Муса Гареев - Штурмовики идут на цель
Случаев, когда озверевшее кулачье убивало коммунистов, комсомольцев, сельских активистов, в те годы было много. Но жизнь шла своим чередом. И никакие жестокости кулаков не могли остановить ее победной поступи.
В эти годы во многие семьи нашей деревни впервые пришел достаток. Люди повеселели, стали увереннее, смелее, дружнее. А когда на помощь колченогой колхозной лошаденке пришли тракторы и машины, жизнь в деревне стала еще лучше.
Вспоминаю, как впервые в жизни я увидел настоящий трактор.
Это было теплым весенним утром. Мы с отцом готовились выйти в поле и зашли зачем-то в правление. Там, как всегда, было полно народу. Колхозники курили, осаждали председателя различными вопросами и ожесточенно спорили – время или не время начинать пахоту.
Я сидел на крыльце, слушал свист скворца, сидевшего на высокой жердине, и грелся на солнце. И вдруг до меня дошли какие-то новые звуки, каких прежде я никогда не слышал. Они быстро приближались и вскоре, превратившись в сплошной металлический грохот, заполнили улицу.
Я сорвался с крыльца и вихрем вылетел за ворота.
Там уже было полно народу. Все жались к плетням, к воротам и с удивлением поглядывали в дальний конец улицы. Там что-то гремело и лязгало. Но что это?
Через несколько минут к нам подкатило что-то гремящее, сверкающее, пахнущее керосином. Молодой парень потрогал какой-то рычажок в кабине, и сразу наступила тишина. Спрыгнув с высокого сиденья на землю, он деловито спросил:
– Председатель тут?
Ему ответили и почтительно расступились, указывая на дом с новеньким крыльцом. Парень вытер о штаны замасленные руки и направился в дом. Но председатель вышел ему навстречу.
– Прибыл! Наконец-то!.. – воскликнул он, обнимая незнакомого нам парня. – Мне давно сообщили, я уж думал, случилось что.
– Ничего не случилось, агай. Машина в исправности, хоть сейчас в поле!
– Это хорошо. Очень хорошо!.. Председатель нетерпеливо потянулся вперед и увлек за собой всех, кто их, окружал.
– Ну, давай, друг, показывай своего коня. Растолкуй народу, что это за штука такая – трактор. Да и мне интересно – не видал еще.
– Трактор, трактор! – прошло по толпе.
– А что это такое? Для чего такая железная арба? – слышалось отовсюду.
– Дрова из лесу таскать, – засмеялся кто-то. – Или баб на базар возить. Видал, как бегает!..
Молодой тракторист забрался на сиденье и с улыбкой подхватил:
– Верно: и лес таскать может, и людей возить. Но главное назначение этой машины – пахать, сеять, обрабатывать землю.
– Пахать?!
И только тут все обратили внимание на прицепленный к трактору трехлемешный плуг.
– И верно! Сразу три борозды ведет. Гляди, какая сила у стального коня!
– И сколько лошадей одна такая арба заменяет? – полюбопытствовал кто-то. Тракторист засмеялся:
– Не арба, агай, не арба! Трактор! Запомните хорошо это слово. Скоро их у нас будет много, привыкнете. А лошадей он, как видите, заменяет много. И главное, не устает и овса не просит. Хорошая, в общем, эта штука – трактор. И тракторист ласково похлопал машину по капоту. Люди подходили и подходили. Осторожно трогали большущие колеса с острыми блестящими шипами, сиденье, фары, лемеха.
– Сила в твоей машине, видать, есть, – сказал кто-то несмело, – а вот как пахать будет?
– Да, да, – поддержал его и председатель, – как он в деле-то? Пробовал? Показал бы для начала, дорогой.
– Это можно, – согласился тракторист. – С чьего огорода начнем?
Огороды у всех не паханы, но люди молчат. Недоверчиво смотрят на железного пахаря.
– Нам не к спеху. Пусть земля сперва прогреется…
– Ясно. А где колхозное поле?
– Да тут, за огородами!..
Трактор взревел, люди отпрянули в стороны и, когда он тронулся, бегом пустились за ним следом.
Первыми бежали мы с Моталлапом, моим дружком.
– Ух ты, вот это машина! – кричит он. – Вот такого бы коня оседлать, Муса!
– Да, конь что надо, – отвечаю. – Скорее бы семилетку закончить!
О нашем старом Чулпане и о чудесном велосипеде уполномоченного я как-то сразу забыл.
В мыслях я уже видел себя молодым джигитом, оседлавшим стального коня.
Удивительное это было время – тридцатые годы! Годы невиданного наступления на неграмотность и вековую темноту, годы великих строек, стахановских рекордов, открытий и тревог. Каждый день приносил новое. С каждым днем наша молодая Республика Советов, тогда еще единственная рабоче-крестьянская держава на планете, становилась все сильнее и краше. И преображали ее такие люди, каких было немало и в нашей деревне. Как тот молодой тракторист, который сумел убедить несговорчивых крестьян, что трактор – это здорово, или как мой отец.
