Войтех Замаровский - Их величества пирамиды
Основная архитектурная концепция мастаб, невзирая на разнообразие их типов, одинакова. В туристских путеводителях обычно утверждается, что мастабы состоят из двух основных частей — наземной и подземной. Но египтологи, исходя из функции мастаб, т. е. из требований, предъявлявшихся к ним египтянами, различают в них три части. Первая часть — это помещение, куда кладут умершего, т. е. подземная погребальная камера, следующая часть—помещение, где складывали вещи для загробной жизни, т. е. склад погребальной утвари, и, наконец, третья представляет собой помещение для заупокойного ритуала, т. е. молельню. Кроме того, в мастабах имелся и ряд других присущих им признаков, например шахта для доставки усопшего в погребальную камеру, замыкающие и предохранительные приспособления, кладовые и т. п., а часто и оградительная стена.
Каждая мастаба — оригинальное архитектурное произведение. Среди всех сохранившихся мастаб нет и двух одинаковых.
Погребальная камера всегда находилась в подземелье, обычно на глубине 2–3 метров, а иной раз 10 или даже 20. Чаще всего она была вытесана в скале; если же ее выкапывали в песке, то стены обкладывали кирпичом, а потолок перекрывали крепкими бревнами. Форму она имела квадратную или прямоугольную, причем главная ось проходила с севера на юг (часто не слишком точно). Самые маленькие погребальные камеры занимают примерно квадратный метр, и мертвые тела помещены в них наискось, из угла в угол; самые большие имеют длину 10 и даже 12 метров и высоту от 2 до 4 метров. В одних камерах на стенах остались следы росписей, в других — довольно толстой штукатурки, в третьих стены великолепно отшлифованы. Перед погребальной камерой всегда расположена «передняя», в которую ведет отвесная (в редких случаях — наклонная) шахта для спуска гроба с покойником: во время строительства через нее поступал необходимый для работников воздух.
В погребальной камере помещался саркофаг для гроба (или гробов) с мумией усопшего. Он всегда был из камня, большей частью из известняка или гранита, обычно из одной каменной глыбы, отполирован или украшен неглубоким рельефом. Создание саркофага требовало значительной технической сноровки, а зачастую и художественного мастерства: важные особы получали его в дар от царя как знак особой милости. Во многих мастабах саркофаги и поныне стоят на своем первоначальном месте. В одних мастабах саркофаг стоит у стены и не прикреплен к полу, в других накрепко вделан в плиты пола, но всегда — на западной стороне камеры. В погребальную камеру его помещали еще во время строительства, и там он стоял в ожидании гроба с покойником. Гроб имел форму человеческого тела (или забинтованной мумии) и был сколочен из дерева, снаружи и изнутри его украшали рисунки и надписи; иной раз он был позолочен или покрыт золотой фольгой. Как правило, мумия лежала не в одном гробу, а в двух или даже трех, вставленных один в другой, но имеющиеся у нас доказательства этого относятся уже к довольно позднему времени. После установки гроба с мумией в саркофаге его плотно закрывали крышкой, а вокруг него раскладывали отдельные предметы погребальной утвари. Во время погребальных обрядов или же после них в пространство между «передней» и шахтой опускалась тяжелая каменная плита, затем шахту засыпали песком и камнями. Таким образом, доступ в погребальную камеру навсегда закрывался и усопшему был уготован вечный покой.
В некоторых мастабах хранилище погребальной утвари было невелико, ибо основная часть умещалась в погребальной камере и «передней», в других оно занимало несколько помещений в подземной и наземной частях. К подземным складам, как правило, вела лестница, иногда заменявшая шахту. В погребальной камере помещали самые ценные и необходимые предметы: сосуды с едой и напитками, одежду, драгоценные украшения, амулеты, рядом с мужчиной клали оружие, рядом с женщиной — принадлежности туалета. В других помещениях находилось все остальное: запасы еды, тканей и одеяния, мебель и предметы домашнего обихода, шкафчики, украшенные золотом и драгоценными камнями. Обнаружены мастабы с тысячами сосудов из алебастра, порфира, фаянса, даже из горного хрусталя; все эти сосуды свидетельствуют об изысканном вкусе своих создателей. Судя по изображениям на рельефах, можно сделать вывод, что у относительно зажиточных египтян меню состояло из более чем сотни различных блюд. Одевались мужчины просто (даже высокие сановники обходились обыкновенной набедренной повязкой), зато женщины носили роскошную одежду, парики, пользовались душистыми маслами, косметикой, надевали различные украшения, но в чем им не откажешь — это в чувстве меры. Многие из этих предметов найдены археологами, ибо не все хранилища были обнаружены древними грабителями.
