Константин Романенко - Последние годы Сталина. Эпоха возрождения
Одной из проблем, давно мучившей московского гостя, была Польша. Та самая Польша, которую англичане беззастенчиво бросили на растерзание Гитлеру в начале войны. Для британского политика поляки стали своеобразной идеей фикс, занимавшей его вечно интригующий ум. Рассуждая о сотрудничестве трех великих держав после войны, Черчилль озвучил мысль о моральной ответственности Англии за духовные ценности польского народа.
По-видимому, намекая на семинарские годы учебы советского Вождя, он указал на важность того, что Польша католическая страна и нельзя допустить, чтобы ее послевоенное внутреннее устройство осложнило отношения с Ватиканом.
В устах лидера страны, где в качестве государственной господствовала англиканская (протестантская) церковь, еще с XVI века порвавшая с католицизмом, забота о мнении римского понтифика выглядела по меньшей мере несерьезно. Если не сказать, что эта мысль отдавала демагогией.
Сталин внимательно выслушал оппонента. И после небольшой паузы серьезно поинтересовался:
— А сколько дивизий у римского папы?
Прагматик Черчилль не мог не оценить этого аргумента — почти насмешки, подчеркивающей мизерность фигуры католического папы, охраняемого горсткой ряженых швейцарцев с алебардами.
После визита в английское посольство советский Вождь пригласил гостей в Большой театр. В первом отделении давали «Жизель». Во втором выступал Ансамбль песни и пляски Красной Армии. Многоярусный зал театра, от партера до галерки, был заполнен зрителями и залит теплым светом хрустальных люстр и светильников. В оркестровой яме музыканты настраивали инструменты.
Появившихся в правительственной ложе Черчилля и Сталина люди долго приветствовали стоя; бурное рукоплескание сочеталось с возгласами. Восторг был не менее эмоциональным, чем восклицания, какими одарили Черчилля темпераментные итальянцы. Сталин даже отступил в глубину ложи, чтобы все аплодисменты и приветствия достались гостю. Он давал ему возможность насладиться сладостью славы. Премьер-министр намек понял и, чуть склонившись, любезно пригласил хозяина выйти вперед.
Да, Вождь обладал отменным чувством юмора и мгновенно реагировал на экспромты собеседников. Во время антракта за ужином в небольшой гостиной кто-то из присутствовавших сравнил Большую тройку союзников со Святой Троицей.
Сталин мгновенно продолжил шутку:
— Если это так, то господин Черчилль, конечно же, Святой дух — он летает повсюду…
То был намек на последнее путешествие англичан в Италию. Посмеявшись, Черчилль и сопровождавший его Иден попросили провести их в туалет, помыть руки. Они долго не возвращались, даже после третьего звонка. А когда появились, Иден пояснил причину задержки:
— Мы заговорились и не услышали звонка. У премьер-министра там возникли некоторые новые идеи относительно Польши.
На следующий день Черчилль с Иденом были приглашены в кремлевскую квартиру Сталина. Встретив визитеров и проведя их в столовую, хозяин указал на одну из дверей и прокомментировал:
— Здесь ванная комната, где вы можете помыть руки, когда вам захочется обсудить важные политические проблемы…
Да, Вождь умел шутить, и об этом писали многие из его современников.
Истерически взбалмошная и самовлюбленная Польша (Rzezpospolita) занимала мысли Черчилля не потому, что он хотел восстановить справедливость. С этим можно было не считаться. В политическом смысле он хотел компенсировать английское предательство союзника накануне войны, оплатив его русской монетой победы.
Впрочем, Европа веками рассматривала Речь Посполитую как разменную монету в конфликтные моменты своей истории. Только в 1770-1790 гг. ее трижды делили между Пруссией, Австрией и Россией. Затем ее присвоил Наполеон, а после его свержения Венский конгресс произвел второй передел. В этот раз — на шесть частей. Вновь образованное царство Польское и Белостоцкий округ были переданы России, часть территории отошла Пруссии и Австрии, а Краков с округом был объявлен «вольным городом».
Фактически воинственная Польша часто служила куском «европейского мяса», которым «удовлетворяли» победителей. Увы, но, несмотря на амбиций, сама Польша никогда не была способна защитить собственную независимость; это приводило поляков в ярость, и гордые шляхтичи всегда выплескивали ее на Россию. Хотя именно Россия, громя на земле Европы агрессоров и захватчиков, рыскавших по полям Старого Света, неизменно вытягивала неуемных соседей из той бездны, в которой польская нация могла исчезнуть навсегда.
