускаем в этот мир, он принадлежит только нам, в нем властвуем только мы, воплощаются любые самые смелые наши фантазии и он недоступен никому постороннему, если, конечно, мы не писатели, не художники, не актеры, не музыканты. При этом необходимо помнить, что любая творческая личность выносит на суд публики лишь часть своего виртуального мира, к тому же сильно измененную и, так сказать, переработанную, поэтому подобные примеры не имеют с рассматриваемыми нами случаями ничего общего.
Именно благодаря последнему обстоятельству большинство из нас и считаются нормальными. А вот если бы кто-то смог проникнуть в наше подсознание… Наше счастье в том, что мы не только не хотим, но и не можем, даже если бы и захотели, перенести наш виртуальный мир в мир материальный; возможности не те. Когда же редким индивидуумам такое удавалось, их тут же объявляли сумасшедшими. Вспомните известный фильм М. Захарова «Формула любви»: «барин наш бывший заставлял всех мужиков латынь изучать; желаю, говорит, думать, будто я в Древнем Риме». Вот классический пример попытки переноса виртуального мира в реальность!
И император, и король имели слишком большие возможности воплощать в реальности свои мечты, не говоря уже о материальных затратах. Причем не только имели, но и воспользовались ими. Им, как никому другому, была необходима психологическая разрядка — более «нервной работы», чем монарх, представить себе трудно. Кроме того, напомним, что управление страной как таковое полностью дисгармонировало с внутренним миром обоих. Кстати, интересно отметить, что Людвиг, живший во второй половине XIX века, стремился всячески вернуть себе абсолютную «средневековую» власть, но лишь для того, чтобы никому не давать отчета в своих действиях. А Рудольф, облеченный этой самой абсолютной властью, тяготился ею, но лишь тогда, когда от него требовались какие-либо решительные действия в интересах страны.
То есть оба монарха четко разделяли свои интересы и интересы страны; более того, в их случаях эти интересы входили в противоречие друг с другом. Монарх «от Бога» сумел бы либо примирить в себе эти противоречия, либо полностью подчинить первые вторым. Ни Рудольф, ни Людвиг были к такому монаршему подвигу неспособны — они подчинили интересы страны своим интересам.
Они жили в своем виртуальном мире и пытались заставить жить в нем окружающих. Если простой человек вдруг объявляет себя во всеуслышание Наполеоном и начинает вести себя соответственно, его помещают в психиатрическую клинику. Но если он, считая себя в душе Наполеоном, никому об этом не говорит, откликается на свое обычное имя, спокойно работает и дает волю фантазиям, лишь оставаясь в одиночестве, такого человека никто даже не заподозрит в каких-либо психических отклонениях. И Рудольф, и Людвиг «объявили себя Наполеонами» в масштабах целого государства, да и всего мира.
При таком положении вещей царствование и того, и другого не могло не закончиться трагически, и прослеживается удивительное совпадение в том, как это произошло: Рудольф на семейном совете был объявлен недееспособным и должен был передать бразды правления в руки брата Маттиаса[19], в пользу которого он и отрекся от престола; Людвиг был также объявлен душевнобольным, а регентом стал его дядя, младший брат отца, Луитпольд.
Кстати, оговоримся сразу — мы далеки от того, чтобы взваливать лишь на принца Луитпольда весь груз обвинения в узурпации трона. Ему в силу происхождения было, как говорится, «просто некуда деваться». Политический кризис набирал обороты, правительство Баварии было настроено чуть ли не на переворот. И все же оно не могло пойти на открытое нарушение законности — народ Баварии вполне мог не поддержать (и, скорее всего, не поддержал бы) нелегитимную власть. Единственный выход — регентство, обусловленное «объективной необходимостью». На следующей ступени к трону стоял как раз Луитпольд. Если бы он не принял условий баварского правительства и не стал регентом, то неизвестно, чем бы в том случае завершился заговор министров. Принц Луитпольд своими действиями сохранил в то время корону для потомков Виттельсбахов; можно сказать, спас династию. Мы не говорим, что он это сделал вопреки своей воле. Нет! Конечно, принц являлся «заинтересованной стороной». Но он искренне полагал, что действует в первую очередь на благо своей страны, а не только на свое собственное, как пытаются представить некоторые слишком рьяные защитники Людвига II. И справедливости ради, надо признать, что во время своего регентства он действительно сделал много полезного для Баварии. Скажем же и мы несколько слов о человеке, сыгравшем в жизни нашего героя роковую роль.
Принц-регент ЛуитпольдЛуитпольд Карл Йозеф Вильгельм фон Виттельсбах (Luitpold Karl Joseph Wilhelm) родился 12 марта 1821 года в Вюрцбурге. Он был третьим сыном Людвига I, младшим братом Максимилиана II, отца Людвига II. Изначально предполагалось, что Луитпольд унаследуют греческий престол, занимаемый в то время его старшим братом Оттоном 1(1815— 1867). Однако греческий закон требовал от своего будущего монарха перехода в православие, а Луитпольд наотрез отказался менять веру даже ради короны. Верность католической религии принц сохранил на протяжении всей жизни. Кстати, после греческой революции 1862 года, в результате которой Оттон I был свергнут, права на престол, согласно его завещанию, все же перешли к младшему брату, но Луитпольд никогда даже не вспоминал об этом и не оспаривал права на греческую корону у Георга I, сына датского короля Кристиана IX, избранного греческим монархом после Отгона.
Луитпольд был женат на эрцгерцогине Августе Фердинанде Австрийской, второй дочери великого герцога Тосканского Леопольда II. У супругов родилось четверо детей: Людвиг (1845—1921), Леопольд (1846—1930), Тереза (1850—1925) и Франц (1852—1907). В 1870 году принц принял активное участие во франко-прусской войне.
10 июня 1886 года Луитпольд стал регентом своего племянника Людвига II, а после смерти последнего — регентом своего второго племянника, душевнобольного короля Отто I. Несмотря на таинственные обстоятельства смерти Людвига II, фактически бросавшие тень на репутацию принца-регента, и поначалу явное неприятие его власти в среде оставшейся верной королю части общества, Луитпольд сумел завоевать сердца баварцев. Об этом говорит хотя бы тот факт, что практически во всех баварских городах есть улицы, площади, мосты, названные в его честь: либо Prinzregentenstrasse (-platz, -brücke), либо Luitpoldstrasse (-platz, -brücke), наряду с обязательными Ludwigstrasse (-platz, -brücke) и Maximihanstrasse (-platz, -brücke), носящими имена его брата-короля и несчастного племянника. Ирония судьбы!
Во время правления Луитпольда — недаром он был Виттельсбахом! — Мюнхен вновь обрел славу культурной столицы Европы (как было и при Людвиге I, и при Максимилиане II; за что боролся и Людвиг II вместе с Вагнером). Принц-регент покровительствовал искусствам и наукам. Его имя ныне носят многие учреждения культуры, такие, как Prinzregententheater в Мюнхене, Luitpoldarena и Luitpoldhalle в Нюрнберге. Luitpoldfeld (Поля Луитпольда), находящиеся также в Нюрнберге, станут впоследствии печально знаменитым местом проведения парадов национал-социалистов, наряду с Zeppelinfeld (Полями Цеппелина)… 12 декабря 1912 года принц-регент Луитпольд скончался в Мюнхене. Его сын стал последним королем Баварии Людвигом III. В настоящее время главой дома Виттельсбахов является праправнук Луитпольда и правнук Людвига III Франц (с 1996 года).