Первоначально молельня была самостоятельной постройкой, по крайней мере в мастабах с массивной наземной частью, однако со временем она слилась с мастабой или же, оставаясь отдельным сооружением, вошла в ее архитектурный комплекс. В мастабах, построенных как жилища, она с самого начала была составной частью постройки, в семейных мастабах каждый умерший имел индивидуальную молельню. В некоторых мастабах молельни (вместе с боковыми помещениями и соединительными ходами) занимали половину, а то и три четверти объема наземной части. Но они никогда не строились в подземной части и в отличие от погребальных камер или хранилищ не затворялись навсегда.
Напротив, как места заупокойного ритуала, они были доступны жрецам и родственникам усопшего, которые являлись туда с молитвами и жертвенными дарами.
Молельня всегда помещалась на восточной стороне мастабы и имела два непременных атрибута: во-первых, стелу или символические («ложные») двери, через которые в нее якобы входил дух усопшего, чтобы принять участие в заупокойных обрядах, и, во-вторых, так называемый сердаб, что в переводе с арабского означает «погреб». Это было узкое, со всех сторон закрытое помещение, в котором стояла статуя умершего; как правило, сердаб находился в южном углу молельни. Со стороны молельни в стене были проделаны маленькие отверстия; ныне посетители через них разглядывают статую умершего, если она там сохранилась (или ее копию, как, например, в гробнице Чи, поскольку оригинал вывезен в музеи), но первоначальное назначение этих отверстии было иным. Согласно верованиям египтян, в статую вселялся дух почившего и через отверстия смотрел на жертвоприношения, слушал молитвы и причитания, вдыхал благовонные курения. Но чтобы дух мог войти в статую, он должен был узнать в ней себя, и потому египетские скульпторы выполняли эти статуи весьма реалистически, добиваясь портретного сходства; делались они примерно в натуральную величину, причем умерший изображался молодым. Большинство таких статуй, сохранившихся с древних времен, найдено именно в сердабах.
Стены молельни и камер обычно были украшены расцвеченными рельефами, представлявшими собой серии картин на сюжет земной или загробной жизни. На них были изображены сцены труда земледельцев (сев, жатва, вывоз урожая с поля, сбор плодов, уход за скотом, рыбная ловля, охота на диких зверей), домашнего быта (приготовление еды и напитков), труда ремесленников (столяров, скульпторов, строителей, ювелиров и т. д.), а также сцены, показывающие общественное положение умершего (сбор податей, суд над работниками и наказание виновных, возвращение из военного похода с пленными) или его развлечения (танцы, музыка, игры и т. д.). Из потусторонней жизни преимущественно изображались дорога в загробный мир, «последний суд», сонм богов и всяческих чудовищ. В больших мастабах эти рассказы в картинках содержат тысячи фигур и десятки тысяч мелких штрихов, дающих представление о быте египтян; картинки сопровождаются пояснительными текстами. Несомненно, эти картинки довольно стереотипны и шаблонны, и все же они вызывают эстетическое восхищение. А те, кого не восхищает это «искусство», поражены его «техникой». Краски на рельефах и поныне, через три-четыре тысячелетия, свежи и ярки, словно их нанесли вчера.
Строительство мастабы всегда начиналось с подземной части, иначе осуществить его было бы технически невозможно. Законченная или в значительной мере завершенная наземная часть нередко перестраивалась, особенно если заказчик поднимался ступенькой выше по общественной лестнице. Например, когда Птахшепсес получил должность «надзирателя за постройками», он немедленно увеличил мастабу, а когда женился на дочери царя, велел убрать из молельни портрет первой жены и даже первенца-сына, заменив их портретами жены и сына царского происхождения; когда же он стал чати (визирем, первым министром), то приказал пристроить к гробнице специальное помещение для «солнечной ладьи». Подобные изменения обнаружены и в подземной части, ибо более высокое социальное положение требовало более богатого погребального снаряжения. Впрочем, мы знаем случаи, когда сановник, попавший в немилость, вообще лишался мастабы, а ее получал в дар от правителя тот, кто занял его место; новый хозяин вносил изменения по своему вкусу. И, пожалуй, не один сановник лишился своего места именно потому, что кому-то приглянулась его мастаба. Не только у каждой книги своя судьба, как сказал поэт, но и у каждой гробницы.
