Жан Ришар - Латино-Иерусалимское королевство
Но отвоевание Святой Земли уже начал тот самый Ги, чье поведение было столь малоприятным; до 1187 г. он не успел проявить мужество, но доказал его в грядущей кампании. Освобожденный Саладином — который обещал отпустить его после падения Аскалона, затем Иерусалима — только в конце лета 1188 г., Ги поклялся уплыть за море и более никогда не подымать оружие против султана. После освобождения Лузиньян велел передать Саладину остроумный ответ — что он пересек морской пролив, отделявший Тортосу от островка Руад, и повесил свой меч не на пояс, но на ленчик седла: получалось, что не он, а его конь нес оружие!
Прекрасный рыцарь, не лишенный ума, храбрости и благородства, — он подтвердил свое великодушие, когда спас своего противника Конрада Монферратского 4 октября 1189 г. (кто знает, способен ли был Конрад ему ответить тем же), — Ги обладал всем (включая его романтическую историю возведения на трон), чтобы завоевать симпатии тех, кому был дорог дух рыцарственности, и, главное, Ричарда Львиное Сердце. Его противник Конрад был ломбардцем, не свойственным к рыцарским поступкам, человеком расчетливым и суровым (за что понравился Филиппу-Августу). И прежде всего, у него не было в пассиве Хаттина, который разрушил престиж Ги, власть которого еще мало упрочилась к моменту этого сражения. Клан Ибеленов, не простивший молодому королю его возвышения, основывал всю свою пропаганду именно на Хаттине. Споры вокруг сражения отразились и в произведениях историков, что значительно усложняет поиск реальных виновников разгрома. Писатели из «анжуйской» партии ставили акцент на тайный сговор Раймунда III, неоспоримого вождя оппозиции Ги, с Саладином, и трактовали его прорыв сквозь ряды мусульманского войска как бегство, объясняя этой уловкой поражение христиан. Напротив, писатели из партии «французов» и «пуленов» яростно нападали на Ги, упрекая его в слабоволии и послушании Жирару де Ридфору, главному виновнику гибельного марша через Галилею.
Таким образом, когда Ги появился с королевой Сибиллой под стенами Тира, Конрад приказал им сказать, «что никогда не позволит ступить им в пределы города»{261}. Маркграф намеревался сохранять этот королевский город до прибытия королей из-за моря: без сомнения, его советники напомнили, что Балдуин IV хотел предоставить права на арбитраж государям Запада. После этого Конрад написал архиепископу Кентерберийскому, жалуясь, что не имеет возможности использовать для защиты Тира все «пожертвование короля Англии» — эту знаменитую английскую казну, которую Жирар де Ридфор уже тратил перед Хаттином, и из которой госпитальеры брали средства на выкуп бедных пленников в Иерусалиме, сыграла значительную роль в пропаганде двух партий. Если госпитальеры истратили всю находившуюся у них часть этих денег для помощи Конраду, то Великий Магистр тамплиеров отказался последовать их примеру, и маркграф Монферратский жаловался на сговор враждебных ему сил с королем Ги, «грандами» королевства и Жираром де Ридфором. Конрад послал своего канцлера, мэтра Бандена, высказать свои жалобы ко дворам Европы (сентябрь 1188 г.){262}.
Из этой апелляции маркграфа к Западу, свидетельствующей о возникновении скрытой борьбы между двумя соперниками, мы узнаем также, что Ги, законный король, вновь сплотил вокруг себя почти всех баронов, без сомнения, взволнованных революционными идеями Конрада, лишавших их надежды на возвращение своих собственных владений.
При их поддержке король, избравший своей резиденцией Триполи, вновь попытался заставить Конрада признать свои права на Тир (апрель 1189 г.). Еще раз получив отказ, Ги решился перейти к завоеванию своего королевства. Он собрал маленькую армию, в основном состоявшую из сицилийских рыцарей, прибывших в Святую Землю подом ранее, а также иерусалимских баронов и рыцарей. Вместе с королем одним из командиров этого войска стал его брат, Жоффруа де Лузиньян: этот суровый воин, узнав о пленении Ги при Хаттине, тут же без колебаний переправился через море.
Из Триполи Ги стремительным маршем провел свой отряд по землям, занятым Саладином: не останавливаясь возле Тира, 26 августа он достиг Казаль-Юмбера, и уже через один день франки появились под Акрой. Саладин в тот момент осаждал Бофор. Не веря в смелость армии, которую он разбил при Хаттине, султан подумал, что речь идет всего лишь о диверсии, предпринятой христианами с целью отвлечь его от осады Бофора: он упустил возможность раздавить отряд Ги в ущельях Сканделиона, а когда поспешил ему навстречу, было слишком поздно. Ги со своими людьми уже укрепили свои позиции, что было необходимо, так как франки оказались куда более малочисленней, чем гарнизон Акры, а уж тем более, чем вся Эйюбидская армия, в свою очередь, расположившаяся позади них{263}.
