Анатолий Абрашкин - Арийские корни Руси. Предки русских в Древнем мире
В древней Европе не было богов. Великая богиня считалась бессмертной, неизменной и всемогущей. Мужчины боялись своего матриарха, поклонялись и подчинялись ей; очаг, за которым она следила в пещере или хижине, являлся самым древним социальным центром, а материнство считалось главным таинством. По мере того как соитие становилось общепризнанной причиной деторождения, царица племени (земное воплощение Великой богини) выбирала себе на год возлюбленного из числа юношей, состоявших в ее свите, и, когда истекал срок, он приносился в жертву. По нашему мнению, обряд жертвоприношения юноши Великой богине служил исходным основанием для сюжета посещения сказочным героем избушки Бабы-Яги. В течение года (или более короткого срока) юноша должен был выступать в роли супруга-соправителя царицы, и потому встречается он неизменно по-доброму: его и накормят, и напоят, и необходимую помощь окажут. Другое дело, что герой всегда счастливым образом избегает гибели, но такой поворот событий легко объясняется тем фактом, что со временем Ягу превратили в злого демона. «С появлением земледелия и земледельческой религии вся «лесная» религия превращается в сплошную нечисть, великий маг – в злого колдуна, мать и хозяйка зверей – в ведьму, затаскивающую детей на вовсе не символическое пожрание. Тот уклад, который уничтожил обряд, уничтожил и его создателей и носителей: ведьма, сжигающая детей, сама сжигается сказочником, носителем сказочной традиции» (Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки).
В последнее время появились основательные исследования, посвященные Великой богине. Отдельные главы посвятили ей А. Голан в книге «Миф и символ» и В.Н. Демин в книге «Загадки Русского Севера». Оба автора упоминают о Бабе-Яге, хотя ей и отведена второстепенная роль. А Голан говорит о нашей героине буквально «два слова», ограничиваясь лишь перечислением отдельных ее черт, указывающих на «ее происхождение от неолитической богини» (помимо уже отмеченных нами ее качеств, это еще и слепота). Анализ В.Н. Демина носит более полный характер. Он подчеркивает, что Баба-Яга – классический пример Великой богини, «матриархальной владычицы, которая изначально совмещала в себе черты воительницы, дарительницы и одновременно – похитительницы и людоедки». Особое внимание исследователь уделяет доказательству «прошлых сексуальных функций Бабы-Яги». По его аргументированному мнению, в сказке «Гуси-лебеди», где Баба-Яга преследует мальчика и кульминационно перегрызает дуб, первоначально был заложен легко угадываемый эротический подтекст. Такой взгляд прекрасно соответствует упомянутому выше ритуалу жертвоприношения юноши Великой царице.
Итак, Баба-Яга – один из древнейших образов Великой богини. Корни ее происхождения ведут во времена каменного века. Это первобогиня русских и славян. Но в то время русские и славянские племена еще не выделились из единой индоевропейской общности. Но помнят ли другие народы о существовании этой Великой богини? Для начала обратимся к наследию древних греков.
История создания греческого Олимпа изложена в поэме Гесиода «Теогония» (VII в. до н. э.):
Прежде всего, во Вселенной Хаос зародился, а следом
Широкогрудая Гея, всеобщий приют безопасный,
Сумрачный Тартар, в земных залегающий недрах глубоких,
И, между вечными всеми богами прекраснейший, – Эрос.
Впоследствии Гея сама из себя породила Урана-небо и Понт-море. От ее брака с Ураном произошло племя титанов, среди которых были и родители Зевса – Кронос и Рея, циклопы и сторукие великаны. Любовный союз Геи с Понтом дал начало целому ряду чудовищ, а от связи с Тартаром родился исполинский змее-человек Тифон. Греческая мифология, таким образом, – это история взаимоотношений потомков Геи.
Она праматерь богов и прародительница всего сущего, центральная фигура своей многочисленной семьи, хотя как действующее лицо в мифах появляется редко.
В греческом языке слово «земля» звучит как «хтон» и его никак нельзя соотнести с именем богини. Это, с одной стороны, свидетельствует о том, что имя Гея – догреческого происхождения и восходит ко времени единства индоевропейских народов, а с другой – наводит на мысль, что статус богини земли придали ей сами греки и изначальные ее функции были значительно шире.
