Коллектив авторов - История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I
Последствия личного выбора веры князем Владимиром были очень значительны. Из варяжского ига над славяно-финскими землями общественно-политическая система преобразовалась в древнерусское государство. Князь и его варяжские дружинники перестали рассматривать славян и финнов только как источник обогащения. Для христиан «нет ни эллина, ни иудея, ни скифа, ни римлянина – но все и во всём Христос» [Кол. 3,11]. Принявшие крещение данники стали такими же гражданами, как их господа – варяги, существенно смягчилось и отношение к рабам-холопам. Хозяева христиане стали уважать и в них человеческую личность. Княжеские уставы, принятые наследниками Владимира, расширили возможности для возвращения несвободных людей в свободное состояние.
Начиная с Владимира летописи часто упоминают городские народные сходы – вече, на которых решались важные вопросы. Ясно, что подавляющее большинство населения городов составляли не варяги, а восточные славяне, а на севере и востоке – еще и финно-угорские племена. Возможность собираться на вечевые сходы и совместно решать дела – свидетельство того, что правители стали рассматривать своих данников как полноценных граждан наравне с варягами. В XI–XII вв. городское вече повсюду на Руси становится заметной политической силой. На севере, в Новгородской земле, местные жители добились при потомках Владимира даже права самим избирать себе князя из рода Рюрика и заключать с ним особое соглашение – «ряд», а также избирать на вече правителей города – посадника, тысяцкого и кандидата в епископы, которого рукополагал киевский митрополит. Еще шире были права народа в «младшем брате» Новгорода – Пскове. Псковичи могли избирать для себя князя любого происхождения, часто призывали на престол литовских князей и некоторых из них – Довмонта, Всеволода-Гавриила – весьма почитали. Законы, изданные сыном Владимира Ярославом (Ярицлейвом), как о само собой разумеющемся, говорят о владении крестьян землей. Сельские верви – крестьянские родовые союзы, платят обычные и чрезвычайные подати, но их члены – свободные люди – мужи, смерды. Север знает и своеземцев, крестьян, владевших землей не на родовом, но на личном праве.
Владимир, его варяжская знать и дружина, став христианами, увидели в местных жителях таких же людей, как они сами, признали их гражданские, политические и имущественные права, и так была заложена основа нового христианского народа, который составили племена восточных славян и финнов, завоеватели варяги и отчасти приходящие из степи, оседающие на русской земле и принимающие христианство половцы, печенеги, хазары, торки, болгары.
Христианство было принято Владимиром в греко-византийской форме, и главой Русской Церкви стал константинопольский патриарх. К Х в. греки уже имели большой опыт проповеди в славянских землях. Братья, просветители славян Кирилл и Мефодий и их сподвижники перевели на славянский язык Священное Писание, чинопоследование богослужения, наиболее известные творения древних отцов Церкви. Поэтому Владимир получил Церковь, говорящую и служащую на славянском языке, и священнослужителей, для которых славянский язык был родным (болгары) или хорошо известным. У варягов в славянских землях не было собственной, на скандинавском языке, христианской традиции, не было ее и на финском языке, и на языках тюркских народов. Так славянский церковный язык стал стержнем культуры новой христианской политической общности, складывавшейся на просторах Восточно-Европейской равнины. Русь перестает быть названием варяжской дружины и постепенно становится названием народа, молящегося и пишущего на славянском языке и включающего в себя потомков варягов, славян, финнов, тюрков и балтов. Процесс складывания восточнославянской политической нации, начавшийся крещением Руси, в основном завершился ко времени татарского завоевания – к середине XIII столетия.
За эти два с половиной века на основе христианского миросозерцания и письменного славянского языка на Руси возникло организованное государство, богатейшая и совершенная художественная культура, прекрасная литература, историческое самосознание, высокое богословие и, что самое главное, – родился новый русский народ, обитавший по всей широте Русской земли от Карпатских гор до Волги, от Черного моря – до Белого.
По всему пространству Русской земли строятся новые города. Не столько оплоты княжеской власти, но торговые, культурные и ремесленные центры. Новгород Северский был основан в 1044 г., Минск – в 1067 г., Луцк – в 1085-м, Ярославль на Волге – в 1010-м, Переславль Рязанский – в 1095-м, Гродно и Владимир-на-Клязьме – в 1116-м, Тверь – в 1135-м, Москва – в 1147-м, Переславль Залесский – в 1152-м, Углич – в 1148-м, Путивль – в 1146-м, Нижний Новгород – в 1221-м. Исчерпывающий список включает многие десятки названий. К началу XIII в. Русь действительно стала «страной городов», а ее культура – по преимуществу городской культурой, центрами которой были городские монастыри.
