Владимир Дмитриев - «Всадники в сверкающей броне»: Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн
Проведя несколько дней в блужданиях по пустынным местностям Верхней Месопотамии и раздумьях о превратностях судьбы, Хосров оказался неподалеку от византийской крепости Киркесия. Феофилакт объясняет появление здесь царя тем, что он обратился к христианской вере, после чего лошадь сама привезла его (по воле христианского Бога, конечно) к городу ромеев (Theophyl. IV. 10. 1–4). Однако более правдоподобной причиной прибытия Хосрова под Киркесий представляется отчаянное положение проигравшего решающую битву и едва избежавшего гибели Сасанида. Просить о помощи коголибо еще из могущественных соседей, кроме византийцев, Хосров не мог (единственные подходившие на эту роль соседи — тюрки — не так давно были разгромлены Бахрамом, поэтому пойти по пути Кавада, вернувшего себе трон с помощью эфталитов, у царя не было возможности). Кроме того, и раньше в критических ситуациях, подобных сложившейся, императоры и шаханшахи неоднократно поддерживали друг друга (можно вспомнить в этой связи опекунство Ездегерда над сыном императора Аркадия Феодосием). Таким образом, появление Хосрова на территории империи было не случайным.
Прибыв в Киркесий, Хосров первым делом установил контакты с Маврикием. После непродолжительной переписки в Константинополь было направлено посольство с целью заручиться поддержкой ромеев в борьбе за возвращение Хосрову узурпированной Бахрамом царской власти. В обмен на помощь персидские представители обещали вернуть империи взятый персами Мартирополь, безвозмездно уступить Дару, отказаться от Армении и других областей в Закавказье и заключить мир с империей на любых предложенных Маврикием условиях.
В свою очередь Бахрам Чубин, узнав об установлении связей между Хосровом и Маврикием и возможности заключения между ними соглашения, попытался повлиять на ситуацию и через послов предложил императору отказаться от поддержки изгнанного царя в обмен на значительные территориальные уступки (Нисибис и всю территорию Верхней Месопотамии «вплоть до реки Тигра»). По сути дела, между Маврикием и двумя претендентами на персидский трон шел почти неприкрытый торг. Вопрос заключался только в том, кто из двух «покупателей» предложит большую цену за византийскую помощь.
Условия Хосрова были для императора явно более выгодны по целому ряду причин. Во-первых, Хосров находился в совершенно безвыходном положении, а потому был готов на любые жертвы, в отличие от Бахрама, которому после захвата власти в Персии уже было что терять. Во-вторых, предложение Бахрама было в значительной мере блефом (или, по меньшей мере, лукавством): Нисибис в это время он не контролировал — в городе находился гарнизон, поддерживавший Хосрова. В-третьих, Хосров был готов пойти и на большие уступки, помимо тех, что были обозначены его послами (обращаясь к Маврикию, они специально оговаривали, что император, если сочтет условия Хосрова недостаточно выгодными, может «в своей мудрости» сам их дополнить), и это открывало для Маврикия дополнительные возможности в выстраивании будущих отношений с царем. Наконец, в-четвертых, к этому времени стала меняться ситуация в самой Персии. К Хосрову начали стекаться недовольные захватом власти Бахрамом Чубином, и число их постепенно увеличивалось, поскольку, оказавшись на троне, Бахрам вел себя крайне надменно и самовластно, вызывая тем самым ненависть со стороны не только иранской знати, но и других слоев персидского общества.
Таким образом, озвученные послами предложения Хосрова были слишком заманчивы, чтобы от них отказаться, и дело здесь было не только (и не столько) в том, что Бахрам, как пишет Феофилакт (IV. 14. 9), «не мог развратить чистую душу императора» — поддержка Хосрова означала для Маврикия новые и широкие внешнеполитические перспективы. Империя встала на сторону Хосрова, отвергнув все предложения узурпатора.
К концу 590 г. между Хосровом и Маврикием были окончательно улажены все вопросы и разногласия. Царь выдал императору Ситтаса, который чуть больше года назад сдал персам Константину, и уступил ромеям Мартирополь, давно и безуспешно осаждавшийся персидской армией, начав, таким образом, выполнение своих обещаний. Бахраму не оставалось ничего иного, как готовиться к открытой борьбе с объединенными силами противников.
Совместный поход византийско-персидских сил против Бахрама начался весной 591 г. Население и гарнизоны приграничных персидских городов добровольно переходили на сторону Хосрова, признавая его своим законным правителем. Пребывая в победной эйфории, Хосров без всяких условий передал Маврикию ключи от Дары — одного из важнейших опорных пунктов на византийско-персидской границе, чему император, естественно, был несказанно рад.
