Галина Петреченко - Рюрик
- Да што ты все кричишь? - возмутился тот. - Али што произошло? спросил он и растерянно добавил: - Не должно бы ишо... Я бы ведал...
- Откуда! - возмутился Рюрик, встал, отшвырнул ногой табурет и прошелся по узкой клети. - Чьи ладьи на пристани? - грозно спросил он весянина.
- Да сии с торгом! - миролюбиво протянул тот и махнул рукой. - Воев туто нету, - заверил он и проговорил: - Вадим был седмицы две назад. Ушедши ни с чем. Синеуса я после него видал. Правда, он яко сам не свой был. Затворился ото всех, никуды и не выходил... - словоохотливо выкладывал дозорный, потом замолчал, но вскоре вдруг добро добавил: - Ну, сие не диво. По-перво они все затворившись сидели. Потом понемногу стали нос показывати. И вот три дня назад я видал его... - как бы рассуждал сам с собою белоозерец.
- Где его дом? - оборвал князь весянина.
- Да с поприща [Поприще (слав.) - мера длины у славян, равная 1000 шагам, то есть 500 м] два от пристани по прямой дорозе, - пояснил он.
- Которая сторона берега крепче: где коней можно вывести? - пояснил Рюрик.
- Левая, она глинистая... Настил имаете свой? - еще медленнее, чем прежде, спросил весянин.
- Да, - отрывисто ответил Рюрик, почувствовав растерянность весянина.
- Приготовился однако же! - удивленно, но тихо воскликнул дозорный. Неужто беду чуешь?
- Да, - ответил как отрезал князь и приказал: - Пойдешь с нами до его дома. Пристань закрой. Дозорный, пожав плечами, кивнул головой.
- Дагар, дай команду всем ладьям обойти пристань с левойстороны. После высадки настил поднять! - приказал Рюрик и обратился к дозорному: - Как тебя кликают?
- Добрило, - глухо назвался тот.
- Отправляйся к дозорным и прикажи им не отходить от пристани, - грозно приказал Рюрик и добавил: - Да предупреди, чтоб не шумели, а то всех на ноги поднимут!
- Чего людей тревожити напрасно? - удивился Добрило, перебив князя: - Я тобе глаголю, нету здесь Вадима. Ести только дружина Синеуса. Своих, что ли, боитися? - искренне возмутился весянин.
Рюрик вгляделся в его лицо и, поддавшись чутью, поверил в его искренность.
- Ладно, - тихо проговорил он. - Все равно будешь с нами до конца.
- Ежели пойму, что надо, то буду, - просто сказал Добрило, - а так - не неволь.
- Хватит! - прикрикнул на него Рюрик. - Будешь при мне, коли не хочешь с нами! Дагар, за дело!
Знатный меченосец вышел из клети и приказал своему дозорному просигналить команду князя. Князь взмахнул рукой, и дозорная ладейка была осторожно спущена на воду. Все сразу зашевелились, задвигались. Дружно подняли весла, и струги Рюрика уверенно повернули влево.
Через четверть часа ладьи рарогов-русичей благополучно пристали к берегу, и Дагар стал командовать выгрузкой дружины. Несуетливо, умело и быстро выгрузили крепежный настил, которым ловко, с помощью деревянных кольев, обшили узкую полоску крутого берега.
Добрило, наблюдая за ладными действиями варягов, дивился их находчивости и сметливости. Без лишних слов и вздохов, без оглядки на небеса и ветер дружинники четко выполняли свои обязанности. Но вот настил укреплен, и меченосец дал команду вывести триста всадников: сотню варягов оставили для охраны Эфанды и судов. Молча выводили ратники своих коней, осторожно поднимались с ними на незнакомый берег и выстраивались в боевые тройки.
Вскоре варяжская дружина, возглавляемая Рюриком и Дагаром, направилась галопом к жилищу главы белоозерской дружины. Весяне провожали ее удивленными взглядами и усмешками.
И тут закружились над головами воинов стаи воронов и закаркали что есть духу.
Рюрик покорно слушал суетливые птичьи предсказания и ничего не говорил. Дагар нахмурился, наблюдая за налетом воронья, но, посмотрев на князя, тоже смолчал. Он давно уже понял: подбадривать надо только тогда, когда об этом просят глаза друга, пустыми словами не следует бередить душу ни себе, ни другим. Добрило же не сдержался, когда один из воронов особенно низко пролетал над его головой и протяжно каркнул...
- Тьфу ты, дьявол, лети во свое гнездо, чего душу наизнанку выворачиваешь!
Вороны покружили еще немного над головами всадников, осуждающе, как им показалось, помахали крылами и, мелькнув на прощание черными шеями, исчезли в придорожном чуть зеленеющем уже лесу. Весна властвовала кругом: широко разлились лужи, звонко щебетали птицы и тепло пригревало солнце.
- Вон, за поворотом, и его дом, - хриплым голосом оповестил Добрило.
Рюрик с Дагаром посмотрели в сторону, указанную весянином, и через некоторое время разглядели небольшое деревянное строение, огороженное бревенчатым частоколом.