Благодаря этому отважному рейду по захваченной стране Ги добился преимущества над Конрадом: один за другим западные крестоносцы прибывали под стены Акры, и итальянские эскадры устроили блокаду этого города. Пизанские корабли, собравшиеся 6 апреля 1189 г. в Тире, двинулись к Акре, а вслед за ними и генуэзская эскадра. Конрад Монферратский сам направился морем в Акру, чтобы влиться в ряды осаждающей армии; правда, власть Ги он так и не признал (крестовый поход позволял ему действовать подобным образом). Мало-помалу крестоносцы прибывали — итальянцы, немцы, шампанцы, бургундцы, датчане, фризы, бретонцы, фламандцы. Саладину удалось восстановить связь по суше между Акрой и своей армией, что сделало бесполезным преобладание крестоносцев на море. 4 октября 1189 г. Ги де Лузиньян попытался прервать эту коммуникацию, но его первоначальный успех не мог быть развит. В этом бою был убит Жирар де Ридфор. Тем не менее Саладин, из-за угрозы эпидемии, был вынужден перенести лагерь к востоку: тогда франки восстановили блокаду, вырыв ров вокруг Акры. Благодаря третьему крестовому походу стало возможным военное превосходство как франкской кавалерии, так пехоты и инженеров с Запада.
Саладин решил восстановить связь с Акрой, только что им утраченную, с помощью своего флота. Борьба на море становилась все оживленней; египетской эскадре удалось снабдить провизией гарнизон Акры, но помешать Конраду Монферратскому подвести из Тира продовольствие, в котором так нуждались франкская армия, она была не в силах: сражение 4 марта 1190 г. положило конец превосходству, на короткое время приобретенному мусульманами на море. На суше осажденному городу грозили передвижные башни, но они вскоре были уничтожены мусульманами (5 мая 1190 г.). 25 июля внезапное нападение франкской пехоты на мусульманской лагерь, совершенное вопреки приказу Ги, обернулось катастрофой для «сержантов», которые оставили на поле боя семь тысяч человек убитыми. Но прибытие к Акре 27 июля отрядов графа Генриха Шампанского спасло положение. Правда, теперь-осаждавшим, как и осажденным, грозил голод. Сын Фридриха Барбароссы, герцог Швабский попытался более энергично вести военные действия: самое важное его предприятие — марш на Хайфу за провизией (ноябрь 1190 г.), в которой отличился Ги де Лузиньян, не увенчалось успехом, впрочем как и намерения Саладина победить христианскую армию в этой кампании. Франки усвоили тактику «каре», когда их пехотинцы образовывали стену, сквозь которую мусульманские всадники не могли пробиться. Но с приходом зимы мусульмане получили шанс действовать на море, поскольку в плохую погоду осуществлять морскую блокаду было невозможно: именно тогда, 13 февраля 1191 г., гарнизон Акры, поредевший за полтора года боев и плохого питания, был заменен, правда, только частично.
Боевые действия стали более удачными, как только прибыл Филипп-Август, (20 апреля 1191 г.), а вслед за ним (7 июня) и Ричард Английский (который по пути захватил Кипр у самопровозглашенного императора Исаака Комнина). Завоевание Кипра, хоть и задержало взятие Акры, все же позволило облегчить снабжение армии осаждавших. После того как Ричард потопил последний мусульманский корабль, а Филипп провел несколько мощных штурмов города, короли, которые приняли на себя командование крестоносной армией, «поделили» меж собой обязанности: король Англии ввязался в битву с мусульманской армией, а король Франции стал сражаться с гарнизоном Акры. После одного из самых яростных штурмов, Саладин, пытавшийся отговорить гарнизон города от капитуляции, был вынужден начать переговоры о сдаче города: он обещал выплатить 200 000 динаров, освободить 2500 пленников и вернуть христианам Святой Крест{264}. За падением Акры (13 июля 1191 г.) последовал отъезд Филиппа-Августа — сначала в Тир, где он передал своих пленных, среди которых находился правитель Акры, «Каракуа» или Каракуш, Конраду Монферратскому (что вызвало живейшее недовольство англичан, которые рассчитывали на выкуп, чтобы заплатить армии), и оттуда — во Францию (начало 1191 г.). Король Ричард сделался единственным предводителем похода, если не считать Гуго III, герцога Бургундского (того самого, кто был помолвлен с Сибиллой Иерусалимской), который командовал сильной французской армией (650 рыцарей, 1300 оруженосцев), оставленной королем Филиппом.
