Анатолий Терещенко - СМЕРШ в бою
– А что за козырь, кроме перечисленных улик, был у вас на него? Разве не козырь обнаруженная наша радиостанция?
– Дело в том, что в одном покинутом особняке мы обнаружили… картотеку таллинской тайной полиции. Среди завербованных лиц значился и младший брат предателя. Но он не стал выполнять преступные поручения. Старший брат-изменник об этом не знал.
Допрос Касперов я провел в форме общей беседы. Говорили долго – до полуночи. В конце концов, Ханс сознался…
* * *– А как же решилась судьба младшего брата?
– Тут целая история вышла. Многие мои коллеги требовали суда и над ним, но я добился освобождения его по закону. У нас ведь не было никаких материалов о его преступной деятельности. Прокуратура с моими доводами согласилась, а что касается старшего, то было вскрыто следующее…
Появился он в Таллине весной 1944 года после окончания немецкой разведшколы с конкретной задачей, – с приходом советских войск в Эстонию снова внедриться в ряды агентуры военной контрразведки КБФ. Ему вменялось в обязанность работать на немцев силой резидентуры из четырнадцати агентов по сбору шпионской информации и совершению террористических актов и диверсий на транспорте.
Получив от Каспера адреса явочных квартир, я направил на одну из них двух оперативников. Засада дала свои результаты. Были задержаны три агента с собранными материалами для передачи Абверу…
Всего по делу Каспера мы арестовали двадцать пять агентов фашистской разведки и двадцать четыре объявили в розыск. При задержании, кроме радиостанций, у них изъяли два ручных пулемета, девятнадцать автоматов, семнадцать винтовок, сто семьдесят гранат, несколько десятков пистолетов разных систем, советские ордена и медали, фиктивные документы и другую шпионско-бандитскую экипировку.
Среди агентов Абвера попался даже пастор из местечка Раквер. Его выдал нам Каспер. Начали, как говорится, «колоть служителя неба», – задавать «неуютные» для него вопросы. Он мне, помню до сих пор, елейным голоском тоже задал вопрос:
«Сын мой, зачем вы похитили меня, от моей паствы забрали?»
Пришлось ему выложить карты своей осведомленности о его неблагородных делишках перед государством и паствой: агент Абвера и элементарный вор, обворовавший свою кирху перед приходом наших войск.
Он все серебро собора похитил. Конечно, арест «святого человека» без объяснений мог вызвать недовольство населения. И вот тогда с санкции начальства мы привезли пастора в Реквере. В присутствии прихожан, собранных с помощью местных властей, пастор показал место в своем огороде, где зарыл похищенную серебряную утварь кирхи.
Паства, естественно, начала возмущаться, так как недавно с этим же пастором искала похищенное имущество кирхи. Простые граждане после этого стали охотнее рассказывать о конкретных фактах сотрудничества духовного наставника с гитлеровцами. Помню, одна пожилая эстонка плюнула под ноги пастору и бросила с вызовом:
– За грех он ответит перед богом, а за предательство пусть его покарает народная власть.
Шпион получил по заслугам. Нельзя забывать, что это был уже 1945 год – год нашей Светлой Победы!
* * *– Скажите, Николай Кириллович, а с лесными братьями в Эстонии приходилось воевать?
– А как же без них – они же были не столько националистами, сколько немецкими прислужниками. Поэтому розыск абверовской агентуры в ближайшем окружении Таллинской военно-морской базы и в других районах балтийского побережья позволил своевременно пресечь шпионско-диверсионные намерения противника. Время было неспокойное. Не выявленный, затаившийся враг мог в любой момент заявить о себе взрывом, убийством, выуженными секретами.
Помню, в обнаруженном нами документе «Распоряжение № 2» так называемого «Эстонского национального комитета», в полном составе бежавшего в Швецию, прямо указывалось, что кто не успеет эвакуироваться, должен скрываться от представителей советской власти. Комитет призывал организовывать в тылу наших войск «лесных братьев» и вступать в прямые контакты с такой эстонской крайне националистической организацией, как «Самозащита».
Помимо этого через агентуру стало известно, что члены эстонской полувоенной фашистской организации «Омакайтсе» по указанию офицеров Абвера заблаговременно готовили шпионско-диверсионные и террористические банды эстонской «самозащиты». Для этой цели они устраивали в лесах схроны, землянки, склады с продовольствием, радиосредствами, оружием, боеприпасами, одеждой и поддельными документами.