Человек, глубоко понимавший обостренную уязвимость национального сознания поляков, Сталин на Ялтинской конференции пошел на рациональный компромисс. Он согласился с решением Парижской конференции 1919 года. На ней министр иностранных дел Великобритании Керзон, премьер-министр Франции Клемансо и американцы предложили границей между Россией и Польшей линию Керзона. Она должна была пройти по реке Одра и Ныса-Лужицка.
Но, конечно, прежде всего Сталин учитывал интересы и собственной страны. Он не согласился со ссылкой Черчилля на позицию эмигрантского польского правительства, желавшего вернуть границу на рубежи конца Гражданской войны. Он риторически заявил:
— Что же, вы хотите, чтобы мы были менее русскими, чем Керзон и Клемансо? Этак вы доведете нас до позора…
Однако он был справедлив и отверг другое предложение британского премьер-министра: решить «польский вопрос» в отсутствие поляков. Советский Вождь пояснил:
— Черчилль предлагает создать польское правительство здесь, на конференции. Я думаю, господин Черчилль оговорился: как можно создать польское правительство без участия поляков?
Многие называют меня диктатором, недемократом. Однако у меня достаточно демократического чувства для того, чтобы не пытаться создавать польское правительство без поляков. Польское правительство должно быть создано только при участии поляков и с их согласия.
Мысль была неоспорима, и Сталина поддержал американский президент.
Еще один союзник Сталина Франклин Делано Рузвельт родился в 1882 году в семье крупного землевладельца и предпринимателя. Он имел высшее юридическое образование и занимал ответственные посты в крупных фирмах и банковских компаниях, а в 1910 году его избрали в сенат. Позже ему предложили пост помощника морского министра.
Но в 1921 году Рузвельта неожиданно постигло тяжелое несчастье. В результате заболевания полиомиелитом у него отнялись ноги. Потеряв возможность самостоятельно передвигаться, он не упал духом. Он продолжил занятия политической деятельностью и в 1928 году стал губернатором штата Нью-Йорк.
На следующий год в США начался страшный экономический кризис. По улицам городов блуждали десятки миллионов, безработных и бездомных, остановилось производство, банкротились банки; бросая обжитые места и дома, миллионы семей перемещались по просторам Америки. Наступила депрессия, начался голод и болезни; страна оказалась на грани социального и политического взрыва.
В этих сложнейших условиях Рузвельт рискнул принять участие в президентских выборах кандидатом от демократической партии. Одним из пунктов его программы было требование контроля над бизнесом. По словам Теодора Рузвельта, двоюродного брата Франклина, контроль над «этой безответственной антиобщественной силой может осуществляться в интересах народа одним способом» — предоставлением полномочий «федеральному правительству».
Практическим лозунгом предвыборной кампании нового кандидата стал тезис: «Собственность каждого человека подчинена общему праву коллектива регулировать ее использование в той степени, в какой это может потребовать общественное благо».
То был откровенный вызов олигархам. Он объявлял им войну, и они, в свою очередь, обвиняли Рузвельта в приверженности к «ползучему социализму». Однако Франклин Рузвельт настаивал: «…В настоящий момент наше общество должно вменить в обязанность правительству спасение от голода и нищеты тех сограждан, которые сейчас не в состоянии содержать себя».
Народ поддержал решительного кандидата, и избранный президентом США Рузвельт взял курс на планирование государственной экономики. Без чего, как он считал, «невозможно преодолеть хаос производства и эгоизм частных собственников».
Несмотря на травлю со стороны олигархов, промышленников, банкиров и главарей криминальных структур, он сумел преодолеть кризис. Сначала в сельском хозяйстве, а затем и в других секторах экономики. К началу Второй мировой войны США вышли из катастрофического кризиса, и страна четыре раза избирала его своим президентом.
Политические и экономические отношения с Америкой Сталин стал налаживать еще в 1933 году. Это отвечало интересам обеих великих держав, но Рузвельт действовал осторожно, с оглядкой на оппозицию и общественное мнение. Сообщение о восстановлении дипломатических отношений между США и СССР появилось 17 ноября, а затем начали развиваться торговые и финансовые связи.