Духовным сердцем русского народа стала Печерская лавра, основанная под Киевом в Берестове в середине XI в. монахом Антонием, пришедшим с Афонской горы. Этот монастырь дал в первые века после крещения сотни примеров высокой святой жизни, воспитывая епископов на архиерейские кафедры, основателей новых монастырей, опытных священников – душепопечителей, иконописцев, церковных писателей, создавших первоначальную литературу на древнерусском – славянском языке.
Принятие христианства Владимиром соединило Русскую страну с высококультурной Византией, с Западной Европой (разделения на католичество и православие еще не произошло в то время, и христианская Церковь была единой от Ирландии до Грузии). Одновременно с Русью завершалась христианизация и Западной Европы, и русское христианское сообщество, особенно через давно установленные варяжские связи, было органично принято в христианский мир. Владимир Мономах, правнук Владимира Крестителя Руси, как о чем-то само собой разумеющемся пишет в своем «Поучении», что его отец, Великий князь Всеволод Ярославич, владел свободно пятью языками. На протяжении одного столетия после крещения Русь стала вровень если и не со старой средиземноморской, то с новой христианской Европой германских народов. Это единство скреплялось династическими (и не только династическими) браками. Дочь Владимира Крестителя Мария Доброгнева выходит замуж за польского короля Казимира, Ярослав Владимирович женат на дочери шведского короля Олафа – Ингигерде. Сын Ярослава – Изяслав женат на сестре Казимира Польского, другой сын – Святослав – на сестре Трирского епископа Бурхарта, третий, Всеволод, на византийской царевне, четвертый, Вячеслав, – на Оде – дочери графа Штадтского, пятый – Игорь, на дочери саксонского маркграфа Оттона, дочь Елизавета замужем за норвежским королем Харальдом, Анна – за французским королем Генрихом I Капетом, Анастасия – за венгерским королем Андреем. Подобные династические браки продолжались и в последующих поколениях русских князей. Славянская Русь стала частью христианского мира, наследовав великую культуру многих древних народов.
Таковы великие плоды принятия Владимиром христианства и крещения им подвластной ему страны. Но обретение этих плодов вряд ли предполагалось князем, когда он принимал решение о своем крещении. Он искал собственного спасения, ради него готов был он принести в жертву свой языческий жизненный уклад и действительно, выйдя из крестильной купели, решительно порвал с прошлым. В христианстве он нашел полноту правды и радости, которую пожелал разделить со своими подданными, со своей дружиной. И в результате – рождение государства, народа, культуры.
Призывая из-за моря варягов в IX в., славяне и финны желали с их помощью восстановить утраченную правду и угасить братоубийство. Цель была достигнута только через полторы сотни лет, к XI в., когда христианство отучило и варяжских князей, и их славянских и финских подданных от себялюбивого эгоистического стяжания и постепенно утвердило отношения между людьми совершенно иные – основанные на понимании единства всего человеческого рода и на принципе, что «любящий другого исполнил закон» [Рим. 13, 8], и потому никто не должен искать «своего, но каждый пользы другого» [1 Кор. 10, 24]. Пока эти принципы оставались сутью жизни хотя бы части русских людей, особенно из правящего слоя, общество строилось и развивалось.
Обращаясь к усопшему князю Владимиру, митрополит Иларион Киевский восклицает: «Встань, взгляни на чадо свое Георгия (Ярослава), взгляни на род свой, взгляни на украшающего престол земли твоей – и возрадуйся, и возвеселись! К тому же взгляни на благоверную сноху твою Ирину, взгляни на внуков твоих и правнуков: как живут, как хранимы они Господом, как благоверие держат по завету твоему, как в святые церкви часто ходят, как славят Христа, как поклоняются Имени Его. Взгляни же и на град (Киев) величием сияющий! Взгляни на церкви процветающие, взгляни на христианство возрастающее, взгляни на град, иконами святых освящаемый и блистающий и фимиамом благоухающий, и хвалами, и божественными именами и песнопениями святыми оглашаемый». – Такова картина Руси, сохраненная от первой половины XI века.