Однажды к чекистам поступил сигнал от доверенного лица из числа эстонцев о месте нахождения крупной и активно действующей банды «защитников» во главе с ярым националистом Энбауманом. В ходе чекистско-войсковой операции, проведенной под городом Пярну, банда частично была пленена, а частично уничтожена. Спасая свою шкуру, сдался и главарь банды. На допросе он сообщил, что, со слов одного из руководителей «Омайкайтсе», ему известно, что в районе Таллина работает агент «Ойнас». С его слов – это очень красивая молодая особа, дочь какого-то крупного чиновника из правительства буржуазной Эстонии. Местные органы ориентировкой информировали об этом Отдел контрразведки «СМЕРШа» КБФ. Возглавлял его тогда генерал Виноградов Валентин Васильевич.
– Вызвал меня генерал. Прочел текст ориентировки и дал недельный срок разработать план розыскных мероприятий. Я сначала замялся, – работы по другим делам было невпроворот. А он прямо так и сказал, – вы уже капитан 2-го ранга, опытный розыскник, вам и карты в руки. Кто если не вы и ваши сыскари?
И началось… Стали поднимать архивы Таллина по чинам буржуазного правительства Эстонии. Устанавливать места их жительства, проводить осторожно беседы с соседями под различными предлогами с использованием наших проверенных негласных источников. Работа была проделана большая, но результат долгое время оставался нулевой. Я даже было занервничал. И вот однажды хмурым дождливым вечером зашел один из моих работников – капитан Валентин Павлович Амплеев, и протянул мне исписанный лист бумаги. Я недоуменно спросил его, – что это? А он мне и говорит, – эта справка имеет прямое отношение к тому объекту, которого мы ищем. И стал рассказывать, что под видом поиска квартиры для семьи он познакомился с одной эстонкой – пожилой женщиной Хильдой Сепп, сын которой воюет на фронте в рядах Советской Армии. Но так как ее домик был небольшой, она предложила посмотреть рядом стоящие дома. За чашкой чая разговорилась. Привела пример, что пустует соседний дом, в котором проживала семья Грюнвильдов. Глава семейства якобы работал до войны в каком-то правительственном учреждении. Жена у него была домохозяйка. В их семье были две дочери – старшая Альма и младшая Эдита. Альма – девица лет двадцати была очень красивая. За ней табуном ходили молодые парни. А еще она любила носить полувоенную мужскую одежду и поддерживала знакомство с членами «Омакайтсе».
– Где сейчас семья? – спросил я.
А она мне отвечает: «Со слов Хильды, перед наступлением наших войск Грюнвильды поспешно выехали в Швецию».
Я неожиданно взорвался, и бросил фразу – так на хрена тогда ты мне морочишь голову? А потом остыл и подумал: «Может, Альма специально распространяет слухи о выезде всей семьи за границу?» Оперработнику я дал задание осторожно через нашу агентуру и Хильду собрать максимум данных на сестер. Через двое суток Валентин принес важную информацию. Оказалось, что Хильда слышала от соседей, что сестры Грюнвильды не только не уехали в Швецию, а стали иногда появляться в своем доме.
Собранные первичные материалы я доложил справкой начальнику Особого отдела Флота. Виноградова заинтересовали наши материалы, и он взял дело розыска под личный контроль…
Через несколько дней радиопеленгаторные средства МГБ Эстонской ССР и Разведотдела Флота одновременно зафиксировали работу неизвестного радиопередатчика из района Мюстамаэ – района нахождения дома Грюнвильдов. Мои работники «вцепились» в это известие, и я с разрешения Виноградова решил приблизить к объекту наших радиопеленгаторщиков, поселив их под видом вернувшихся из эвакуации в соседнем доме. Но шли дни за днями. Сестры, в том числе и вероятная «Ойнас», вели затворнический образ жизни. И вот однажды наружное наблюдение зафиксировало выход поздним вечером Альмы в магазин. Девушка явно проверялась. Возле магазина он встретилась с молодым человеком, передавшим ей какой-то пакет. Она его спрятала под кофту и, ничего не купив в магазине, поспешила домой. А вот из-за оплошности «наружки» молодой человек был потерян.
Но в ту же ночь, под самое утро, в эфире снова появился неизвестный передатчик, передавший шифрованный текст. Пеленгаторщики засекли передачу и с большой степенью достоверности указали на дом, где проживали сестры…