- Его дом отдельно от других стоит? - спросил Рюрик.
- Да. Остальная дружина живеть чуть поодаль, - объяснил Добрило.
- В скольких поприщах? - подозрительно уточнил Рюрик. - Знаю я ваши "поодаль".
- В поприщах двух буде, - пробурчал весянин, чуя, что его слова все до единого будут проверены и мутить воду зря не следует.
Рюрик с Дагаром ахнули.
Добрило пожал плечами:
- А я здесь при чем! Решал совет старейшин да общинное вече Белоозера. С них и спрошайте.
- Спросим, коли надо будет, - недобро ответил Рюрик и хлестнул коня. Конь тряхнул головой и рванул вперед...
Достигнув ворот двора Сигурова дома, Рюрик вынул меч и с силой ударил им несколько раз по закрытой калитке.
Никто не отозвался.
Рюрик закричал:
- Эй, кто здесь есть, отзовитесь! Сигур! Это я, Рюрик! Сигур! Брат мой! - отчаянно звал он, но на дворе было тихо.
Подъехали Дагар, Добрило, а за ними и- остальные ратники.
- Молчат? - спросил Дагар скорее самого себя, чем князя.
- Молчат... - в раздумье ответил Рюрик.
- Окружить частокол! - приказал меченосец, не обращая внимания на фырканье и тревожное ржание коней.
- Лестницу! - потребовал он и приготовился первым перелезть через частокол.
- Первым полезу я! - предложил Добрило, но не успел он сделать и несколько шагов, как раздался шум, топот, и на дороге, ведущей из Белоозера, показались всадники, мчавшиеся прямо к дому Сигура.
- Кто это? - спросил Дагар и вынул меч. Ратники последовали его примеру.
- Добрило, кто это? - крикнул Рюрик и взмахом меча приказал воинам скрыться за частоколом.
Дружинники поспешно выполнили указания князя и притаились за изгородью. На виду, у калитки, остался только Добрило; лестницы возле него как не бывало.
Прибывшие всадники осадили коней и спешились.
- Дозорный пристани? - удивленно и, как показалось варягам, довольно добродушно воскликнули они. - Ты что тут делаешь?
Рюрик удивился, заслышав словенскую речь, и обрадовался: легче будет общаться. Он тревожно вслушался в фырканье коней и затаился. "Интересно, а как ведут себя кони словен?" - подумал он и прислушался к разговору дозорного с белоозерцами.
Добрило растерянно развел руками.
- Пытаюсь достучаться до Синеуса, а он что-то не отвечает, не отворяет, - глухо проговорил он и взмахнул рукой, отгоняя стаю черных жирных мух, вылетевших со двора дома Сигура.
- И нам нужен Синеус. У нас к нему просьба от городской общины, ответил старший дозорный, усмиряя своего пегого скакуна и удивленно оглядываясь на коней своих спутников: животные били копытами и упрямо отворачивали морды от ворот варяжского дома. Добрило перевел дух и решился:
- Рюрик, выходи! Это дозор городской общины! Их всего дюжина!
Рюрик появился, как был, на коне, в полной боевой готовности. Вслед за ними выехали из-за частокола остальные ратники-варяги.
- Я Рюрик! Глава ладожской дружины! - быстро назвался князь, слегка склонив голову перед белоозерскими охранниками.
Дозорные поклонились ему, еще ничего не понимая, но подозрительно вглядывались в полное боевое оснащение варягов-русов.
- По просьбе брата моего Сигура пришел к нему, а он затворился и не хочет или не может открыть,- объяснил Рюрик появление свое и своей дружины. - Побудьте при нас. Мы откроем ворота его двора сами, - проговорил он мрачно и сразу приступил к делу.
Дозорные молча посторонились и с любопытством и тревогой стали ожидать конца поразившего их происшествия.
Вновь возле калитки появилась лестница, и Добрило полез по ней, пряча волнение.
Достигнув верха частокола и заглянув во двор дома, он ахнул.
- Рюрик, здесь было целое побоище! - глухо вос< кликнул он.
- Держи вторую лестницу. Есть где ее поставить с той стороны? - мрачно спросил князь.
- Есть, - тихо ответил дозорный. Осторожно установив лестницу с внутренней стороны частокола, он молча перелез по ней и быстро отворил ворота.
Рюрик ринулся вперед и на мгновение застыл в ужасе: запах смерти его преследовал давно, еще с тех пор, когда встречный ветер нагнал стаю каркающих воронов, но он промолчал и никому ничего не говорил. При приближении же к дому Сигура запах усилился; мухи, нагло жужжа, жадно летели прямо за частокол, кони фыркали, отворачивали морды от ворот, били копытами о землю и храпели. Все это настораживало, но не студило кровь. Картина же побоища повергла его в ужас. Он слез с коня, выпустил из рук поводья, снял шлем, отстегнул секиров пояс и ослабил кольчугу. Жадно глотнув воздух, донесенный свежим ветром со стороны восточного леса, и откинув длинную прядь светлых волос за спину, князь мутным взором оглядел маленький двор - поле страшной брани.