Отец мой в эти годы не отставал от молодых. Молодежь отправляется в зимние месяцы в Москву строить Метрополитен – едет и он! Молодые собираются на стройки Ленинграда – и он тут как тут. Целую зиму его нет, но когда приезжал-столько новостей привозил, аж дух захватывало!.. Оказывается, дороги бывают не только простые, но и железные,-кто бы подумал! По ним ездят поезда-много-много домиков на колесах, которые тянет за собой большой-большой паровой трактор – паровоз. Иногда такие поезда ходят даже под землей… А еще бывают большие-пребольшие дома, в которых живут книги… Разве не интересно?
– В Москве мне пришлось поработать на одном доме, – как-то рассказал отец. – Такой высокий дом, посмотришь вверх – шапка на землю валится. А длинный!.. Длинней нашей Таш Чишмы. Книги, говорят, там жить будут. Именем Ленина дом назовут…
Теперь-то я знаю – это библиотека имени Ленина, когда бываю в Москве, обязательно смотрю на этот дворкц книг.
После всех этих рассказов дружок мой Мотай (так pебята звали Моталлапа) твердо решил стать машинистом паровоза. Мне это тоже пришлось по душе, хотя ни он, ни настоящего паровоза еще не видали.
Впрочем, это была наша тайна. Долгой дорогой в школу и обратно мы только и говорили о паровозах и железной дороге. Уйдем пораньше – и никто нам не мешает. Или еще лучше летом. Свернем к Каменному ключу, упадем в высокую траву, глядим в высокое синее небо и мечтаем.
Однажды, когда мы вот так же лежали у Каменного ключа и глядели в небо, над нами вдруг появилась какая-то странная птица. Прежде всего, она была очень большая и совсем не махала крыльями. Во-вторых, она здорово гудела. У нее был совсем непонятный хвост, четыре зеленых крыла с большими красными звездами и, кажется, совсем не было головы…
Мы были ошеломлены.
О том, что у нас есть самолеты, мы читали в книгах и газетах, но разве кто-нибудь из нашей деревни видел их хоть раз? Даже те, кто бывал в городе, не видел, а что говорить про нас. Вот и стояли мы, как вкопанные. А когда самолет скрылся вдали, растерянно переглянулись и медленно побрели домой.
…Утром мы отправили документы в Уфимский железнодорожный техникум.
Глава третья
Первое знакомство с небом
– Учлет Гареев, к самолету!
До меня не сразу доходит смысл этих долгожданных слов. Обалдело гляжу то на инструктора, то на товарищей, потом срываюсь с места и, совсем как мальчишка, вприпрыжку бегу к ожидающему меня самолету.
Погода стоит отличная, небо без единого облачка. Но оно далеко не спокойное! Вверху кружат, кувыркаются, ревут моторами зеленокрылые самолеты. Сейчас и мой тупоносый У-2 ринется в небо, рубанет по небесной голубизне своим могучим винтом. Неужели я дожил до этого часа и, наконец, сбудется то, о чем я столько мечтал? Или это опять сон?
Дрожащими руками затягиваю на себе ремни, торопливым взглядом окидываю приборную доску и вдруг холодею от ужаса. За эти несколько секунд, пока я забирался в самолет, из головы моей вылетело все, чему я так самоотверженно учился в течение года.
Забыл, все забыл!..
Лоб моментально покрывается холодным потом, сердце вот-вот разорвется от волнения. В отчаянии я уже готов отказаться от полета, но сознание того, что это будет провал, удерживает меня.
Что скажет инструктор, как взгляну в глаза товарищам?
Даже старик-сторож пришел посмотреть, как мы сегодня будем летать!.. «Волнуетесь!-вспомнились мне его слова. – Это хорошо. А как же!.. Летать – не на трамвае ехать…»
Этот старик чем-то очень похож на моего отца. Как же мне будет стыдно, если я срежусь!
– Ну, Муса, пора.
Это Петров. Мой инструктор со мной. Как я раньше не подумал об этом! И голос у него спокойный, уверенный. Будто век со мной летал.
Спокойствие и уверенность инструктора каким-то образом передаются и мне. Я быстро прихожу в себя, выруливаю на старт и жду разрешения на взлет.
Петров внимательно следит за каждым моим движением. Я чувствую это и весь внутренне подтягиваюсь, подбираюсь. От прежней моей растерянности не осталось и следа, только руки чуточку дрожат: все-таки немного волнуюсь.
Собравшись с духом, докладываю:
– К взлету готов!
– Взлетайте!..
Вот он, этот час, которого я столько ждал. Первый полет!