В преддверии предстоящего вторжения в глубь персидской территории Хосров перевез свою семью в Сингару, поручив охрану города двухтысячному войску. Кроме защиты Сингары, этот отряд получил также указание совершить рейд в направлении Ктесифона и попытаться взять столицу под свой контроль.
С наступлением лета союзное войско выступило из Дары, форсировало Тигр и, беспрепятственно преодолев Большой Заб, стало продвигаться в южном направлении вдоль восточного берега Тигра.
Тем временем базировавшиеся в Сингаре персы, исполняя указания Хосрова, внезапно появились под стенами Селевкии — крупнейшего пригорода Ктесифона. Напуганное руководство города, назначенное Бахрамом, добровольно сдало Селевкию, сочтя для себя за благо укрыться в самом Ктесифоне, находившемся на противоположном (левом) берегу Тигра. Однако по столице тут же поползли слухи, что Селевкию заняло войско ромеев и в ближайшее время оно овладеет самим Ктесифоном. На собрании горожан было принято решение сдаться на милость победителей. Последним оплотом власти Бахрама, таким образом, теперь оставалась лишь Антиохия Хосрова, однако лояльность ее населения по отношению к узурпатору в сложившейся ситуации не могла быть сколько-нибудь значительной: жители города были почти поголовно христианами, и появление византийских войск вблизи Антиохии не могло быть воспринято ими иначе, как с воодушевлением и надеждой на скорое освобождение от власти персов. В связи с этим антиохийцы постановили сдать город приближавшейся византийской (как они полагали) армии и выдать всех тех, кто каким-либо образом зарекомендовал себя как сторонник Бахрама Чубина. Таким образом, за короткий промежуток времени столичный комплекс оказался под контролем сил Хосрова.
Одновременно с успешными действиями персов под Ктесифоном войско Нарсеса, командовавшего византийскими частями, и Хосрова продолжало свое движение вдоль Тигра, ожидая соединения с шедшими из Армении частями Иоанна Мистакона. Бахрам, осознавая грозящую ему опасность, делал все возможное для недопущения реализации планов византийско-персидского командования. По его приказу верные ему войска попытались взять под свой контроль переправы через Малый Заб, последнюю крупную естественную преграду на пути к столице, однако эти действия не увенчались успехом — византийцы овладели переправами раньше персов, и теперь путь на Ктесифон был открыт.
В это же время стало известно и о приближении войска Иоанна. Бахраму не удалось помешать соединению византийских армий, что стало его роковой ошибкой. Теперь 40-тысячному войску Бахрама Чубина противостояла византийско-персидская армия численностью до 60 тысяч воинов, боевой дух которой и уверенность в победе еще более возросли после получения известий о том, что столица и ее пригороды перешли на сторону Хосрова.
После ряда маневров, предпринятых Бахрамом с целью избежать крупномасштабной битвы, обе армии все же встретились в решающем сражении. Левым флангом союзного войска командовал Иоанн Мистакон, правым (где расположились персидские отряды) — полководец Хосрова Сарам, центром — предводители армии Нарсес и Хосров. Точно так же (два крыла и центр) выстроились воины Бахрама. Ожесточенная битва длилась целый день, и лишь к заходу солнца ее итог окончательно определился: войско Бахрама Чубина было наголову разбито. Около шести тысяч пленных персов было казнено, как говорит Феофилакт Симокатта, «некоторых из них персидский царь отдал на суд мечей, других же дал растоптать слонам» (Theophyl. V. 10. 13). Для узурпатора все было кончено[14]. Вскоре Хосров II Парвез («Победитель») (590–628) торжественно вступил в Ктесифон. С помощью византийской армии персидский престол был возвращен Сасанидам. С предельной ясностью суть произошедших событий выразил командующий византийским войском. Покидая Ктесифон, Нарсес произнес, обращаясь к шаханшаху:
— Помни, Хосров, этот день. Римляне дарят тебе царство.
Осенью 591 г. между Персией и Византией был заключен договор, зафиксировавший новое соотношение сил между двумя державами. За империей закреплялись города Дара и Мартирополь, а также значительная часть Персоармении. Кроме того, Персия отказывалась от взимания с Византии денежных выплат за охрану кавказских горных проходов (что в предшествующие десятилетия не раз становилось поводом для взаимных претензий и конфликтов). Своеобразным дополнением к договору стало щедрое денежное вознаграждение, предоставленное Хосровом императору за помощь, оказанную в борьбе с Бахрамом Чубином.