В гесиодовском мифе творения земля («она») и небо («он») появляются порознь. Более распространенный сюжет у индоевропейцев предполагает, что бог-громовержец ударами своего молота раскалывает мир надвое, выковывая земную твердь и отделяя тем самым ее от неба. Этот миф из времен патриархата. В греческой же родословной богов, наоборот, особо выделена роль женского начала. Причем именно «она» (непорочным путем!) порождает отца своих будущих детей. Мысль о женщине как безусловном творце мира родилась в эпоху, предшествовавшую патриархату – «веку» господства мужчин. История, переданная нам Гесиодом, безусловно, содержит отголоски того древнейшего времени. Правда, первенство бесполого (?) Хаоса в какой-то степени лишает Гею верховного статуса и в этом уже видится грядущее наступление патриархата, но роли богини-творца эта неолитическая богиня еще не утратила. Необычность того иерархического положения, в котором пребывает Гея, на наш взгляд, является еще одним свидетельством того, что античные греки восприняли ее культ у других народов. Ими, как это ни покажется для многих читателей странным, были предки современных русских и славян. Прототип же Геи хорошо известен всем нам с детских лет и теперь не составляет никакого секрета. Это – Баба-Яга!
Богиня Гея – «мать сыра земля» – символизирует женщину-рожаницу. В этом смысле интересно, что «широкогрудая» – единственный, а значит, и самый характерный эпитет, которым Гесиод «награждает» Гею. Подчеркнуто большие женские груди – один из символов Великой богини, который, безусловно, роднит образы Геи и Бабы-Яги.
Белорусы утверждают, что Баба-Яга ездит по поднебесью в огненной ступе и погоняет огненной метлою, что во время ее поезда воют ветры, стонет земля, трещат и гнутся вековые деревья. Сверх того, Баба-Яга обладает волшебными огнедышащими конями, сапогами-скороходами, гуслями-самогудами и мечом-самосеком, т. е. в ее власти состоят и быстролетные облака, и бурные напевы грозы, и разящая молния. Иначе говоря, в былые времена Баба-Яга олицетворяла могущество и необузданность природных стихий, так что появление ее из Хаоса под именем Геи в роли Хозяйки мира кажется весьма закономерным.
Теперь об именах богинь. Можно предположить, что словосочетание Баба-Яга – относительно позднего происхождения, а изначальным вариантом имени была «Ягая баба», т. е. «кричащая, шумящая баба». Такая форма имени и его различные производные (Ягайя-баба, Егабовна, Егибисна, Егибиха и т. д.) непосредственно присутствуют в фольклорных текстах. Но из-за безударной первой гласной словосочетание «Ягая баба» могло восприниматься как «Гая баба» (замечательно, что одно из значений слова «гай» – «гам, шум») или «Баба Гая». От последнего слова и произошло имя «Гея». Привлекательность такой версии заключается еще и в том, что другим значением слова «гай» (родительный падеж – «гая») в славянских языках является «роща», «лес» и, следовательно, «Баба гая» означает «Лесная баба», что идеально соотносится со сказочными описаниями Бабы-Яги.
Смысловая параллель яга – гай – гам имеет еще одно воистину впечатляющее следствие. Она позволяет отождествить имена Яга и Гамаюн! Гамаюн – вещая птица с человеческим (женским) лицом. Она – вестник древних языческих богов, их глашатай, поющий людям божественные гимны. Эта птицедева выступает хранительницей тайн мироздания. В представлениях русских людей ее образ связывается с картиной В.М. Васнецова «Гамаюн» и одноименным стихотворением А.А. Блока, написанным под впечатлением от нее:
На гладях бесконечных вод,
Закатом в пурпур облеченных,
Она вещает и поет,
Не в силах крыл поднять смятенных…
Вещает иго злых татар,
Вещает казней ряд кровавых,
И трус, и голод, и пожар,
Злодеев силу, гибель правых…
Предвечным ужасом объят,
Прекрасный лик горит любовью,
Но вещей правдою звучат
Уста, запекшиеся кровью!
Нам неизвестны какие-либо специальные исследования, посвященные птице Гамаюн. Более того, ни в двухтомной энциклопедии «Мифы народов мира», ни в энциклопедическом словаре «Славянская мифология», подготовленном сотрудниками Института славяноведения и балканистики Российской академии наук, нет даже упоминания о ней. Этот мифологический персонаж почему-то представляется современным филологам второстепенным и не заслуживающим внимания. К счастью, так было не всегда. В.М. Васнецов и А.А. Блок ощущали исключительную важность образа вещей птицы в русской и славянской мифологии, и потому обратились к нему в своих произведениях.
